История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том 4. Новое время (XVII-XVIII век): переходная эпоха до французской революции 1789 г. - Семен Маркович Дубнов

послание, в котором напомнил о договоре и выразил готовность приютить изгоняемых австрийских евреев. Императрица устыдилась и ответила султану, что слух о ее намерении выселить евреев лишен основания (1749).

Об экономическом положении турецких евреев имеется свидетельство французского монаха-капуцина (Michel Febre), жившего в Турции во второй половине XVII века. Евреи бросаются в глаза везде: в крупных банках и в мелких ссудных кассах, на бирже в роли маклеров и на всех рынках от Смирны до Каира и Алеппо. Без участия еврея не обходится ни одно коммерческое предприятие в стране. Если отбросить преувеличения и юдофобские комментарии, получится в общем верное представление: евреи наряду с греками и армянами составляли жизненный нерв торговли и промышленности в Леванте. Названный путешественник заметил евреев также в свободных профессиях: врачей, химиков, переводчиков. В первой четверти XVIII века при дворе султана Ахмета III состоял в звании главного врача сефард Даниил де Фонсека. Очень образованный европеец, знаток многих языков, Фонсека исполнял также дипломатические поручения султана и великого визиря. Бывая по таким поручениям в Париже, он подружился там с молодым Вольтером, который в своей «Истории Карла XII» рассказал об участии еврейского дипломата в переговорах шведского короля с султаном о наступательном союзе против России (после Полтавского боя 1709 года). Вольтер называет Фонсеку «единственным в его нации философом», т. е. свободомыслящим.

Общины Европейской Турции по-прежнему делились на сефардов, сохранивших свой эспаньольский язык, или «ладино», и туземных левантинцев и романистов. В эту эпоху рядом с ними все более растет ашкеназский элемент, вследствие усиленной иммиграции из Польши и Германии; однако первенство в общинах все еще остается за сефардами, давно занявшими в Турции твердые экономические позиции. Эта сефардская гегемония замечается не только в столице Турции и в таких центрах международной торговли, как Салоники и Смирна, но и в других подвластных султану странах Балканского полуострова. В главном городе Боснии, Сараево или Босна-Сарай, существовала с XVI века благоустроенная испанская община. В конце XVII века в ней действовал местный уроженец Нехемия Хайон, который потом вел саббатианскую пропаганду по всей Западной Европе; в то же время хахамом сараевской общины состоял спасшийся из Венгрии во время осады Офена антисаббатианец Хахам Цеви, которому позже пришлось столкнуться с Хайоном на Западе (выше, § 31). Продолжали развиваться и сефардские общины в славянских странах, Сербии и Болгарии. В их столицах, Белграде и Софии, отразилось саббатианское движение начального периода; в Софии, после своих неудач в Италии, скончался мессианский пророк Натан Газати (1680). Оживленные торговые сношения связывали все эти общины с Венецией и с венгерской столицей Офен-Буда, откуда шла и ашкеназская иммиграция. Особняком стояла Греция, где преобладал туземный романиотский элемент в еврейских общинах, но об истории их в эту эпоху мы не имеем определенных сведений.

Смешанная колония сефардов и ашкеназов образовалась в ту эпоху в двух румынских княжествах Молдавии и Валахии, правители которых были вассалами турецких султанов. Основной слой колонии возник еще раньше, во время великого переселения сефардов в Турцию, и уже в XVI веке мы слышим о торговых сношениях молдаво-валахских евреев с их братьями в близкой Польше, особенно в Подолии и Галиции. Огромная эмиграционная волна, хлынувшая из Польши после украинской катастрофы 1648 и следующих годов, занесла в балканские княжества тысячи ашкеназов; они образовали второй слой еврейского населения, который с течением времени покрыл собой первоначальный сефардский слой. В XVII веке мы имеем летописное свидетельство о существовании еврейской общины в молдавском главном городе Яссы, которую в 1618 году посетил странствующий писатель Иосиф Дельмедиго, а в 1660 году мы видим во главе этой общины раввина из разгромленной Украины. То был очевидец и лучший летописец польской катастрофы Натан Гановер (выше, § 4). После своего бегства в Италию, где он в 1653 г. напечатал в Венеции свою летопись «Иевен мецула», Натан попал на Балканы и в качестве ясского раввина был одним из вождей ашкеназской колонии в Молдавии. В это время он издал свою вторую книгу «Шааре Цион» (Прага, 1662), сборник литургических отрывков, приспособленных к идеям аскетической каббалы и мессианизма. Мы не знаем, как вел себя этот восторженный мистик в те годы, когда рядом, в Смирне и Константинополе, бушевала саббатианская буря, но через десять лет мы видим его уже в Моравии, в городе Унгариш Брод, на посту «даяна» и проповедника общины. В этом-то городе настигла Натана насильственная смерть, от которой он раньше спасся на своей украинской родине. В июле 1683 года, когда турки из Венгрии пошли на осаду Вены, взбунтовавшиеся против Австрии венгерские «куруцы» ворвались в Унгариш Брод и разгромили город; они устроили резню в синагоге во время богослужения, и там пал проповедник Натан Гановер. Об этом свидетельствует эпитафия, сохранившаяся на местном кладбище.

В начале XVIII века организовалась еврейская община и в Букаресте, столице Валахии. Декретом молдавского князя Гики от 1717 г. был установлен пост главного раввина («хахам баша») в Яссах и порядок выборов общинных «старост», которые подлежат утверждению со стороны государственного казначея (очевидно, для фискальных целей). Позже такой же порядок был установлен валахским князем Ипсиланти для букарестской общины (1775). В это время румынские княжества стали входить в сферу влияния России, победоносно воевавшей с Турцией. Это влияние окажется фатальным для судеб румынских евреев в XIX столетии.

§ 43. Палестина и Азиатская Турция

С наименьшими потрясениями, как это ни странно, прошла саббатианская лихорадка в стране, составлявшей цель всего мессианского движения. В Палестине, где Саббатай Цеви пытался выступить в роли мессии еще до 1666 года, ему удалось пленить только одну восторженную душу: своего «пророка» и апостола Натана Газати, да и тот должен был вести свою пропаганду вне родины, в Италии и в Балканских странах. В Иерусалиме и других палестинских городах широкая пропаганда, направленная против турецкого правительства, была невозможна; против нее был и иерусалимский раввинат с Яковом Хагесом во главе. В те годы, когда в Европе не только еврейское, но и частью христианское общество волновалось в ожидании чудес из Святой Земли, в этой стране царила мертвая тишина. Это была страна бедных и смиренных. Еврейские общины сефардов и ашкеназов в Палестине состояли в большинстве из семейств прежних и новых пилигримов, из которых лишь немногие могли жить заработком или привезенными из Европы сбережениями; большинство, в особенности ашкеназы, жило на счет «халуки» или благотворительных сборов, которые производились в Европе и на Востоке в пользу жителей Святой Земли, молящихся за благополучие диаспоры. Из этих