Вьетнамская война в личных историях - Джеффри Уорд

БЕРТ КВИНТ: Господин посол, вы говорите о свете в конце туннеля. Какой длины этот туннель?

БУНКЕР: Ну, я не думаю, что вы можете поместить это в какие-то конкретные временные рамки.

Самого генерала Уэстморленда снова вызвали домой, чтобы заверить Национальный пресс-клуб, что теперь противник «не в состоянии начать крупное наступление… Я абсолютно уверен, что если в 1965 году противник побеждал, то сегодня он определенно проигрывает… Новый этап сейчас начинается. Мы достигли важной точки, когда конец начинает проявляться». Недавние бои вокруг Дак То, в том числе борьба за высоту 875, стали «началом великого поражения врага». Он также сказал репортерам, что впечатляющее количество убитых, о котором сообщили его командиры, было «очень, очень консервативным»; Цифры, вероятно, представляют, по его словам, «50 процентов или даже меньше убитого врага».

Словно в доказательство этого, MACV опубликовала новую и удивительно низкую оценку сил противника, чтобы показать, какой ущерб им нанесли Соединенные Штаты. Это было лишь две трети от общего числа, предложенного ЦРУ, отчасти потому, что после ожесточенных и продолжительных закулисных дебатов генерал Уэстморленд решил исключить из него партизан, занятых неполный рабочий день, — фермеров, стариков, женщин, даже детей, которые помогали устанавливать мины, гранаты и мины-ловушки, из-за которых погибло много американцев.

Сенатор от Миннесоты Юджин Маккарти (в центре) и несколько хорошо одетых студентов, которые участвовали в кампании «чисто ради Джина» в центре Манчестера во время праймериз в Нью-Гэмпшире. «Мы вовлечены в то, что превратилось в большую войну, — сказал Маккарти избирателям. «Дело в том, что нет экономического оправдания… для продолжения войны. Для этого, конечно же, нет никаких дипломатических оправданий. Это не может быть оправдано с военной точки зрения, как мы видим из доказательств, которые представляются нам каждый день. И, по моему мнению, она уже давно прошла точку, [в] которой она может быть морально оправдана».

Роберт Комер, глава CORDS, тоже вмешался. По его словам, все тенденции умиротворения были «значительно возрастающими»: две трети жителей Южного Вьетнама теперь живут в «безопасных» районах; был обильный урожай риса; растущее число тракторов, работающих на полях, и мотороллеров, курсирующих по дорогам, свидетельствовало о том, что жизнь в сельской местности неуклонно улучшалась.

На данный момент казалось, что пиар-наступление администрации увенчалось успехом. Опрос Харриса, проведенный той зимой, показал, что американский народ с перевесом от 63 до 37 процентов теперь выступает за эскалацию войны, а не за ее ограничение; прошлым летом большинство предпочло деэскалацию. Лу Харрис считал, что для перемены были три причины: тактика антивоенного движения; неспособность противников войны предложить убедительную альтернативу; и оптимистическое заверение, данное Хамфри, Банкером, Уэстморлендом, Комером и другими.

Тем временем годичный поиск Аллардом Ловенштейном демократического претендента на пост президента наконец увенчался успехом. 30 ноября 1967 года сенатор от Миннесоты Юджин Маккарти объявил, что он примет участие в предварительных выборах демократов в Нью-Гэмпшире и попытается свергнуть президента своей партии. «Есть некоторые вещи, которые настолько неправильны, что вам нужно отстаивать свою позицию, — сказал Маккарти, — несмотря ни на что».

ЖИТЬ СЛОЖНО

Капитану Хэлу Кушнеру было двадцать шесть лет, и он женился, когда той осенью прибыл во Вьетнам, отец трехлетней девочки, у которого на подходе был еще один ребенок. Недавний выпускник медицинского факультета, он вызвался служить летным хирургом в Первой эскадрилье Девятой кавалерийской — «наконечник копья» Первой воздушной кавалерии.

Каждые несколько дней он записывал на пленку свои впечатления для своей семьи дома. Кушнер жаловался на условия жизни в посадочной зоне Two Bits, в центре равнины Бонг Сон, беспокоился, что его недостаточно обучили расследованию авиационных происшествий, которое входило в его новую работу, и хотел, чтобы ему позволили ухаживать за самым тяжелораненым, которых вертолетами доставили в более крупные тыловые госпитали, — и поначалу был потрясен людьми, чью независимость, как он считал, помогал защищать. — Ходил сегодня в центр — его называют городом — подстричься. Город состоит из кучи грязных лачуг. Просто не верилось, как люди живут. Эти маленькие дети бегают и просят милостыню, и они примерно того же возраста, что и Тони-Джин. Меня просто тошнит. Все грязное, грязное. Нет канализации. Там нет санитарии. Нет ничего. Люди испражняются прямо посреди улицы. Это просто очень, очень депрессивно….

Капитан Хэл Кушнер перед отъездом во Вьетнам

«Я не знаю, стоит ли спасать страну. Я уверен, что если мы что-то для них и сделаем, то только на большие расстояния. Я имею в виду от ста до ста пятидесяти лет, потому что, видимо, французы ничего с ними не делали, когда они были здесь. И действительно потребуется как минимум два или три поколения, чтобы поднять свои стандарты и уровень интеллекта, свое понимание санитарии, профилактической медицины, политики и всего остального до приемлемого американского стандарта, если мы хотим помочь этой стране».

30 ноября, в тот же день, когда Юджин Маккарти объявил, что собирается бросить вызов действующему президенту, Кушнер вылетел на авиабазу в Чу Лай, чтобы прочесть лекцию об опасностях ночных полетов. После этого он планировал вернуться к своей одежде. Он так и не попал туда. «В ту ночь у нас была ужасная погода. Я спросил командира самолета, майора Стива Порселла, который был из Массачусетса, могу ли я позвонить своей семье на станцию МАРС. В очереди стояли люди. Приходилось ждать в очереди час или около того, а затем можно было говорить две минуты. Он сказал нет. Мы не можем. Мы должны вернуть самолет. Я сказал: «Погода такая плохая». Был ветер и дождь. — Почему бы нам не дождаться погоды и не вернуться утром, — сказал Стив. «Наша миссия не так важна. Но завтра мы должны вернуть самолет для операций. Я никогда не забуду самоотверженность этого храброго молодого офицера.

«Было темно, дождливо и ветрено. На борту находились я и майор Порселла, уорент-офицер Гиффорд Бедворт из Коннектикута, второй пилот, и старший экипаж, сержант Макки, которого я знал плохо. Пока мы летели, я увидел, что нас отнесло к западу от шоссе 1, потому что я мог видеть грузовики. Я знал, что это неправильно. Итак, Стив позвонил Дыку Фо по радио и сказал: «Я думаю, что мы заблудились».

Вертолет врезался в покрытый джунглями склон горы.

«Следующее, что я осознал, я висел вниз головой в горящем вертолете. Я помню, как кричал: «Кто-нибудь жив? Кто-нибудь жив? Я услышал какой-то