Гарри Оппенгеймер: бриллианты, золото и династия - Michael Cardo

на мировой арене. Временами Anglo казалась самостоятельной государственной фигурой. Международные амбиции группы подстегивались (и частично финансировались) огромными доходами, которые приносили золотые прииски Оранжевого Свободного государства, замбийский Коппербелт и алмазная империя De Beers. К концу правления Гарри Оппенгеймера Anglo стала ведущей горнодобывающей компанией в мире. Через Minorco она стала крупнейшим иностранным инвестором в Соединенных Штатах. Во времена Эрнеста Оппенгеймера эти подвиги едва ли можно было себе представить.

 

Алмазная империя

 

Торговля алмазами всегда была наиболее ориентированным на международный рынок аспектом бизнеса группы, а также наиболее знакомым и увлекательным аспектом для Оппенгеймера лично. Это была и самая прибыльная часть. В 1969 году, перед введением свободно плавающей цены на золото, чистая консолидированная прибыль De Beers составила 112,3 миллиона рандов, что в три раза превысило показатель корпорации Anglo American, составлявший 36,5 миллиона рандов.⁵ Даже после того, как цена на золото не была зафиксирована, алмазы лидировали по уровню прибыли. Структура золотой промышленности до так называемого Никсоновского шока 1971 года означала, что золото производилось для продажи Южноафриканскому резервному банку по фиксированной цене. Уголь продавался через различные ассоциации владельцев угля или напрямую компании Escom. У Anglo не было необходимости торговать этими двумя товарами. Алмазный бизнес, напротив, вращался вокруг покупки, продажи и маркетинга в самых разных местах, а также всех личных отношений - с производителями, дилерами, огранщиками, полировщиками, ювелирами и рекламодателями - которые сопутствовали этому. Драгоценные камни регулярно приводили Оппенгеймера в алмазоносные районы по всей Африке, а также в центры сортировки или огранки в Лондоне, Нью-Йорке, Амстердаме и Антверпене. В 1968 году он впервые посетил Тель-Авив, важный центр огранки и полировки. Рекламная кампания вокруг бриллиантов, начатая HFO и NW Ayer в 1938 году, требовала от Оппенгеймера хотя бы мимолетного знакомства с тем, что происходит в розничной торговле, а также с потребительскими предпочтениями и тенденциями дизайна на международном уровне. Поскольку в 1960-х годах рекламодатели De Beers нацелились на новые рынки, Япония стала вторым по величине потребителем обручальных колец с бриллиантами после Соединенных Штатов. HFO совершил свою первую поездку в эту страну в 1968 году в сопровождении Альберта Робинсона. (Бриджет настояла на том, чтобы в первую ночь они все надели кимоно, к смущению HFO и всеобщему веселью). В то время только пять процентов обрученных японских женщин получали обручальное кольцо с бриллиантом. К 1981 году, после интенсивной рекламной кампании, проведенной агентством J Walter Thompson, около шестидесяти процентов японских невест носили бриллианты.

Еще одним рубежом знаний стали научные исследования. В начале 1950-х годов De Beers обладала всемирной монополией на природные алмазы, как драгоценные, так и промышленные. Она контролировала все известные трубчатые рудники в мире - все они располагались в Южной и Центральной Африке - и прямо или косвенно заключила соглашения с правительствами Анголы, Конго, Сьерра-Леоне и Танганьики о покупке алмазного сырья, найденного независимыми копателями и охотниками за удачей. Центральная сбытовая организация, лондонский филиал De Beers, ограничивала поставки неограненных алмазов по единому каналу сбыта и сгребала излишки в запас. Эта поразительная степень контроля над рынком (и ценами) придавала De Beers статус картеля; сокращенно ее обширную сферу деятельности и множество воплощений называли "алмазной империей". Но в декабре 1954 года американский конгломерат General Electric поставил точку в этом деле. В ходе тайной операции он разработал процесс синтеза алмазов в лаборатории. Это поставило под угрозу доминирование De Beers на рынке. Хотя искусственные алмазы были дороги в производстве и поначалу представляли собой лишь разновидность абразивного зерна, они все же подходили для промышленных целей, таких как шлифовка и придание формы инструментам. Внешне руководители De Beers реагировали спокойно, но внутренне они с тревогой думали о том, не наводнят ли вскоре рынок искусственные алмазы промышленного качества. А что, если в один прекрасный день синтетические драгоценные камни можно будет производить массово? Алмазный картель расколется и рассыплется. Даже HFO с трудом удавалось сохранять невозмутимость. Он отдал приказ ученым из алмазной исследовательской лаборатории De Beers взломать код и как можно скорее воспроизвести процесс GE.

В 1958 году команда ученых De Beers успешно справилась с поставленной задачей. Оппенгеймер был в восторге. Генри Дайер, возглавлявший так называемую исследовательскую группу "Адамант", и его команда слесарей, токарей, лаборантов и технологов были приглашены в Брентхерст, чтобы отпраздновать момент эврики на коктейльной вечеринке. Это был "беспрецедентный и пугающий опыт", вспоминал Дайер, но жены членов группы были счастливы: им подарили бриллиантовые броши.⁶ После этого успеха начался затяжной спор с General Electric по поводу патентов. В конце концов De Beers согласилась заплатить 8 миллионов долларов плюс роялти за право производить бриллианты по технологии, изобретенной General Electric. De Beers также заключила ряд перекрестных лицензионных соглашений с американским гигантом, что затруднило конкуренцию других компаний в производстве синтетических алмазов. Теперь De Beers была в состоянии противостоять потенциальным соперникам. HFO разрешил создать завод по производству синтетических алмазов в Спрингсе. Он купил завод у шведской электротехнической компании ASEA, полный патентов, технологий и гидравлических прессов, способных синтезировать алмазы. А в 1963 году De Beers воспользовалась выгодными условиями, предложенными ирландским правительством, чтобы открыть завод в городе Шеннон. Она была способна производить 750 000 каратов синтетических алмазов в год на сумму около 750 000 фунтов стерлингов, и HFO присутствовал на ее открытии.⁷

 

HFO осматривает синтетический гравий на открытии алмазной фабрики в Шенноне, 1963 год. (Библиотека Брентхерста)

К 1970 году более половины алмазов, производимых в мире, были синтетическими. Однако в отличие от цен на драгоценные алмазы, которые стабильно росли до 1980 года, стоимость промышленных алмазов резко упала. В мае 1970 года компания General Electric объявила, что ей удалось синтезировать алмазы ювелирного качества весом более одного карата. Оппенгеймер снова резко вздохнул. Но альтернативная стоимость производства была слишком высока, и в General Electric понимали, что даже если будут найдены более экономичные методы, рынок алмазов может рухнуть. В конце концов, привлекательность драгоценных алмазов (и прибыль, которую приносила их продажа) зависела от надуманной редкости и романтичности камней. Чем больше драгоценных алмазов было в обращении, тем дешевле они становились. Массовое производство на фабрике могло лишить их тщательно созданной привлекательности, и бриллиантовая иллюзия была бы разрушена. Вместо того чтобы рисковать быть "уничтоженными успехом нашего собственного изобретения", как выразился один из руководителей General Electric, корпорация быстро отказалась от своих планов инвестировать сотни миллионов долларов в гидравлические прессы для синтеза драгоценных алмазов.⁸

В той мере, в какой тиски De