Ментор черного паука - Нина Малкина

— Утром была похожа, — напомнила Сирена, не поворачивая головы.

Можно было вступить в спор по поводу пользы их занятия, но я была в долгу перед Сиреной за утреннее лечение, поэтому решила покориться её прихоти и открыла «Летописи Квертинда». Коричневые кляксы икша немедленно напомнили о том, что кто-то сейчас веселится получше меня, но я быстро пролистала страницы до заданного на дом параграфа. Если уж читать, то с пользой для текущей учёбы.

— Парт Иверийский, — прочла я имя очередного чернильного мужчины, что смотрел на меня с потускневших страниц. — Он же Парт Веллапольский. Годы жизни — одиннадцатый тире восемьдесят третий. Приехал в Квертинд для заключения политического брака в сорок третьем году от коронации Тибра. Был женат на истинной Иверийской королеве — Везулии, дочери Галиофа Иверийского. После её скорой и трагической кончины женился ещё раз на веллапольской девушке Гарпинии, но ещё живой в то время Тибр отказался признавать власть Парта и его новой королевы, посадив на трон своего правнука, тринадцатилетнего сына Везулии — Дормунда, истинного Иверийского наследника.

— Ай! — взвизгнула Сирена, когда Фиди потянула её волосы. — Осторожнее!

— Извини, ужасно неудобная штука, — оправдалась Фидерика.

— Сирена, а как они определяли, кто из них истинный, а кто — нет? — спросила я, запутавшись в тексте.

— Иверийская магия, — пояснила леди Эстель. — Все потомки Тибра обладали особыми способностями, передающимися по наследству. У истинных Иверийцев рождалось только по одному ребёнку в семье. Парт был веллапольцем, поэтому он мог продолжить свой род, но другие его дети не могли иметь королевский дар.

— Что за дар? — спросила я, подбрасывая детерминант. Прозрачный шар приземлился в ладонь пауком кверху, озаряя зелёным и руку и пространство вокруг.

— Никто не знает, — напомнила Фиди. — Иверийская магия. Они унесли этот секрет с собой в сады Девейны.

Я пожала плечами и задумчиво уставилась в детерминант. За последнее время молний в нём не прибавилось. Конечно, мой успех был заметным, но его развитие остановилось. С учётом моего последнего заявления ментору, с прогрессом возникали серьёзные проблемы. А мне нужно было двигаться дальше.

Я встала, растолкав сапогом вещи на полу, и приложилась носом к окну в надежде увидеть кого-то с факультетов Омена или Ревда. Увы, студентов на площади не было. Рудвики метались вокруг светящейся статуи семи богов, налетая друг на друга, ругаясь и смеясь, суетясь с подносами и вазами.

— Читай дальше, — приказала Сирена. — А то я начинаю нервничать.

Я прыгнула на кровать и снова взяла книгу. Поводов для беспокойства не было, но нервная Сирена была опаснее мёртвых Иверийцев, поэтому я продолжила:

— Парт Иверийский был одним из самых противоречивых королей династии. Преданный Веллапольскому княжеству и идеям гибридологии, он продолжил свои исследования и в Квертинде, углубившись в изучение нашей магии и её пределов. Используя секрет и кровь своего царствующего сына Дормунда, втайне от Тибра пытался привить и распространить Иверийский дар на последующих детей от второй жены. Несмотря на все старания, успеха так и не достиг, погубив почти всех потомков во чреве. Выжил только один, названный Ладимином Веллапольским. Иверийской магии в результате гибридологических экспериментов своего отца он так и не приобрёл, но, по описанию современников, «ум имел живой и прыткий». Раскаявшийся Парт всю оставшуюся жизнь посвятил сыновьям, особенно истинному Иверийскому наследнику — королю Дормунду. Парт Иверийский до самой старости вёл неустанную борьбу со сложным нравом Дормунда. Ладимин Веллапольский жил подле брата, не претендуя на престол.

— Как-то не очень празднично звучит, — пожаловалась Фидерика. — Может, лучше почитаешь книгу Првленской?

— Ну, нет, — однозначно отказалась я. — Тут хотя бы королевская драма есть: жуткие опыты, детоубийства, сложные нравы… Эти Иверийцы были задорными ребятами!

— Юна, перестань паясничать, — серьёзно проговорила Сирена. — Там же написано: «самый противоречивый король». К тому же он не был истинным Иверийцем и раскаялся.

Я перелистнула страницы до следующего короля. На меня смотрел жуткого вида злобный дедуля с тяжёлым взглядом и мешками под глазами. Заголовок гласил: «Дормунд Иверийский». Наверняка, он был мерзким старикашкой со скверным характером. Ну, этот король был хотя бы истинным, что в моих глазах его не оправдывало, но в описаниях историков и мыслях Сирены, очевидно, превозносило.

— Ну, как я? — прервала мои изучения леди Эстель, вскакивая.

Упругие кудряшки окружили её голову, зрительно укорачивая волосы. Они непокорно торчали в разные стороны, делая миловидное лицо Сирены центром пучка из пружин. Это выглядело, скорее, странно, чем празднично.

— У меня есть идея, — вдохновлённо подскочила Фиди и начала рыться в беспорядке, уже неплохо ориентируясь.

Студентка Уорт выудила продолговатую серебристую заколку, подняла волосы Сирены с одного края и ловко подцепила их, открывая взглядам её знак соединения. Это, определённо, сделало причёску привлекательнее и подчеркнуло переливы лилии мейлори госпожи лин де Торн. Сама же Фиди просто тщательно причесала свои рыжие пряди, смазав их для блеска какой-то ароматной дрянью. До начала праздника оставалось совсем немного, и девушки начали одеваться.

— Юна, ты быть хоть юбку надела, — проворчала Сирена, ныряя в мерцающий футляр. — А то праздник для тебя не будет отличаться от занятий по тактике и практике самозащиты.

— Я бы предпочла занятие, — искренне отозвалась я.

— Сирена права, — поддержала Фиди, силясь застегнуть незаметные крючки своего бледно-розового платья. — Праздники — маленькие приятные моменты нашей жизни. Мы сами создаём себе настроение тем, что нас окружает. Мы все немного Иверийские принцессы в этот день. И хотим ощутить нечто особенное.

— Праздничную радость? — предположила я, услышав знакомые рассуждения в речах Фиди, и Сирена коротко хохотнула. — Лично я хочу найти там Лилию и Ракель. Или не найти. Любой из вариантов меня порадует.

— Да уж, наша Сирена потрудилась над их праздничным настроением… — Фиди расправила складки на юбке, осматривая себя.

— Ну всё, пора! — скомандовала студентка Эстель, останавливаясь перед зеркалом. — Юна, ты идёшь или встретишь праздник Династии со своим детерминантом?

Я обречённо вздохнула и убрала подарок Кааса в тумбочку. Все мои предыдущие сто двенадцатые дни Красной Луны ничем не отличались от остальных, и с их окончанием я ложилась спать, убаюканная мерным плеском своего озера. Сейчас же меня ожидала важная ночь в честь великой и мёртвой династии. Жаль, что в этот раз Лоним не предложил мне взрывать протухшие фрукты.

* * *

Сквозь длинные ряды высоких арок бестиатриума сочился свет. Каменные гибриды, навечно застывшие под этими полукруглыми навесами, отсюда угадывались только своими причудливыми силуэтами. Арена академии светилась и мигала, играя тенями безмолвных звериных охранников: казалось, они двигались, расправляли крылья и извивались. С массивных карнизов стекали ливни крохотных золотистых огоньков, мерцающих и исчезающих в темноте праздничной ночи. Ближе к входу украшенные хвоей фонари разгоняли мрак, освещая нарядных и взволнованных студентов.