Мешок с костями - Стивен Кинг

Долго, очень долго, плот не приближался ни на йоту. Яговорил себе, что это оптический обман, причина которого в сгущающихсясумерках, в цвете воды, из багряной превращающейся в чернильно-черную, нодоводы эти звучали все менее убедительно по мере того, как тяжелели руки, авоздух отказывался проникать в легкие.

Нас разделяло тридцать ярдов, когда левую ногу свеласудорога. Я повернулся на бок, как тонущая лодка, попытался дотянуться до ноги.Наглотался воды. Меня тут же вырвало. Одной рукой я схватился за живот, втораявсе тянулась к ноге.

Я тону, с удивительным спокойствием подумал я. Так, значит,это происходит.

И тут рука ухватила меня за загривок в том самом месте, кудаугодил камень Уитмор, и дикая боль тут же вернула меня в реальность,подействовала лучше, чем укол эпинефрина[104]. А другая рука ухватилась за моюлевую ногу и ее обожгло, как огнем. Судорога прошла, я вынырнул на поверхностьи с новыми силами поплыл к плоту. Еще несколько, как мне показалось, секунд, ия, тяжело дыша, уже держался за перекладину лесенки, ведущей на плот, не зная,то ли я выживу, то ли сердце разнесет мне грудь, как осколочная граната.Наконец легкие начали возмещать недостаток кислорода, и я понял: худшее позади.Выждав еще минуту-другую, пока успокоится сердцебиение, я вылез на плот впоследних остатках сумерек. Какое-то время я стоял, глядя на запад, а водапотоками стекала с доски. Затем я повернулся к ним, чтобы показать, что ихзатея провалилась. Но свою победу мне пришлось отмечать в одиночестве. Улицаопустела. Дивоур и Роджетт Уитмор ушли.

* * *

Возможно, ушли. Потому что, а я это хорошо помню, большаячасть Улицы уже спряталась в темноте, и знать этого я не мог.

Скрестив ноги, я сидел на плоту, пока не взошла луна, ловякаждый звук, следя за каждым движением. Просидел, по моим прикидкам, не меньшеполучаса. Может, минут тридцать пять. На часы я посмотрел, но они ничем мне непомогли. Стрелки застыли на половине восьмого: в тот самый момент их залиловодой. Так что к убыткам, причиненным мне Дивоуром, я мог добавить и стоимость«таймекс индигло» — 29 долларов и 75 центов.

Наконец я осторожно спустился по лесенке и медленно поплыл кберегу. Я отдохнул, голова не гудела (хотя затылок, то место, куда угодилкамень Роджетт, саднило) и меня уже не удивляло, что такое могло случитьсянаяву и со мной. Пожалуй, последнее более всего поразило меня. Я и представитьсебе не мог, что богатый компьютерный барон попытается утопить меня, таким вотобразом свести счеты с романистом, который перешел ему дорогу.

Могло ли это решение спонтанно возникнуть в голове Дивоура?Случайной ли была наша встреча? Учитывая внезапность его появления у меня заспиной — вряд ли. Скорее всего он держал меня под наблюдением с четвертогоиюля, может, с другого берега за мной следили люди, оснащенные хорошей оптикой.Параноидальный бред, мог бы сказать я, да только эта парочка едва не утопиламеня в озере Темный След, как ребенок топит в луже бумажный кораблик.

Я решил, что плевать мне на тех, кто мог наблюдать за мной сдругого берега. Я решил, что плевать мне на этих стариканов, если они иподжидают меня, прячась за деревьями. Я плыл, пока ноги не коснулись растущихна дне водорослей, пока не увидел поднимающийся к «Саре-Хохотушке» склон. Апотом встал, поморшился от холодного ветерка, хромая вышел из воды, одной рукойприкрывая голову от возможного града камней. Но камни в меня не полетели. Япостоял на Улице. Вода стекала с джинсов и рубашки на утоптанную землю, япосмотрел направо, потом налево. Похоже, в этой части озерного периметра япребывал в гордом одиночестве. Я поглядел на воду. В слабом лунном свете темнелквадрат плота.

— Спасибо, Джо, — вырвалось у меня, и я начал подниматься пожелезнодорожным шпалам. Одолев половину лестницы, я остановился. Никогда вжизни я не чувствовал такой усталости.

Я поднялся на террасу, вместо того чтобы обойти дом и войтичерез крыльцо. Двигался я по-прежнему с трудом, ноги стали раза в два тяжелее.В гостиной я с изумлением огляделся, словно отсутствовал лет десять и нашелвсе, как было: Бантер на каминной доске, «Бостон глоуб» на диване, сборниккроссвордов на комоде у стены, тарелка с остатками овощного рагу — на кофейномстолике. Пожалуй, только тут я осознал, что же со мной случилось: я вышел напрогулку, оставив в комнате привычный беспорядок, и едва не погиб. Вернее, меняедва не убили.

Меня бросило в дрожь. Я проследовал в ванную северногокрыла, снял мокрую одежду, швырнул в ванну и повернулся к зеркалу надраковиной. Выглядел я как участник потасовки в баре, потерпевший поражение.Длинная, с запекшейся кровью, царапина на бицепсе. Приличных размеров синяк налевой ключице. Кровавая, уходящая за ухо царапина на шее — след камня с кольцакрасотки Роджетт.

Я взял зеркальце для бритья и с его помощью обследовалзатылок. «Неужели до сих пор не дошло? Видать, череп у тебя слишком толстый» —так, бывало, в детстве кричала на меня мать. Теперь я благодарил Бога, чтоотносительно толщины черепа она не ошибалась. Место соприкосновения с тростьюДивоура походило на усеченный конус потухшего вулкана. А об удачном попаданииУитмор напоминала рваная рана, которую следовало зашить, если я не хотел, чтобыостался шрам. Кровь налипла на волосы, стекла на шею. Кто знает, сколько еевытекло, пока я «купался» в озере?

Я налил в сложенную лодочкой ладонь перекиси водорода, плеснулна рану, как лосьон после бритья. Ожгло так, что я едва подавил крик. Когдаболь утихла, я смочил в перекиси ватный тампон и промыл остальные раны.

Потом я принял душ, надел футболку и чистые джинсы и прошелв холл, чтобы позвонить шерифу округа. Искать номер телефона мне не пришлось:номера полицейского управления Касл-Рока и управления шерифа округа Касл БиллДин заботливо выписал на отдельный листок, вместе с номерами пожарной команды,службы «скорой помощи» и еще одного, по которому за полтора бакса каждый могузнать три слова из сегодняшнего кроссворда в «Таймс». Листок этот висел настене над столиком с телефонным аппаратом.

Я быстро набрал три первые цифры, а потом сбавил скорость. Анабрав 955–960, и вовсе опустил руку. Так я и стоял в холле, прижав трубку куху, и представлял себе еще один заголовок, не в респектабельной «Таймс», а вотдающей желтизной «Нью-Йорк пост».

ПИСАТЕЛЬ — ПРЕСТАРЕЛОМУ КОМПЬЮТЕРНОМУ МАГНАТУ: «АХ ТЫХУЛИГАН!»

И тут же фотографии, моя, на которой я выгляжу чуть моложесвоих лет, и столетнего Макса Дивоура. «Пост», уж конечно, позабавит своихчитателей, рассказав им, как Дивоур (вместе со своей напарницей, пожилой дамой,которая, если ее намочить в воде, потянет фунтов на девяносто) сбросил в озерописателя, годящегося ему во внуки, и, судя по фотографии, мужчину стройного,сильного и подтянутого.