Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 1 - Александр Дмитриевич Григорьев

до семи годов, —

Выходил Козарин на конюшон двор,

Выбирал Козарин лошадь добрую,

Как садилса Козарин на добра коня.

Больша-та сёстра да ко́ня дёржала;

15. Да меньша-то сёстра да плётку подала,

Плётку подала, слезно заплакала:

«Ты когда же, братёлко, домой будёш?» —

«Ты не плаць, сестра моя родимая;

Ес<т>ь у батюшка в саду ракитов куст;

20. Когда етот куст ешшё повянёт весь, —

Я тогда, сестрицюшка, домо́й буду!»

Как поехал Козарин во цисто полё, —

Только дым столбом да курева под верхь.

Ище ездил Козарин ровно дватцэть лет;[214]

25. Увидал Козарин цёрна ворона,

Цёрна ворона да вороновиця.

Да хотел Козарин его конём стоптать

Да конём стоптать, его жезлом сколо́ть.

Как обвящился во́рон руським голосом:

30. «Не топци, Козарин, церна ворона,

Церна ворона да вороновиця!

Я скажу тибе да таку вестоцку:

Во цистом-то поли три шатра стоит,

Три шатра стоит белополотняных;

35. Во шатрах есь да три тотарина,

Три тотарина да три углановья*;

Они муцят девицю да ду́шу красную, —

Ишше плацёт девиця, да как река тецёт,

Возрыдаёт девиця, да как руцьи бежат!»

40. Приежжаёт Козарин да ко белым шатрам,

Ко белым шатрам белополотняным;

Остоялась его да лошадь добрая, —

Услыхал Козарин во белых шатрах:

Ише плацёт девиця да ду́ша красная,

45. Возрыдаёт девиця, да как руцьи бежат[215].

Как один-от тотарин девушку уговариват:

«Ты не плаць, девиця да душа красная:

Я возьму тобя да за больша сына, —

Ишше будёш у меня да большой клюцницей,

50. Большей клюцьницей, большей замоцьницей!..»

Ешше плацет девиця пуще старого,

Пуще старого да пуще прежного.

Ишше цёшот девиця да буйну голову,

Заплетаёт девиця да трубцяту косу,

55. Она сама косы да приговарыват:

«Ты коса-ль моя да коса русая!

Не́кому (так), коса моя, досталасе:

Не кнезьям, коса, да не бояринам, —

Ты досталась, коса, да трём тотаринам,

60. Трём тотаринам да трём поганыем!»

Как другой-от тотарин девушку уговариват:

«Ты не плаць, девиця да душа красная:

Я возьму тобя да за меньша́ сына, —

Уш ты будёш у мня да меньша клюцьниця,

65. Меньша клюцьниця, меньша замоцьниця!..»

Ишше плацёт девиця да пуще старого,

Пушше старого да пушше прежного.

Ишше цёшот девиця буйну голову,

Заплетаёт девиця да трубцяту косу,

70. Она сама косы да приговарыват:

«Ты коса́-ли моя да ко́са ру́сая!

Не́кому, коса моя, досталасьсе[216]:

Не кнезьям, коса, да не бояринам, —

Ты досталась, коса, да трём тотаринам,

75. Трём тотаринам да трём поганыем!»

Как третей-от тотарин девушку уговариват:

«Ты не плаць, девиця да ду́ша красная:

Я возьму тобя да за собя́ взаму́ж —

Я срублю тобе да буйну голову,

80. Розмецю косьё по цисту полю,

По тому роздольицю широкому!»

Ето всё Козарин стоит-выслушиват.

Одного тотарина конём стоптал,

А другого тотарина жезлом сколол,

85. Он третьёму тотарину голову срубил;

Эту взял девицю да ду́шу красную,

87. Посадил девицю да на добра коня.

(Дальше Ульяна не могла пропеть, но знала, что девица — сестра Козарина, соскучившаяся по нем, отправившаяся искать его и попавшая к тотаринам, и что он привез ее домой, но сам домой не пошел, хотя она и звала его)

Печь-Гора

Печь-Гора стоит на левом берегу р. Пинеги; в двух верстах от тракта, разделяющегося здесь в д. Труфоной Горе на верхнепинежский и мезенско-печорский.

Дрокина Акулина

Акулина Дрокина — жена Василья Дрокина, средних лет. Она пропела мне старину, представляющую особый тип старины «Братья-разбойники и их сестра»; ср. выше, № 75.

77. Братья-разбойники и их сестра

У христьянина да было деветь сынов,

Было деветь сынов да ясных соколов;

А десята-та доць да одинака была...

Отдал мне батюшка за деветь морей,

5. За деветь морей, за деветь городов,

А за десято-то морё за Хвалыньскоё.

Уж я год-от жила, да не стоснуласе;

На другой-от год да тосковать стала,

Тосковать стала да мужа в гости звать:

10. «Ты поедём-ко, муж да торговьщицёк,

Ты поедём ко тестю, я к батюшку,

Ты поедём ко тёщи, я к матушки,

Поедём к шурякам да к ясным соколам!»

Уж мы год-от ехали, да не доехали,

15. На другой-от год да подъежжать стали,

На трете́й-от год да приставать стали.

Бежит со горы деветь розбойницьков, —

Убили, убили моёго мужа,

Убили, убили торговщицька;

20. А мя-то младу во полон взели.

Восемь тут розбой[ни]цьков спать легли;

Девятой-от розбойницёк — караульщицьком.

Он заставил миня да во головушки искать,

Во головушки искать, сам выспрашивати:

25. «Ис каких ты родо́в да ис каких городо́в?

Цьи́х ты отьце́й да цьих ты матерей?» —

«У христьянина да было деветь сынов,

Деветь сынов да ясных соколов;

Десята-та доць да одинака была.

30. Ишше отдал мня батюшко за деветь морей,

За деветь морей, за деветь городов,

За десято-то морё Хвалыньскоё.

Уж я год жила, да не стоскнуласэ;

На другой-от год да тосковать стала,

35. На третей-от год да мужа в гости звать:

“Ты поедём-ко, муж да ты торговщицёк,

Ты поедём ко тестю, я к батюшку,

Поедём ко тёщи, я к матушки,

Поедём к шурьяка́м, к ясным соколам!”

40. Мы год-от ехали — не доехали,

На другой-от год приставать стали[217],

На третей-от год да приставать стали.

Да бежит со горы деветь розбойницьков;

Да уби́ли, уби́ли моёго мужа,

45. Да уби́ли, уби́ли торговщицька;

Да меня-то младу во полон взели.

Восемь ту[т] розбойницьков спать легли;

Да девятой-то розбойницёк — караульщицьком.

Да заставил он меня да во головушки искать,

50. Во головушки