Гарри Оппенгеймер: бриллианты, золото и династия - Michael Cardo

Beers в алмазной промышленности были монополистическими, HFO рассматривала их как монополию, приносящую общественную пользу. Колебания цен, которые были нормальными в случае других сырьевых материалов, были бы "разрушительными для общественного доверия" в случае таких предметов роскоши, как драгоценные алмазы.⁹ Хорошо обеспеченные клиенты ожидали, что их украшения с бриллиантами сохранят свою стоимость. Монополия, утверждал Оппенгеймер, была также выгодна производителям, и эту точку зрения поддержали либеральные экономисты. Они утверждали, что практика Центральной сбытовой организации по продаже неограненных бриллиантов в посылках на распродажах - посылки состояли из нескольких камней разных типов и стоимости от разных производителей - служила для выравнивания цен на отдельные бриллианты и, следовательно, потоков доходов разных производителей.¹⁰ Выгоды от выравнивания цен передавались производителям бриллиантов: убытки от недооценки отдельных камней неизменно компенсировались переоценкой других. В долгосрочной перспективе цены на бриллианты нельзя было искусственно удерживать на высоком уровне с помощью ограничений на производство. Критическим рычагом было предложение. Что касается запасов, Оппенгеймер считал, что CSO просто управляет буферным резервом; он сомневался, что это "аморальное устройство" или даже действительно монополистическое.¹¹ Если возникнет сверхприбыль необоснованного характера, он утверждал, что правительство всегда может обложить ее налогом; но, по мнению HFO, не было бы оправдано, чтобы государство диктатом принуждало к снижению цен.

К моменту смерти Эрнеста Оппенгеймера ему удалось провести почти все алмазное сырье мира через тщательно разработанную систему: он превратил "алмазное изобретение" в мощный инструмент сохранения цен на бриллианты.¹² HFO был заинтересован в том, чтобы так и оставалось, отдавая дань наследию своего отца. Конечно, система не была непогрешимой. Контрабандисты и незаконные покупатели могли обойти ее. Именно поэтому Эрнест привлек бывшего шефа MI5 Перси Силлитоу (возможно, через старого оксфордского наставника HFO Джона Мастермана) к созданию Международной организации по безопасности бриллиантов в 1954 году. В свое время рассказ Силлитоу об IDSO послужит основой для единственного нехудожественного произведения Яна Флеминга "Контрабандисты алмазов".¹³ За счет De Beers Силлитоу провел шесть недель, исследуя все крупные алмазодобывающие компании в Западной Африке, Танганьике, Конго, Анголе, Юго-Западной Африке и Южной Африке. Он искал пробелы в системе безопасности на рудниках и предлагал различные меры - от установки замкнутого телевидения на руднике Уильямсон до повсеместного использования рентгеновских аппаратов - для устранения потенциальных утечек. Наибольшую проблему представляли нелегальные копатели в Сьерра-Леоне, где алмазы были в изобилии. Контрабандисты переправляли товар нелицензированным покупателям через границу в Либерии, а правительственные чиновники направляли его на рынок в Антверпене, где его легко отмывали. Оттуда они попадали в ювелирные магазины Лондона, Парижа и Нью-Йорка. Силлитоу нанял полдюжины офицеров разведки из британской секретной службы. Они использовали различные агрессивные методы, включая кровавые засады, устроенные наемниками по контракту, чтобы поймать свою добычу. Скупщики алмазов под прикрытием были размещены в Монровии, Браззавиле и Бурунди, чтобы сдержать отток опустошенных драгоценных камней. Однако всего два года спустя IDSO была распущена. Картель создал свою собственную корпоративную систему безопасности, а Силлитоу вернулся в свой магазин сладостей в Истборне, откуда его выпроводили на пенсию. Была ли его миссия выполнена или его услуги стали неудобными, и Оппенгеймер прекратил их - отчеты о кровавых кампаниях в Сьерра-Леоне, отмеченных пулеметным огнем и сигнальными ракетами, просочились обратно в Йоханнесбург, - вопрос спорный. Камео Силлитоу интересно по двум причинам. Во-первых, через старого разведчика в жизнь Оппенгеймера ворвался безумный наемник Фуад ("Флэш Фред") Камил; во-вторых, после ухода Силлитоу со сцены (хотя и не из-за него) потенциальные угрозы алмазной монополии De Beers возросли многократно.

Камиль был находчивым молодым ливанским торговцем, работавшим в Сьерра-Леоне, где Силлитоу завербовал его в IDSO. В течение многих лет Камиль, хотя и обаятельный социопат, вымогал деньги у торговцев и путешественников на "Тропе чужаков" - маршруте через болота Сьерра-Леоне в Либерию. Силлитоу предложил ему выгодную сделку: в обмен на то, что он будет устраивать засады на контрабандистов алмазов и передавать контрабандный товар дочерней компании De Beers, Камил и его сообщники получат треть стоимости алмазов наличными. Даже после ухода Силлитоу Камил оставался в поле зрения алмазной империи. В 1965 году De Beers якобы перевезла Камила в Йоханнесбург. По версии Камила, он получил контракт на создание и управление подпольной сетью следователей и информаторов по адресу Мейн-стрит, 44. Их роль должна была заключаться в возвращении украденных алмазов и пресечении незаконной скупки алмазов.¹⁴ Этим он якобы занимался в течение трех лет, пока его не уволили с работы. Обиженный и озлобленный, Камиль укрылся в Бейруте и начал планировать свою месть. Он направил в De Beers серию писем с требованием компенсации и пригрозил взорвать штаб-квартиру группы, если его ультиматумы не будут выполнены. Поскольку его письма оставались без ответа, Камиль все больше выходил из себя. В 1972 году он придумал безумную схему вымогательства денег у De Beers: он должен был угнать южноафриканский авиалайнер с членом семьи Оппенгеймеров на борту, взять его или ее в заложники, а затем настоять на личной встрече с HFO, чтобы договориться о выкупе.

Выдавая себя за фотографа, Камиль отправился в Южную Африку вместе с ливанским полицейским Абу Яги. Там они усовершенствовали свой коварный план. В ближайшую среду они узнали, что Гордон Уодделл должен был вылететь из Лондона через Солсбери в Йоханнесбург. Он и стал их жертвой. 24 мая 1972 года Камил и Яги поднялись на борт самолета South African Airways в столице Родезии, вооруженные динамитными шашками. При снижении они показали руку и потребовали, чтобы пилот изменил маршрут на Хартум. Но для полета на такое расстояние не хватало топлива. Кроме того, вскоре, после того как стюарды проверили паспорта всех пассажиров, выяснилось, что Уодделла на борту нет. На самом деле он улетел домой более ранним рейсом. Планы Камиля начали разрушаться вместе с его психическим состоянием. Ненадолго вернувшись в Солсбери, угонщики приказали капитану, Блейку Флемингтону, направиться в Малави. Оттуда Камил намеревался обрушить шквал угроз: если Оппенгеймер не прибудет в Блантайр для урегулирования ситуации, офисы De Beers будут взорваны, а дочь HFO, Мэри, похищена. Но президент Малави, Гастингс Банда, как раз собирался улететь на отдых в Лондон и не желал мириться с подобными дерзостями. Как только угнанный самолет оказался на асфальте, он дал команду спустить колеса и окружить его снайперами. Камиль и Яги были загнаны в угол. После драматической 24-часовой осады, во время которой Флемингтону и заложникам удалось бежать, угонщики сдались. Их отправили в тюрьму. В Малави Камиль отсидел всего несколько месяцев из 11-летнего срока, после чего был помилован, но этого времени хватило, чтобы