Башня Ласточки - Анджей Сапковский

Королем Редании стал Радовид Третий, которого с РадовидомВеликим, его прадедом, объединяло имя, а также хитрость и скупость. Король сей,которого прихвостни и агиографы нарекли Смелым, а все остальные – Рыжим,заметил то, чего до него никто как-то замечать не хотел. Почему от гигантскойторговли, которую ведет Ковир, Редания не имеет ни шелонга? Ведь Ковир – это жвсего-навсего ничего не значащее графство, всего лишь незначительнаядрагоценность в реданской короне. Пришла пора ковирскому вассалу начать служитьсюзерену.

Приключилась к тому соответствующая оказия – у Редании былпограничный спор с Аэдирном. Речь, как всегда, шла о долине Понтара. РадовидТретий решился на вооруженное выступление и начал к нему готовиться. Ввелспециальный налог на военные цели, который назвал «Понтарской десятиной». Налогобязан был платить каждый подданный и вассал. То есть все. Ковирский апанажтоже. Рыжий потирал руки: десять процентов с доходов Ковира – это было что-то!

В Понт Ванис, который слыл незначительным городишкой сдеревянным частоколом, отправились реданские послы. Вернувшись, принесли Рыжемупотрясающее известие: Понт Ванис никакой не городишко. Это гигантский город, летняястолица королевства Ковир, владыка которого король Гедовиус настоящим шлеткоролю Радовиду нижеприведенный ответ.

Королевство Ковир не является ничьим вассалом. Все претензиии притязания Третогора безосновательны и исходят из мертвой буквы закона, коийникогда не имел силы. Короли Третогора никогда не были суверенами властителейКовира, ибо властители Ковира – что легко проверить в анналах – никогда неплатили Третогору дани, никогда не несли воинской повинности и – что самоеглавное – никогда не приглашались на торжества, связанные с проведениемгосударственных праздников. И на другие торжества – тоже.

Гедовиус, король Ковира, передали послы, сожалеет, но неможет признать короля Радовида своим сеньором и сюзереном… и уж тем более ненамерен выплачивать ему десятину. Не может этого проделать также никто изковирских вассалов или арьервассалов, подпадающих исключительно под ковирскийсеньорат.

Одним словом: пусть Третогор бережет собственный нос и несует его в дела Ковира, независимого королевства.

Рыжий вскипел хладным гневом. Что такое? Независимоекоролевство? Зарубежье? Дальнее? Хорошо! Поступим с Ковиром как с зарубежнымкоролевством!

Редания и наущенные Рыжим Каэдвен и Темерия применили кКовиру реторсионные пошлины и абсолютный закон склада. Купец из Ковира,направляющийся на юг, должен был, хошь не хошь, весь свой товар выставлять напродажу в одном из реданских городов и продать его либо возвратиться. То жесамое принуждение встречало купца с дальнего Севера, направлявшегося в Ковир.

С товаров, которые Ковир транспортировал транзитом, незаворачивая в реданские либо темерские порты, Редания потребовала грабительскихпошлин. Ковирские корабли, само собой, платить не хотели – платили только те,которым не удавалось сбежать. В начавшейся на море игре в кошки-мышки оченьскоро дело дошло до инцидентов. Реданский патруль попытался арестоватьковирского купца, тогда явились два ковирских фрегата, и патрульный корабльсгорел. Были жертвы.

Чаша переполнилась. Смелый Радовид Рыжий решил приструнитьнепослушного «вассала». Сорокатысячная армия Редании форсировала реку Браа, аэкспедиционный корпус из Каэдвена вступил в Каингорн.

Спустя неделю две тысячи уцелевших реданцев форсировали Браав обратном направлении, а жалкие остатки каэдвенского корпуса тащились домой поперевалам Пустульских гор. Выявилась еще одна цель, коей служило золотосеверных гор. Регулярная армия Ковира состояла из двадцати пяти тысячзакаленных в боях – и разбоях! – профессионалов, привлеченных из самыхдальних уголков света кондотьеров, беспредельно верных ковирской короне занебывало щедрую плату и гарантированную контрактом пенсию. Готовых на любойриск ради невероятно щедрых наград, выплачиваемых за каждый боевой поход. Такихбогатых солдат вели в бой опытнейшие, способнейшие – и в данный момент ещеболее богатые – командиры, которых Рыжий и король Каэдвена Бенда прекраснознали: они-то и были теми, что не так давно служили в их собственных армиях, нонеожиданно ушли на заслуженный отдых и выехали за границу.

Рыжий не был идиотом и умел учиться на ошибках. Онутихомирил спесивых генералов, настаивавших на крестовом походе, не сталслушаться купцов, требовавших голодной блокады, обласкал Бенду из Каэдвена,жаждущего крови и мести за гибель своего элитного подразделения. Рыжий предложилпереговоры. Его не сдержало даже унижение – горькая пилюля, которую пришлосьзаглотить: Ковир соглашался на переговоры, но у себя в Лан Эксетере. Голод нететка, захочешь есть – придешь!

«И поплыли они в Лан Эксетер как просители, – подумалДийкстра, укутываясь плащом. – Как униженные. И челобитчики. Совсем так,как я сейчас».

Реданская эскадра вошла в залив Пракседы и направилась кковирскому берегу. С борта флагманского корабля «Алата» Радовид Рыжий, БендаКаэдвенский и сопровождавший их в роли посредника иерарх Нограда с изумлениемрассматривали уходящий далеко в море волнолом, за которым возвышались стены икрепкие бастионы крепости, стерегущей доступ в город Понт Ванис. А плывя отПонт Ваниса на север, в сторону устья реки Танго, короли видели ряды причалов,ряды верфей, ряды пристаней. Видели лес мачт, режущую глаза белизну парусов. УКовира, оказывается, было уже припасено лекарство против блокады, реторсий итаможенной войны. Ковир был явно готов стать владыкой морей.

«Алата» вошла в широкое устье Танго и бросила якорь вкаменных челюстях аванпортов. Но королей, к их изумлению, еще ожидал долгийпуть водой. В городе Лан Эксетере вместо улиц были каналы. Причем основнуюартерию и ось метрополии образовывал Большой Канал, который вел от порта прямо инепосредственно к резиденции монарха. Короли пересели на галеру, украшеннуюпурпурно-золотыми гирляндами и гербом, на котором Рыжий и Бенда с изумлениемраспознавали реданского орла и каэдвенского единорога.

Плывя по Большому Каналу, короли и их свита присматривалисьи хранили молчание. Вернее, следовало бы сказать – просто онемели. Ониошибались, думая, будто знают, что есть богатство и роскошь, полагая, что их неудивишь проявлениями достатка и какой-либо демонстрацией роскоши.

Они плыли по Большому Каналу, мимо величественного зданияАдмиралтейства и резиденции Купеческой гильдии. Плыли вдоль променадов,заполненных ярко и богато одетой толпой. Плыли сквозь строй изумительныхмагнатских дворцов и купеческих каменных домов, отражающихся в водах Канала радугойроскошных, но непривычно узких фасадов. В Лан Эксетере платили налог за ширинудома – чем шире фасад, тем налог прогрессивно выше.