Падение Башни Искушения - Аньинь Ду

поклонилась и направилась к выходу, а Ло Шэньли проводил ее, предварительно приняв кувшины.

– Вот и славно! Я утомился, так что ты тоже можешь быть свободен. – Юйвэнь Ху закрыл глаза и зевнул, после чего Чжэн Цецзун с поклоном удалился.

– Супруга Цинь, где же ты? Хочу вина выпить, составишь мне компанию? – Юйвэнь Ху принялся высматривать прелестную фигуру Цинь Хуа. Он и сам был в недоумении, откуда у этой женщины такая власть над его чувствами, почему его так непреодолимо тянет к ней.

– Ваше величество, ваша слуга здесь, подойдите же и найдите меня!

Спрятавшаяся за прикроватным пологом Цинь Хуа игриво выглянула наружу, открыв лишь половину лица. Затем она высунула обнаженную ножку, маня его к себе.

– Ага, попалась! Я иду.

Юйвэнь Ху скинул просторный халат, оголяя крепкие руки, на каждой из которых была татуировка в виде свирепого зеленого дракона, оскалившего зубы и выпустившего когти, – два змея гневно смотрели друг на друга.

Цинь Хуа ловко пряталась, ускользая от Юйвэнь Ху. В конце концов он стремительно кинулся на нее, будто голодный волк на овечку, и придавил к полу. В порыве чувств он произнес:

– Когда я отправлюсь в последний путь, ты последуешь за мной в могилу, чтобы мы остались супругами и в будущей жизни, разве не здорово будет?

Услышав это, Цинь Хуа затряслась от страха, но он не обратил на это внимания. Он был ее любовником, он же был злейшим врагом, желавшим отобрать ее жизнь, – от любви до ненависти всего один шаг.

– Отвечай мне! Разве не здорово будет? – Он грубо схватил ее за горло, свирепо выпытывая ответ.

Лицо Цинь Хуа побагровело, но уголки рта бесстрашно усмехнулись. Не желая удовлетворить его желание, она произнесла в ответ лишь пару слов…

Глава 27

Юйвэнь Чжоу: Башня Владыки Лао

На улице Чанъань за северными стенами Дундучэна пыль стояла столбом – Юйвэнь Чжоу и Сюэ Цыбэй верхом на быстроногих конях мчались друг за другом по направлению к даосскому храму, где Дуань Чуньян занимался изготовлением пилюли бессмертия. Юйвэнь Чжоу хотел перехватить монаха и лично сдать его государю, ведь если Чжэн Цецзун доберется до него первым, то это доставит ему много проблем.

За пределами города почти не было ни людей, ни следов их присутствия, широкая улица постепенно превратилась в узкую горную тропу. Склон был покрыт густым темно-зеленым сосновым бором – здесь дорога прерывалась и начинались каменные ступени лестницы, путь на которую преграждала горизонтальная балка.

Юйвэнь Чжоу спрыгнул с коня, кинул поводья Сюэ Цыбэю и, закатав спереди полу парадного халата, вскарабкался по лестнице, тяжело ступая на каждый камень. Он остановился перед надписью «Храм Белых Облаков», вырезанной на горизонтальной плите перед входом в храм. Ярко-красные ворота храма были закрыты, по обеим сторонам от них росли две высохшие софоры[87], чьи увядшие ветви напоминали оболочку панциря. Юйвэнь Чжоу тяжело вздохнул. Лоб его был замотан парчовой повязкой, на которой от стремительной скачки проступило красное кровавое пятно.

– Твою мать, не ожидал, что пол во Дворце Белоснежных Цветов такой твердый, аж кровь пошла. Тьфу, гадость какая! – Он сплюнул и гневно ударил по стволу софоры, однако объятое осенью дерево осталось неподвижным.

– Сановник, позволите мне пройти первым и доложить о вашем прибытии? – спросил Сюэ Цыбэй, привязав коней под деревьями.

– Нет нужды, вместе пойдем. Кто знает, может, наставник Дуань как раз занят приготовлением пилюли. – Юйвэнь Чжоу вспомнил о своей задаче и сбавил шаг.

Он своими руками должен оборвать жизнь Дуань Чуньяна.

Сюэ Цыбэй сделал шаг вперед и громко постучал. Толстые деревянные створки ворот со скрипом открылись, и перед ними появился молодой монах-послушник с мертвенно-бледным лицом. Широко раскрыв беззубый рот, он совершил земной поклон и поприветствовал гостей:

– Наставник просит сановника немного обождать. Он сейчас в киноварном зале, но уже совсем скоро выйдет к вам.

Юйвэнь Чжоу кивнул и вошел во двор храма вслед за послушником. В просторном внутреннем дворе из камней был сложен чайный столик, в центре двора росли два дерева годжи, сплошь усыпанные красными ягодками. Под деревьями были беспорядочно расстелены четыре молитвенных коврика. То и дело появлялись послушники, суетливо таскавшие туда-сюда горшки. Пальцы их рук были иссиня-черными, волосы жидкими, взгляды рассеянными, а во рту недоставало зубов. Юйвэнь Чжоу вспомнил, как Дуань Чуньян упоминал, что послушники легко подвергаются пагубному воздействию желтых паров, возникающих в процессе выплавления пилюли бессмертия из киновари. Все это были симптомы отравления парами ртути.

Это чудодейственное средство причинило немало вреда. Вспомнив, как государь чуть не лишился жизни и он сам из-за этого оказался в опасности, Юйвэнь Чжоу пришел в волнение, и даже безмятежный вид бирюзовых облачков, без всяких забот плывших по небу над двором храма, не мог успокоить его сердце.

Монах-послушник принес две чаши с отваром желтого цвета, в котором плавало несколько десятков ягод годжи, поставил их на пустое место между молитвенными ковриками и удалился легкой поступью. Юйвэнь Чжоу мелкими глотками выпил отвар, про себя придумывая предлог, под которым получится убедить Дуань Чуньяна согласиться признать свою вину. Ему вовсе не хотелось оказаться втянутым в это дело по вине монаха и подставить собственную жизнь под угрозу.

Внутренний двор храма был соединен с киноварной комнатой, расположенная в ней печь восьми триграмм[88] полностью соответствовала образцу, описанному в трактате «Чжоу И»[89]. В металле были прорезаны отверстия, благодаря чему формировались очертания восьми триграмм, если собрать их вместе, то получался сосуд с 36 отверстиями. Во время выплавки киновари за счет этих отверстий получалось усилить влияние тяги и таким образом сохранять температурное равновесие. До Юйвэнь Чжоу долетели объяснения, которые Дуань Чуньян диктовал своим ученикам.

– Алхимики используют особое вещество сюаньхуан, чтобы вымазать стенки печи, окрашивая их в красный. В трактате «Способ получения чудодейственной пилюли с помощью девяти треножников императора Хуан-ди» описывается следующий способ его получения. Взять пять килограмм ртути, десять килограмм свинца и поставить на сильное пламя. Свинец и ртуть начнут источать эссенцию и окрасятся в пурпурный цвет, эту эссенцию необходимо собрать железными черпаками, это и есть сюаньхуан.

Юйвэнь Чжоу внимательно слушал, закрыв глаза и попивая безвкусный отвар ягод годжи, в подавленном настроении ожидая Дуань Чуньяна. Видимо, это последний урок, который монах проведет в своей жизни.

– Я заставил вас долго ждать, сановник, прошу прощения.

Дуань Чуньян был в сине-зеленом двубортном даосском одеянии с запа́хом, на его голове была квадратная повязка, скрывавшая