Убить Пифагора - Маркос Чикот

Милон подождал несколько секунд на случай, если кто-нибудь захочет возразить. Поскольку желающих не нашлось, главнокомандующий покинул зал и отправился отдавать распоряжения войскам.

Килон наблюдал за Милоном со своей скамьи. Что ж, армия готовится подавить любой бунт, и возразить тут нечего. Напротив, Килон был только рад, что Кротон располагает войсками в отличие от бездельников-сибаритов, которые, не желая проходить военную службу, не имели регулярной армии. В том случае, если город вступит в конфликт с соседом, сибариты полагались на золото, помогавшее оплачивать наемников, однако на постоянной основе держали лишь небольшой отряд, чья лояльность была сомнительна. У самых богатых сибаритов имелась личная гвардия, но многие гвардейцы наверняка присоединились к народу, особенно когда увидели, как улепетывают их господа.

«В нашем городе бунтовщиков не поддержат», — сказал себе Килон более твердо, чем чувствовал на самом деле. Он испытывал неприятное ощущение, что его куда-то насильно втянули. Во всяком случае, ему никогда бы не пришло в голову, что его таинственный союзник имеет отношение к тому, что произошло в Сибарисе.

Килон, подобно Сибарису и Кротону, был всего лишь пешкой в игре человека в маске.

За несколько часов до беспокойного вечернего заседания Совета Тысячи человек в маске всерьез опасался, что его планы рухнут.

Он ехал без отдыха, чтобы добраться до Кротона прежде, чем там усилят охрану. Он предполагал, что как только прибудут первые беженцы-сибариты, в Кротоне забьют тревогу и попасть в город станет очень сложно.

Когда их группа преодолела две трети расстояния между Сибарисом и Кротоном, они обнаружили Телиса. Вождь повстанцев разбил лагерь возле реки. Разумное решение. Не мог же он взять и ворваться со всей своей ратью в Кротон и наброситься на аристократов.

К отряду Телиса присоединялись все новые и новые вояки, которые не имели возможности продвигаться достаточно быстро или же покинули Сибарис позже. Отныне его отряд насчитывал три-четыре тысячи человек.

— Давай останемся здесь и поговорим с Телисом, — возбужденно предложил Исандр.

— Нет, — ответил шелестящий шепот человека в маске. — Мы должны добраться до Кротона как можно скорее.

Подручный Телиса несколько секунд смотрел на него с сомнением. В конце концов он не стал возражать и отправился дальше в сопровождении пятерых людей. На последнем отрезке пути они догнали нескольких аристократов-сибаритов, спешивших укрыться в Кротоне. Исандр покосился на человека в маске, но тот отрицательно покачал головой. Охота на этих доходяг лишь задержит их продвижение.

В Кротон они прибыли глубокой ночью. Входя в северные ворота, разделились на пары и двигались на расстоянии друг от друга, чтобы охранники, внимательно следившие, не приблизится ли к городу толпа бунтовщиков, не помешали им пройти. После известия о сибаритском восстании улицы были более оживлены, чем обычно в эти часы. Повсюду виднелись горожане, ожидающие свежих новостей, и слуги, разносящие послания. Как это ни парадоксально, всеобщая тревога помогала человеку в маске и его спутникам остаться незамеченными и беспрепятственно добраться до особняка Килона.

Человек в маске спешился и объявил о своем прибытии знакомому охраннику, дежурившему у ворот. Исандр и его люди остановились в нескольких метрах друг от друга, глядя на него со смесью недоумения и враждебности. Кто прячется за маской, к которой так дружественно относились кротонские аристократы? Охранник ответил, что Килон в отъезде, но без возражений пропустил внутрь. Доверенные слуги политика знали, что должны ему подчиняться.

Прежде чем войти, человек в маске повернулся к Исандру и его людям.

— Я на месте. Вы свободны, — тихо сказал он.

Исандру хотелось плюнуть ему под ноги, выразив тем самым свое презрение. В конце концов он лишь бросил ядовитый взгляд и поспешно отправился к лагерю Телиса.

Оказавшись за воротами, человек в маске передал поводья одному из слуг и поманил к себе другого.

— Возьми этот мешок, — прошептал он, указывая на поклажу, навьюченную на его лошадь, — и следуй за мной.

Он пересек роскошный двор, поднялся на второй этаж и прошел по галерее, пока не добрался до покоев Килона. Слуга, сгорбившись под тяжестью мешка, положил груз туда, куда ему указали, и оставил его в одиночестве. Человек в маске сложил на полу несколько подушек и улегся. Глубоко удовлетворенный, он положил руку на мешок с золотом и позволил телу расслабиться. Он полагал, что Килон проведет в Совете всю ночь.

Погружаясь в блаженный сон, человек думал о том, что означает для него содержимое мешка. Часть этих денег пойдет на покупку необходимых голосов в Совете Тысячи.

Благодаря страху и золоту в скором времени он будет контролировать все голосования.

Тем не менее основную часть золота ожидала другая судьба.

* * *

«Куда, будь он неладен, подевался человек в маске?» — размышлял Килон, устало шагая к своему особняку. Его сопровождали двое охранников, освещая путь факелами. На улицах занимался рассвет. Килон терялся в догадках. Он поневоле привык следовать указаниям своего таинственного союзника, однако вот уже две недели его не видел.

В Совете решили прервать заседание и несколько часов передохнуть. Нашествие сибаритов не прекращалось, почти все они были аристократами, подтверждали успех восстания и просили предоставить убежище.

Вернувшись домой, встревоженный Килон почувствовал, что очень устал. Он не был уверен, что уснет. Поднялся в спальню и уселся на край кровати, уронив голову на грудь.

— Вижу, нам обоим нужен перерыв, — раздалось в тишине спальни.

Килон подпрыгнул от неожиданности и повернулся туда, откуда донесся хриплый шепот. В углу комнаты, развалившись на подушках, лежал человек в маске.

— Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попал?

Килону показалось, что, прежде чем ответить, человек в маске улыбнулся.

— Если не возражаешь, погощу у тебя несколько дней. Нам предстоит много встреч, — добавил он, похлопывая по лежащему рядом тяжелому мешку.

Килон был раздражен, ему показалось, что человек в маске вертит им как хочет, но он не мог не оценить уверенность, которую тот излучал в эти бурные часы. «А мешок-то, похоже, полон золота», — сказал он себе.

Несколько секунд молча размышлял.

— Хорошо, — ответил наконец. — Я прикажу, чтобы тебе приготовили комнату. Поговорим спокойно, когда отдохнешь.

Заседание Совета возобновилось в полдень. В Кротоне восстания не было, но все пребывали в напряженном ожидании. Община и город приняли уже двести сибаритов, и с каждым часом прибывали все новые беженцы.

Пифагор занимал свое место в первом ряду среди Трехсот. В ожидании свежих новостей его разум вновь и вновь возвращался к иррациональным числам. «Есть ли какой-то способ им противостоять?» — спрашивал он себя, мрачнея.