Имидж старой девы - Елена Арсеньева

– Надо вам сказать, что эта история с подкинутым сотовыммогла иметь очень серьезные последствия. Были случаи – не только в голливудскихбоевиках, к сожалению! – когда именно таким образом взрывали в воздухесамолеты. Отчасти именно поэтому запрещено пользование мобильными телефонами вовремя полетов. Не буду утомлять вас статистикой – скажу только, что у меня былиоснования отнестись к сообщению Туманова достаточно серьезно. Что я и сделал. Япроверил его паспорт и билет и попросил своего сотрудника проводить Туманова комне в кабинет. А сам остался в зале вылета. Я должен был прежде всегодосмотреть вещи той женщины, на которую мне указал Туманов, причем сделать этотак, чтобы не привлечь внимания пассажиров. Желательно как можно незаметнее…Это отняло у меня некоторое время. Я исходил из худшего. Если и впрямьзамышляется диверсия, то у человека, подкинувшего телефон, мог оказатьсясообщник среди пассажиров. Заметив, что сумку этой женщины проверяют, он могудариться в панику… Мало ли что ему взбрело бы в голову! Еще дал бы сигнал кнемедленному взрыву. А зал ожидания был полон народа, да и сотрудников сколько…

– Ну, вряд ли у террориста мог быть сообщник средипассажиров, – покачал головой Бергер. – Иначе – если принять на веру эту теориюнасчет диверсии – он был бы тоже обречен на гибель. Согласитесь, ведь человек,подбросивший телефон, именно потому и сыми… смылся, что хотел любым способомувернуться от полета.

Он хотел сказать: «Человек, подбросивший телефон, потому исымитировал припадок, что…» – и далее по тексту. Но мгновенно проглотил этослово. Ведь предполагается, что он не знает о припадке! А если знает, тооткуда? Еще рано выкладывать карты на стол перед Малютиным. Пусть он сначала выложитсвои.

– Логично, – кивнул Малютин, бросив на Бергера внимательныйи словно несколько озадаченный взгляд. Странно, почему озадаченный? Не ожидалумения логически рассуждать? Но это вроде основное свойство детектива… –Логично. Однако я действовал согласно инструкции. Ну, не стану вдаваться вподробности – проверили мы сумку этой дамы. И никакого телефона в ней необнаружили!

– Как так? – спросил Бергер, откровенно растерявшись.

– Да вот так, представьте себе. Не обнаружили!

– А не могла она его вынуть, спрятать?

– Вряд ли. С той минуты, как Туманов подошел ко мне, я с нееглаз не спускал. Возможно, конечно, она обнаружила телефон раньше и вытащилаего… Но вряд ли. Дама ужасно изумилась. Мы, конечно, провели повторный досмотрручной клади, однако были почти убеждены, что ничего не найдем. Так ипроизошло. В конце концов самолет улетел.

– Без Туманова, как я понимаю? – усмехнулся Бергер.

– Откуда вы знаете? – вдруг подал голос Кича.

– То есть как? Вы же просили меня его найти. Не в Париж жемне ради этого лететь, верно? Получается, он туда не улетел. Или я ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – Малютин снова перехватил инициативу вразговоре. – Туманов никуда не улетел. Мы, собственно, и не занимались особенносерьезно поисками этого мобильника, потому что мне не удалось поговорить сТумановым. Он сбежал!

– То есть? – удивился Бергер. Искренне удивился! – Как этопонимать – сбежал?

– Да вот так. Исчез бесследно из моего кабинета – бездокументов, которые остались у меня. Без сумки, которая осталась в кабинете! Мысняли с рейса его багаж – он до сих пор находится в камере хранения. Какое-товремя мы подождали, потом я отыскал его телефон через справочную. Женский голосвесело сообщил, что Кирилл улетел в Париж до декабря. В самом деле – в егозагранпаспорте стоит виза аж до 10 декабря. Но улететь он не мог, поскольку егобилет также оставался у меня! И без паспорта ему не удалось бы взять новогобилета. А между тем он исчез, исчез бесследно.

– Да-а… – протянул Бергер. А что еще сказать? Малютин одинза другим ответил почти на все вопросы, которые мог бы задать ему Бергер.Почти… но все-таки еще не на все.

– Скажите, Виктор Сергеевич, вы вполне уверены, что Тумановименно сбежал? Не могло произойти что-то непредвиденное – какая-то роковаяслучайность или странность? – начал он, решив навести разговор на безумногомента, избившего Кирилла.

Малютин и Кича переглянулись.

«Странно, – подумал Бергер, – а почему этот Шурик, какой-тоносильщик (а как еще может называться «сотрудник багажного отделения»?!),удостоен такой степени доверия у начальника службы безопасности? А впрочем,наверное, зря я цепляюсь к ситуации. Может, они друзья детства или свояки, кпримеру. Кстати, если обратиться к той самой логике, Шурик, очевидно, в тотдень не работал и Кирилла не видел. Иначе наверняка напомнил бы мне, что этоименно тот парень, который не пожелал исполнить свой гражданский долг в паркеКулибина. А впрочем, может быть, Шурик на работе был, но просто не узналКирилла! Виделись мельком, в темноте… Я ведь тоже его узнал не сразу. Я бы и наШурика небось внимания не обратил, не окажись рядом Финт».

– Роковая случайность, говорите? – задумчиво повторилМалютин. – Да нет, вроде ничего такого не было. У нас тут, правда, находилсяеще один задержанный: тот самый, что отправлял в Шарджу проституток, – но они сТумановым не общались, этот человек находился в другом кабинете. Потом за нимприехали из Автозаводского отделения милиции, увезли, куда надо, вот и все,чин-чинарем. А что касается странности… Была одна странность. Перед тем каксбежать, Туманов почему-то плюнул на мой стол. Такой мерзкий кровавый харчококазался вот на этом месте… – Он с брезгливой миной ткнул пальцем в кипу бумаг.– Смачный такой… У меня вообще создалось впечатление, что Туманов решил надомной посмеяться. Я бы с удовольствием послал его на три буквы и больше никогдао нем не вспоминал, если бы не этот забытый паспорт… Грешным делом я думал:может, он сам какой-то диверсант, а паспорт фальшивый? Нет, по моей просьберебята из ОВИРа простучали его по своим каналам – все нормально и с паспортом,и с самим Тумановым: не был, не состоял, не участвовал. Только вот пропал…Бесследно пропал! Вот мы и решили попытаться его найти.

– Понимаю… – протянул Бергер.

В принципе, он и впрямь все понимал. Кроме одного: почему быМалютину не обратиться с этим делом в милицию? Почему не придать странному делуэлементарную гласность? Зачем надо неделю выискивать Туманова всякими обходнымипутями, а потом, убедившись в собственном бессилии, обращаться к частномудетективу – опять же, не в официальные инстанции? Судя по месту службы инескольким вскользь брошенным словам, у Малютина в самых разных инстанцияхполным-полно знакомцев! Так отчего не привлечь их?

А строго говоря, объяснимо и это. Малютин не хочетобнародовать собственную оплошность… По-человечески понятно, хотя и небольно-то порядочно.