Цитоник - Брендон Сандерсон

class="p1">Это не навсегда, подумала я. Просто… короткий перерыв. Где-нибудь с год. Я буду исследовать. Сражаться. Удерживать делверов.

Но здесь, похоже, годы каким-то жутким образом превращались в десятилетия. Мне казалось, будто я стою на краю утеса.

Надо быть честной с собой. Предложения делверов не хватило бы, чтобы удержать меня здесь. Самого по себе – не хватило бы. У меня не было причин доверять им и были все причины продолжать давить, пока мои враги нервничают. Желание остаться куда сильнее было связано с моим сердцем. И эмоциями, которые, как я ощущала, росли во мне. Эмоциями, которые я не могла назвать иначе чем трусостью.

Я пыталась представить, как герои историй смеются над моей внезапной нерешительностью. Но, как ни странно, вместо этого они представлялись мне понимающими. Я родилась во время войны. У меня почти не было детства. Мой отец погиб в бою, когда мне еще не исполнилось восьми лет. Мое сердце было сожжено потерей товарищей во время полетов, хоть я больше не помнила ни их имен, ни их лиц.

У меня никогда в жизни не было выбора. Сражайся – или будешь уничтожена. Но теперь я увидела, что можно жить и по-другому. У меня впервые в жизни действительно появился шанс избежать войны. Я должна была обдумать его. Как я могла не думать над этим?

И Хешо, и М-Бот некоторое время молчали. Мы трое сидели в тишине. Как будто были зрителями одного из военных парадов дома. Только вот нашим представлением была далекая невероятная вспышка света.

– Это так выглядит солнце? – спросила я наконец.

– Нет, – ответил Хешо. – Я закрываю глаза, и свет бьет мне в веки, но его не сопровождает тепло. Это подобно призраку солнца. Его трупу, оставшемуся после того, как все тепло утекло.

– Это немного похоже на солнце, – сказал М-Бот. До сих пор Хешо воспринимал его присутствие нормально, но я предупредила кицена, чтобы он не рассказывал об этом остальным. – Но очень неправильное при этом. Например, оно маленькое, намного меньше солнца.

– Вот это – маленькое? – удивилась я.

Сейчас, когда мы находились так близко, световспышка занимала изрядную часть горизонта.

– Для звезды – да, – сказал М-Бот. – Эта сфера, по моим наилучшим подсчетам, составляет лишь часть земной луны. Она, возможно, могла бы быть нейтронной звездой, будь это в «где-то», – что сделало бы метафору лорда Хешо еще острее. В любом случае при том количестве света, которое она выделяет, она определенно не должна быть такой холодной.

Я подалась вперед и попыталась представить себе ощущение от солнечного света. Большинство моих предков жили в месте, где тепло шло с неба. Я никогда не чувствовала себя так далеко от них, как в этот миг, сидя под странным светом в «нигде» и размышляя над своей трусостью.

За время службы в звене «Небо» я выяснила, что я – не трус в традиционном смысле слова. Я не боюсь битвы. Я не бегу от опасности. Но… здесь была другая возможность. Способ убежать от войны и даже от ответственности, целиком и полностью.

– Делверы сказали мне, – тихо проговорила я, – что они оставят меня в покое, если я соглашусь не продолжать Путь Старейших. Они даже намекнули, что откажутся от сделки с Винзиком.

– Любопытно, – отозвался М-Бот. – Почему вдруг они сделали такое предложение?

– Они боятся меня, – сказала я. – Они предложили перемирие. Им ненавистно мое присутствие здесь, но они готовы мириться с этим, чтобы не обострять наше взаимодействие.

– А если мы продолжим? – спросил М-Бот.

– Они сочтут это актом агрессии. И сделают все, что смогут, чтобы остановить нас.

– Дилемма, – сказал М-Бот.

– Нет – если я останусь, – прошептала я. – Чет хочет, чтобы я занялась исследованиями вместе с ним, а Пег хочет, чтобы я обучала ее пилотов. Оба уже предложили мне это.

Я подалась вперед, сцепив руки и не глядя на дрон.

– Какова вероятность того, что делверы будут придерживаться сделки? – спросил М-Бот.

Опять этот вопрос.

– Трудно сказать, – ответила я. – Сейчас они напуганы, но кто знает? У нас нет доказательств того, что им можно доверять. Например, если бы с подобной сделкой ко мне пришел Винзик, я бы отказалась в мгновение ока.

– Любопытно, – сказал М-Бот. – Спенса… должен признаться, я размышляю о своей собственной дилемме.

Я посмотрела на его дрон:

– Какой?

– Мой прежний корабль, – объяснил он, – обладал особыми электронными схемами, позволявшими мне обрабатывать информацию в «нигде». Вот почему я мог мыслить достаточно быстро, чтобы… ну, быть собой. Но этот дрон… ну, ты помнишь, как я разговаривал, когда ты только-только нашла меня?

– Медленно, – сказала я. – Как будто тебе приходилось бороться за каждое слово.

– Я могу лишь предположить, – объяснил М-Бот, – что пребывание в поясе позволяет мне обрабатывать информацию быстро, вне зависимости от техники, в которой я обитаю. Но мой прежний корабль, тот, который позволял мне так хорошо мыслить в «где-то», уничтожен. Кстати, я больше не виню тебя в этом. Можно сказать, я становлюсь довольно зрелым.

Я улыбнулась.

– Как бы то ни было, – сказал он, – если мы покинем это место, что случится со мной? Не начну ли я снова мыслить так, будто мой процессор сделан из овсянки?

– Не знаю, – призналась я. – Кажется, это неизбежно, по крайней мере на некоторое время.

– Я думал об этом, – сказал М-Бот. – Уже не первую неделю. И принял решение. Я хочу вернуться. Нам нужно выиграть войну. Я решил, что попытаюсь поселиться в лучшем из имеющихся у нас компьютеров – возможно, на одном из установленных на платформах. Думаю, из меня получится неплохая космическая станция, а? А если нет, то, может быть, мы сумеем украсть чертежи, которые наверняка сделал Винзик, когда разбирал мой прежний корабль. И сможем построить для меня новый адекватный мозг. Но в любом случае я решил, что, если ты отправишься обратно, я пойду с тобой. Я просто… просто подумал, что должен сказать тебе об этом.

Скад! Он оказался храбрее меня. Мне стало стыдно за то, что я не заметила стоящую перед ним дилемму, которая беспокоила его, должно быть, с тех самых пор, как мы попали сюда. Ну и паршивый из меня друг.

При мысли о друзьях меня снова затошнило от собственных размышлений. Как я посмотрю в лицо Йоргену, если решу остаться?

Однако же в глубине души я знала, что не должна сосредоточиваться ни на том, что нужно Йоргену, ни на решении М-Бота. Мне следовало решить, чего хочу я сама. Не выбирать свое будущее, ориентируясь на то, чего хотел бы от меня кто-то другой