Преследуя Аделин - Х. Д. Карлтон

сорвался и убил ее.

Господи Иисусе.

Это вариант звучит… правдоподобно. Очень правдоподобно.

– У меня остался последний вопрос, – говорю я, теребя свое платье. Я мну его, но мне все равно. – Что заставило Фрэнка ополчиться на Джона? Они были лучшими друзьями. Почему бы не встать на сторону Джона, а не пытаться свалить всю вину на него?

Он затягивается сигарой.

– Думаю, он увидел Джона таким, какой тот был, и решил попытаться восстановить справедливость в отношении Джиджи, даже если это означало потерять своего лучшего друга. С его пьянством, вспыльчивостью, а затем и принадлежностью к мафии, я полагаю, можно с уверенностью сказать, что он становился жестоким человеком. Это объясняет, почему мой отец был так чертовски зол, когда была доказана невиновность Джона.

Я хмурюсь и не могу не посочувствовать отцу Марка. Он попал в довольно токсичный водоворот измен, лжи и преступлений между Джиджи и Джоном. Представляю, как бы это подействовало на любого.

– В любом случае, думаю, на сегодня достаточно. Через несколько недель мы проводим ежегодную благотворительную вечеринку. Я надеюсь увидеться с вами там и поговорить об этом подробнее, – говорит Марк, его глаза сверкают.

– Я загляну в свое расписание, – вклинивается Зейд, избавляя меня от необходимости брать на себя какие-либо обязательства. В большинстве случаев я бы расценила это как намек на то, что он босс, но сейчас я просто благодарна ему за это.

– Конечно, – соглашается Марк, его улыбка чуть более натянута, чем раньше.

Марк еще час рассказывает о своих скучных рабочих делах, попивая алкоголь, попыхивая дорогой сигарой и все больше пьянея.

Я почти не слушаю, погрузившись в размышления о том, что только что узнала. И, возможно, даже немного убита горем из-за того, что Джиджи могла быть убита собственным мужем. Тем, кого она любила и кому доверяла, несмотря на свою измену.

Даже прожив в браке с человеком более десяти лет, можно так и не узнать его до конца и не догадываться, на что тот способен.

Я бросаю взгляд на Зейда. Я уже понимаю, на что он способен, и это чертовски пугает.

Зейд сам чертовски страшен.

Если я когда-нибудь влюблюсь в него, невозможно не учитывать то, что он тоже может отвернуться от меня.

В четвертый раз посреди разговора у Марка звонит телефон. Каждый раз, когда он видит, кто звонит, его лицо мрачнеет.

– Все в порядке? – спрашивает Зейд, заметив эту странность.

Марк поднимает взгляд на Зейда, натянуто улыбается и пытается убрать телефон в карман.

Пьяный, он роняет его, и смотреть, как он его поднимает, почти больно. Я отсюда слышу, как скрипят его кости.

Когда алкоголь берет верх над его телом, все, что я замечаю, это то, что он еще больше старит его. Коричневые пятна на его лысеющей голове и потемневших руках, мешки под глазами, образующие еще несколько дополнительных морщин.

Он – уродливый человек. И внутри, и снаружи. Удивительно, как его порочность достигла такого уровня, когда у него есть все, чего большинство людей может только желать в жизни: деньги, власть, влияние и красивая жена, которая могла бы любить его, если бы он не был таким злым.

– Да, несколько моих коллег сходят с ума из-за какой-то дурацкой утечки видео, – бурчит Марк, наконец-то убирая телефон в карман.

Зейд рядом со мной напрягается, хотя его лицо и остается непроницаемым.

– Утечки видео?

Марк машет рукой, пытаясь замять то, о чем он проболтался. Смотрю на Зейда, отмечая едва заметное подрагивание его челюсти.

– Да, но я продолжаю убеждать их, что не стоит беспокоиться. Наше Сообщество позаботится об этом, и никто ничего не поймет.

Я открываю рот, собираясь полюбопытствовать, но быстрый предупреждающий взгляд Зейда заставляет меня захлопнуть рот.

Должно быть, он говорит о видеозаписях ритуалов.

– Я уверен, что все необходимые шаги, чтобы убедиться, что ситуация улажена, наряду с выяснением того, кто его слил, будут предприняты, – непринужденно заверяет Зейд, покручивая свой бокал, словно на его дне специи.

– Да они вообще! – взрывается Марк, раздраженно хлопая ладонью по своему вычурно украшенному столу. – С видео все в порядке, проблема в том, чтобы найти того, кто его слил. Опросы и слежка за каждым лишним движением ведутся уже несколько месяцев!

Я не ожидала, что лицо Марка может стать еще краснее, но теперь он становится похож на Кул-Эйда[12].

– Ну, что бы там ни было, уверен, что скоро все утрясется.

Зейд тщательно подбирает слова и намеренно избегает попыток выудить лишнюю информацию. Я не знаю, достаточно ли того, что уже сказал Марк, или Зейд настроен на долгий вечер.

– Да, конечно, – бормочет Марк. – Полагаю, самое положительное в этом то, что с нами ничего не случится. Угадай, что произойдет, если один из нас пропадет, и Сообщество заподозрит нечестную игру? Они свернут все и переедут в течение нескольких часов, – он бормочет себе под нос. – И мы все будем знать, кого в этом винить.

Я не слышу остального, но на секунду мне кажется, что он произносит «Зед».

Проходит напряженная минута, и похоже, что Зейду требуется собраться с мыслями. Марк слишком пьян, чтобы обращать внимание на слова, вытекающие из его рта.

Я не знаю, что это за хреново Сообщество, но они явно не могут положиться на нетрезвого Марка и его большой рот. Из него льется всякое дерьмо, и хотя я не могу понять большую его часть, Зейд явно понимает, о чем он.

– Хорошо, не хотелось бы, чтобы с моим новым другом что-нибудь случилось, – мягко поддразнивает Зейд, его лицо становится расслабленным, пока он лжет Марку.

Марк верит ему, смеется вместе с Зейдом и проводит следующие десять минут, рассказывая моей тени, как он благодарен за то, что они встретились.

Я едва не фыркаю от иронии происходящего. Зейд – одновременно и судья, и палач Марка, а он слишком глуп, чтобы понять это.

Зейд потягивает янтарную жидкость из своего стакана на протяжении всей этой многословной тирады, но к тому времени, когда мы поднимаемся, чтобы уйти, оказывается, что он не выпил и капли.

– Большое спасибо за приглашение, – любезно говорю я.

Марк берет мою ладонь в обе свои руки, и в мою плоть, забираясь глубоко, как паразит, проникает леденящее чувство. Его руки вспотели, но я ощущаю только холод.

Этот человек… – зло. Это похоже на прикосновение трупа.

Я отстраняюсь от его руки, сопротивляясь желанию вытереть ее о платье.

Не хотелось бы портить такую красивую одежду.

И в тот момент, когда я уже выхожу, Марк окликает меня:

– Увидимся, Аделин.