Пелагия и красный петух - Борис Акунин

Установив личность убитого, Долинин уехал, ноРацевич за ним не последовал, остался.

Зачем?

Ясно: чтобы умертвить Пелагию. Но почему он несделал этого раньше – хотя бы при той самой встрече в лесу?

Немного подумав, Матвей Бердичевский нашелответ и на этот вопрос.

А потому что раньше приказа не было. Значит,приказ убить монашку поступил лишь после того, как уехал следователь.

От кого?

Разумеется, от Долинина, больше не от кого.

Бердичевский уже забыл, что оставилумозаключения на потом, и вовсю предался гипотезированию – впрочем, отнюдь небезосновательному.

Может быть, следователь хотел, чтобы Пелагиюубили, когда его, Долинина, не будет рядом? Для обеспечения алиби, а возможно,и из-за чувствительности – не хотел этого видеть.

А еще вероятнее другое. Должно быть, вСтрогановке Пелагия что-то такое сделала или сказала, отчего Долинин понял: онаблизка к разгадке пароходного убийства. Вероятнее всего, следователь для того ипозвал ее с собой в экспедицию, чтобы по дороге определить, насколько онаопасна. И вот определил: опасна, в живых оставлять нельзя.

Кстати, в ходе дедукции сам собой явился ответи на первый из отложенных вопросов. Изгой с навыками волкодава понадобилсягосподину Долинину именно потому, что он, во-первых, изгой, а во-вторых,волкодав, то есть мастер по тайным делам. А гомосексуализм тут скорее всего нипри чем. Очень может быть, что петербуржец так и не узнал об этомобстоятельстве. Да и так ли оно существенно?

Теперь другой вопрос из неотвеченных: случайноли Долинин попал в одиннадцатую «дворянскую» камеру губернской тюрьмы? Что,если в своих инспекционных поездках по империи он нарочно присматривал людей,которые могут быть полезны для его пока еще не установленных целей? Это былопредположение, всего лишь предположение, но весьма и весьма правдоподобное.

В мозгу Матвея Бенционовича словно прорвалоплотину: мысли, догадки и озарения хлынули таким потоком, что прокурор начиналзахлебываться в этом половодье.

А впереди уже виднелась новая преграда,покрепче первой, и там кипела, пенилась бурливая вода.

Что такое действительный статский советникДолинин?

Бердичевский стал вспоминать всё, что ему былоизвестно об этом человеке от Пелагии и из иных источников.

Много лет Долинин служил следователем поуголовным делам. Была семейная драма – ушла жена. Пелагия рассказывала про этосочувственно, видно, знала какие-то подробности, но Матвея Бенционовича в нихне посвятила. Сообщила лишь, что брошеный муж от горя был на грани отчаяния, ноему встретился какой-то мудрый, добрый человек и обернул к Богу, избавил отсаморазрушительных мыслей. Тут у Долинина как раз случился и прорыв в карьере –взлетел высоко и счастливо забылся, погрузившись в большое государственное дело.

Так-так. Всё здесь вызывало вопросы.

Во-первых, что за мудрец спас мятущуюся душуследователя?

Во-вторых, ничего себе «спас душу» – сталвербовать профессиональных убийц.

В-третьих, случайность ли, что «просветление»Долинина и его карьерный взлет совпали по времени?

Наконец, четвертое и самое главное: что движетДолининым? Кли кто?И какова цель этого движения?

Голова шла кругом. Но ясно было одно – вЖитомире больше делать нечего. Как сказал принц Гамлет, есть магнитпопритягательней.

Матвей Бенционович сошел с поезда наЦарскосельском вокзале и первым делом отправился на Главный петербургскийпочтамт – нет ли весточки от преосвященного. Из Житомира прокурор послалвладыке краткий отчет о случившемся, не вдаваясь, однако, в подробности – не потелеграфу же. Про Долинина, к примеру, объяснить не решился. Сообщил лишь, чтонить «известного вашему преосвященству дела» тянется в столицу империи.

Письма из Заволжска не было, зато статскогосоветника дожидался денежный перевод на пятьсот рублей, а в сопроводительномбланке приписка: «Храни тебя Господь».

Ай да преосвященный. Никаких излишностей,только то, что Бердичевскому сейчас было необходимей всего: деньги иблагословение.

От соученика по университету, ныне служившегов Министерстве внутренних дел, прокурор узнал, что Сергей Сергеевич Долининнынче вечером возвращается из инспекционной поездки в нижневолжские губернии изавтра ожидается в присутствии. Это было очень кстати. Вот и посмотрим, кого онпосетит сразу после приезда, решил Матвей Бенционович. Наведался наНиколаевский вокзал, узнал из расписания, что поезд прибывает в половинедвенадцатого ночи.

Получалось, что свободен почти весь день.

Студентом Бердичевский провел в Петербургенесколько лет и неплохо знал этот красивый, холодный город. С точки зренияпровинциала, столицу сильно портило обилие казенных построек – их желто-белаягамма сбивала и заглушала истинный цвет города, серый и голубой. Если б убратьотсюда министерства и присутствия, размышлял Матвей Бенционович, Питер ипомягчел бы, и помилел, сделался бы уютнее для жителей. И потом, что это заместо для столицы – на самом краешке гигантской империи? Вот Россию от этогофлюса и перекашивает на сторону. На восток бы перевести вместилище власти, дане в Москву, которая и так не пропадет, а куда-нибудь в Уфу или Екатеринбург.Глядишь, государственный корабль и выровнялся бы, перестал бортами зачерпыватьводу.

Впрочем, нельзя сказать, чтобы МатвейБенционович предавался подобным монументальным думам во все время своейпрогулки.

Середину дня он провел в Гостином дворе,выбирая подарки жене и детям. На это ушло несколько часов, потому что дело былохлопотное, ответственное. Не дай Бог забыть, что Анечка не терпит зеленого,Ванюша признает только игрушечные паровозы, у Машеньки чихание от шерстяныхтканей, и прочее, и прочее.

Покончив с этим приятным, но утомительнымзанятием, прокурор устроил себе маленький праздник: прошелся по лавкам,воображая, какой бы гостинец он купил Пелагии, если бы она была не монахиня иесли бы их отношения позволяли ему преподносить ей подарки. Несбыточные мечтыповлекли статского советника в парфюмерный ряд, оттуда заставили повернуть вгалантерейный, и опомнился он лишь в отделе кружевного dessous. Вспыхнул докорней волос и поскорей вышел на улицу, остудиться сырым балтийским ветром.

День клонился к вечеру. Пора былоподготовиться к приезду Долинина.