Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 1 - Александр Дмитриевич Григорьев

две шутовые: а) «Небылица» и б) «Вдова и три дочери». Первые две старины, по ее словам, — «стихи». Первую старину (о матери князя Михайла) она пела «протяжливым голосом», а вторую (о молодце) быстро, «крутым голосом». Она раньше знала про Илью Муромца, про Алешу, князя Дмитрия, но теперь не помнит про них; она знает стихи 1) о Лазаре и 2) о Михаиле Архангеле. Я записал у нее напевы всех ее четырех старин.

71. Мать князя Михайла губит его жену

(См. напев № 27)

Поехал князь Михайло

Да во цисто полё гуляти.

Да от своего двора не отъехал,

Да до циста поля не доехал, —

5. Да доброй конь у его поткнулса,

Со коня Михайло свалилса,

Да востра сабля переломилась,

Да со кудрей шляпа свалилась:

«Видно, есть дома нисцястьё:

10. Ле́бы маменька хвараёт,

Лебы молода жона помираёт!»

[Ко своему двору приежжаёт,

Да его маменька стрицеё[210].]

Да ишше его маменька родима

15. Оцень спесива да гордлива,

да парну баёнку топила,

Да сер горюц камень нажигала;

Да нет не жару, да нет не пару,

Да нет не тёплой-то водици,

20. Да нет холодной-то холодьници.

Как звала мати кнегину

Да всё кнегину Катерину

Да всё во жарку парну байну,

Да завезала руки да белы

25. Да тонким белым полотеньцём,

Да закрывала оци ясны

Да тонкой белой салафеткой.

Да повела мати кнегину

Да що во жарку парну байну,

30. Повалила ей на поло́цик,

Да она кла́ла на утробу

Да ишше сер горюцей камень,

Да выжигала да ис утробы

Да ишше маленького младеньця.

35. Она клала ету кнегину

Да ишше в дубову колоду,

Да околацивала на колоду

Да трои обруци зале́зны (так),

Да повезла ету колоду

40. Да ко синю морю Хвалбыньску;

Она спускала эту колоду

Да во синё морё Хвалбыньско;

Приежжаёт князь Михайло

Да к широким своим воротам.

45. Да его маменька родима

Да не спесива да не гордлива —

На крылецько выходила,

Она с Михайлом рець говорила:

«А твоя кнегина да Катерина

50. Оцень спесива да гордлива, —

На крылецько не выходила

Да с Михайлом рець не говорила,

Да спит во горьницях высоких

Да на прилавоцьках широких

55. Да под кошевцятым окошком!»

Да как пошёл, пошёл князь Михайло

Он во горьници высоки

Да по прилавоцькам широким.

Да не нашёл как князь Михайло

60. Своей кнегины да Катерины

Он во горьницях высоких

Да на прылавоцьках широких;

Да на булатён нош металсэ.

Да его наненьки* схватали:

65. «Да уш ты стой-постой, князь Михайло;

Да уш мы всё тобе роскажом,

Да где твоя кнегина да Катерина!

Не успел ты, князь Михайла,

От своего двора не отъехал,

70. Ко цисту полю не приехал, —

Да твоя маменька родима,

Оцень спесива да гордлива,

Да парну баёнку топила

(Да нет не жару, да нет не пару,

75. Да нет не тёплой водици,

Да нет не холодной холодници!),

Нажигала един сер горюцей камень;

Да звала мати кнегину

Да всё во жарку пай[р]ну байну,

80. Да завезала у ей да руки белы

Да тонким белым полотеньцём,

Да закрывала да оци ясны

Да тонкой белой салафеткой;

Да она повела мати кнегину

85. Да всё во жарку пайну байну,

Да повалила ей на полоцик,

Да она клала на утробу

Да ишше сер горюцей камень,

Да выжигала из утробы

90. Да ишше маленького младеньця;

Да она клала тут твою кнегину

Да ишше в дубову колоду,

Да наколацивала на колоду

Да трои обруцы зале́зны,

95. Повезла ету колоду

Да ко синю морю Хвальбыньску,

Да спущала ету колоду

Да во синё морё Хвалбыньско!..»

Да пошёл, пошёл князь Михайло,

100. Да он веть брал клюци золотые

Да отмыкал сундуки окованы,

Да он веть брал невода да шолковы́е,

Да он пошёл, пошёл князь Михайло

Да ко синю к морю Хвалбыньску.

105. Да он веть перву тоню кинул, —

Да ницего ему не попало;

Да он втору-ту тоню кинул, —

Да он вытянул пустую;

Да он веть тре́тю тоню кинул, —

110. Да он вытянул веть дубову колоду.

Да он сколацивал с колоды

Да трои обруци залезны;

Да повалилсэ к своей кнегины,

К своёй кнегины да Катерины:

115. «Да росколисэ, да мать сыра земля,

Да на все стороны цэтыре!»

Да роскололась мать сыра земля

Да со всех сто́рон-то цэты́рех.

«Да ты задьвиньсэ, мать сыра земля,

120. Да со всех сторо́н цэтырех!»

Да его маменька родима

Она по берешку ходила

Да зыцьним голосом крыцяла:

«Да три души я погубила:

125. Да перву душу безответну,

Да втору душу безымянну,

126. Да третю душу понапрасно!..»

72. Молодец и сестра Данилы Васильевича

(См. напев № 28)

Был у князя да у Владимера,

Было пированьё да было столованьё,

Да был поцестён пир.

Все на пиру да напивалисе,

5. Все на цесном да наедалисе,

Все на пиру да приросхвастались:

Иной-от хвастат отцём-матерью,

Иной-от хвастат золотой казной,

Иной-от хвастат полевой слугой,

10. Дурак-от хвастат молодой жоной.

А сидит на стуле Данило сын Васильевиць;

Он не пьёт, не ест да он не кушаёт,

Он не кушаёт, ницем не хвастаёт:

«Нет у мня отця-матери,

15. Нет у мня да золотой казны,

Нет у мня да полевой слуги,

Да нет у мня да молодой жоны, —

Только есь у мня сестра Олёнушка;

Она умная у мня, разумная!»