Преследуя Аделин - Х. Д. Карлтон

к своей киске. Ты можешь кончать, зная, что я тоже буду кричать твое.

Он выпускает меня, сует мне в руку розу и выходит из спальни, бросив на меня последний горячий взгляд, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

Я смотрю вниз на розу, вертя ее в руке, пока мир вокруг меня расплывается. Я даже не в состоянии сообразить, где он прятал ее все это время. Мое сердце прочно обосновалось в горле, пока я перевариваю его слова. Прямо сейчас они продираются сквозь животное возбуждение, сковавшее мое тело, и пытаются пробиться к моему мозгу.

Он просто прикалывался надо мной? Или я действительно буду разбирать всю свою ванную, вместо заслуженного купания? Потому что планы на душевую лейку у меня в самом деле были, а когда я кончаю, имя Зейда имеет тенденцию срываться с моего языка.

Не хочу, чтобы он стал свидетелем этого действа.

Я покачиваюсь на ногах, раздумывая, не догнать ли мне его, чтобы снова надрать ему задницу.

Но у меня ломит кости, в места, к которым должна прикасаться только мочалка, струйками стекает пот, и я по-настоящему возбуждена. Пинание его задницы каким-то образом обернется тем, что он получит доступ к моей, а я слишком утомлена, чтобы загонять себя в подобную ситуацию.

Пофиг. Пусть он посмотрит, но только на этот раз, – по крайней мере, этот придурок не сможет лапать меня через свой дурацкий экран.

14-е февраля, 1946

Сегодня Джон едва не убил нас с Серой.

Я еле могу писать даже сейчас. Стоит поздняя ночь. Полиция была здесь весь день.

Я устала, и мои нервы расшатаны, но мне нужно выплеснуть это на бумагу.

Мой муж – очень глупый, глупый человек, который едва нас не убил.

Он задолжал деньги нескольким людям.

И, очевидно, не смог с ними расплатиться.

Это объясняет, почему мы чуть не потеряли дом. Спасибо Господу за Роналдо, который оплатил все наши счета.

И все же Джон не верит, что я взяла деньги у подруги. Но какая разница, если пагубные пристрастия Джона убьют меня и мою дочь?

В дом вломилось двое мужчин, они направили на меня пистолет, пока Сера пряталась в своей спальне. И потребовали, чтобы я отдала им деньги. Деньги, которых у меня нет.

Так вышло, что в этот момент пришел Джон, а с ним был Фрэнк. Грабители убежали, и им удалось скрыться.

Я молюсь, чтобы Фрэнку удалось поймать этих преступников.

Но что самое худшее?

Джон до сих пор не извинился. Он считает, что не сделал ничего дурного.

А я… Я хочу убить его.

Глава 27

Манипулятор

Только я погружаюсь в глубокий сон, как слышу скрип двери, и мое тело вздрагивает от неожиданности.

Когда я оборачиваюсь к ней, дверь плотно закрыта. Мои брови озадаченно хмурятся. В тот момент, когда я почти убедила себя, что мне просто показалось, замечаю краем глаза какое-то движение.

Резко втянув воздух, я поворачиваюсь и вижу Зейда, стоящего у дверей моего балкона, с вишневым огоньком, пульсирующим в лунном свете.

Проснувшись, сажусь и впериваюсь в него взглядом.

– Как долго ты там торчишь, гаденыш? – бросаю я.

Зейд полностью распахивает двери, изо рта у него валит дым.

– Недолго, – спокойно отвечает он.

Он выбрасывает окурок сигареты через балкон, а затем стягивает с головы капюшон. На него льется лунный свет, отчего он словно бы мерцает мягкой аурой.

Это так противоречиво, что нечто настолько темное так ярко сияет под светом.

– Не мусори.

– Ты гораздо приятнее, когда не знаешь, что я рядом, – бормочет он приглушенным голосом, входит и закрывает за собой двери.

Я прищуриваюсь, пытаясь разглядеть его лицо получше. Что-то в нем сейчас не так. Он не похож на себя обычного, ухмыляющегося и веселящегося.

Он был здесь всего пару ночей назад, тренировал меня. Я наконец-то освоила несколько приемов, которым он меня учил.

Скоро я стану крутышкой.

– Что с тобой? – спрашиваю я, хотя запал уже пропал. Больше похоже на то, что я действительно переживаю.

Я поднимаю руку ко лбу и проверяю температуру. Должно быть, у меня жар, и я брежу.

Он выходит из тени и подходит ближе. Мое тело замирает, когда он садится на край кровати. Видеть, как напряжены его мышцы под одеждой, непривычно. Думаю, он специально покупает рубашки и толстовки на два размера меньше. Но сейчас его тело выглядит скованным, а мышцы на шее и плечах кажутся перетянутыми.

– Просто устал сегодня, – тихо произносит он.

Я хмурюсь сильнее, мне не нравится такой вариант Зейда. Вернее, не нравится то, как сильно меня беспокоит, что я вижу его с такой стороны.

Борьба во мне заставляет меня оцепенеть, пока я пытаюсь выбрать, что делать. Выгнать его из моего дома, и к черту манеры. Или поинтересоваться его странным поведением и дать ему понять, что мне не все равно.

Его голова запрокидывается, кости трещат, и я морщусь от тревожных гротескных звуков.

– У тебя там явно скопилось напряжение, приятель, – говорю я, сквозь мои слова просачивается неловкость. Это заставляет меня поморщиться еще сильнее.

Он выдавливает из себя смешок, но веселья в нем нет.

Вздохнув, я сдаюсь и откидываю одеяло. С большой неохотой подползаю к Зейду и встаю на колени позади него. Его тело напрягается, и я никогда бы и не подумала, что Зейд будет когда-либо меня опасаться.

Это беспокоит меня больше всего.

– Сними это, – негромко требую я, дергая его толстовку.

Он поворачивает голову, демонстрируя мне свой профиль.

Очень немногие люди выглядят привлекательно в профиль. Это то, что большинству людей просто недоступно. Но Зейд выглядит прекрасно, с какой стороны на него ни смотреть.

– Зачем? – ровным тоном спрашивает он.

Ощетинившись, я открываю рот, готовая огрызнуться. Я пытаюсь быть милой, а он ведет себя сложно и никак мне не помогает, хотя сложностей между нами и без того хватает. Как там говорится: не кусай руку, которая тебя кормит?

Но я останавливаю себя прежде, чем резкие слова срываются с кончика моего языка. Дело ведь не во мне и не в том, что я чувствую; защищаясь, я ничего не решу. Это приведет только к тому, что он почувствует себя еще хуже и, может быть, вообще уйдет. И, как ни странно, это только заставит меня чувствовать себя дерьмово.

Так не должно быть. Но так будет.

– Потому что так мне будет