Келльская пророчица - Дэвид Эддингс

– Но ведь все мы здесь. – Шелк нервно поглядывална свод пещеры. – Почему бы разом со всем не покончить?

– Назначенный день настал, Хелдар, – сказалаЦирадис, – но не пришел еще час. Когда настанет время Последнего выбора,здесь воссияет столь яркий свет, что его увижу даже я.

На Гариона снизошло вдруг странное ледяное спокойствие, и онуверился в том, что величайшее событие близится. Такой же покой объял егонекогда в руинах Хтол-Мишрака, где он встретился с Тораком.

И тут словно одна мысль об одноглазом боге на мгновениевызвала того из места вечного его упокоения. Гарион, казалось, слышал ужасныйголос Торака, который нараспев произносил слова, начертанные на самой последнейстранице Ашабских пророчеств.

«Узнай же, что мы братья, Бельгарион, хотя сила обоюднойненависти нашей может однажды поколебать землю и сотрясти небесный свод. Мыбратья, ибо на нас лежит одна ужасная миссия. То, что ты читаешь слова эти,означает, что ты меня одолел. Теперь настал мой черед возложить миссию на тебя.То, что предрекают сии страницы, – омерзительно. Не дай этому случиться.Уничтожь до основания этот мир. Истреби вселенную, если потребуется, только непозволь исполниться пророчеству Тьмы! В твоих руках ныне судьба прошлого, настоящегои грядущего. Привет тебе, ненавистный брат мой, и прощай. Мы встретимся – нет,уже встретились в Городе Ночи, где суждено разрешиться нашему спору. Остается,однако, невыполненной наша миссия – и закончится все в Месте, которого большенет. Один из нас должен явиться туда, и суждено ему встать лицом к лицу своплощенным ужасом. И если это будешь ты, не подведи! Забудь обо всем! Еслидаже придется тебе пожертвовать единственным твоим сыном, не дрогни – убей его,как некогда умертвил ты меня!»

На сей раз слова Торака не наполнили сердце Гариона смертнойтоской. Они только укрепили его решимость. Он начинал осознавать, чтопроисходит. Там, в Ашабе, Торака посетило видение столь устрашающее, что,пробудившись от пророческого своего сна, безумный бог Ангарака без колебанийвозложил ужасную миссию на своего злейшего врага. Ужас оказался сильнеебезумной гордости Торака. Только позднее, вновь обуянный гордыней, Торакпереписал последние страницы пророчества. Но этот безумный бог в краткий моментпросветления сказал правду – возможно, в первый и последний раз в жизни. Гарионмог лишь догадываться, каких мучительных терзаний этот момент просветлениястоил Тораку. И он мысленно поклялся злейшему своему недругу выполнить этустрашную миссию. «Я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы отвратительноепророчество не сбылось, брат мой, – мысленно ответил он духуТорака. – Возвращайся с миром туда, где ты обитаешь ныне, ибо бремя миссиия принимаю на себя».

Туманное алое свечение, исходящее от Сардиона, пригасилоискорки, перебегающие под кожей Зандрамас, и Гарион различил наконец ее черты.Лицо ее выглядело озабоченным. Она явно была не готова к внезапному поражениюповелевающего ею духа – пусть даже в самом малом. Ее стремление к победе любойценой теперь натыкалось на преграду – руководивший ею доселе дух лишил ее своейподдержки. Ее собственный разум – или то, что от него осталось, – все ещетщился избежать Последнего выбора. Оба противоборствующих духа с самого началапорешили вручить право этого выбора прорицательнице из Келля. Все увертки,хитрости и подлости, на которые пускалась Дитя Тьмы на своем пути к меступоследней встречи, были плодом больного сознания самой колдуньи из Даршивы. Итеперь Зандрамас, ожесточенная и загнанная в угол, была много опаснее, чем когда-либопрежде.

– Ну что, Зандрамас? – спросила Поледра. –Неужели именно сейчас решила ты сразиться со мной? Неужели мы должны уничтожитьдруг друга сейчас, когда долгожданное время столь близко? Если ты дождешьсятого момента, когда Цирадис сделает выбор, то у тебя будет верный шансзаполучить то, чего ты столь отчаянно жаждешь. Если же ты бросишь мне вызов, товсе дальнейшее – лишь дело случая. Неужели ты выберешь полную неуверенность,отвергнув верный шанс восторжествовать?

– Я сильнее тебя, Поледра, – упрямо провозгласилаЗандрамас. – Я – Дитя Тьмы.

– А я – Дитя Света. Я была им! Неужели ты рискнешь?Ведь я вновь могу продемонстрировать свою силу, неужели ты рискнешь всем,Зандрамас?

Глаза Зандрамас сузились, и Гарион отчетливо ощутил, как онаконцентрирует волю. Колдунью из Даршивы объяло облако тьмы, она схватила сынаГариона и высоко подняла его над головой.

– Вот залог моей победы, Поледра! – прошипела она.И, крепко обхватив запястье вырывающегося мальчика, показала всем его ладошку спечатью Шара Алдура. – В тот самый миг, когда рука сына Бельгарионакоснется Сардиона, я восторжествую!

Она медленно двинулась к алтарю.

Гарион поднял меч и направил лезвие на Зандрамас.

– Останови ее! – приказал он Шару.

Ослепительная синяя искра слетела с острия, но, натолкнувшисьна темное облако, окружавшее Зандрамас, разлетелась на мириады крошечныхбезобидных огоньков. Колдунья из Даршивы неумолимо приближалась к цели.

«Сделай что-нибудь!» – безмолвно воскликнул Гарион.

«Я не имею права вмешиваться», – ответил голос.

– Неужели это все, на что ты способна,Зандрамас? – с невозмутимым спокойствием спросила Поледра.

Гариону частенько приходилось слышать подобную интонацию –так говорила Польгара. Однако Поледра в своей невозмутимости была ещемогущественнее. Она взмахнула рукой в сторону Зандрамас. Ноги Гариона чуть былоне подломились – столь мощен был заряд энергии, посланный в цель Поледрой.Темное облако, скрывавшее Зандрамас и Гэрана, исчезло. Но и это не остановилоколдунью из Даршивы.

– Неужели ты убьешь собственного сына, Бельгарион изРивы? – спросила она. – Ведь ты не можешь нанести мне удар, непожертвовав сыном!

«Я не могу! – мысленно закричал Гарион. Глаза застилалислезы. – Не могу!»

«Ты должен. Ведь ты заранее знал, что такое может произойти.Если она принудит твоего сына коснуться Сардиона, для него это будет хужесмерти! Ты должен решиться, Гарион!»

Сотрясаясь от беззвучных рыданий, Гарион взмахнул мечом.Гэран глядел прямо ему в лицо. В глазах мальчика не было и тени страха.

– Нет!

Это закричала Сенедра. Она стремительно кинулась вперед сосмертельно белым лицом и заступила дорогу Зандрамас.

– Если ты намереваешься убить моего малыша, то и меняубей, Гарион! – тихо, но решительно произнесла она.

Сенедра повернулась к Гариону спиной и покорно склонилаголову.