Гагаи том 1 - Александр Кузьмич Чепижный

что всякое бывает, что ей пора привыкнуть к этому.

«Ты ведь знаешь, — говорил жене. — Ты ведь помнишь: порой и ночевать приходилось в колхозах, и задерживаться на несколько дней».

Кланя это знала — не один год проработала в райкоме. Она это помнила. И обещала не портить ему нервы и настроение своими подозрениями.

А потом... потом все начиналось сначала.

«Хотя бы уже скорее рожала», — тоскливо думал Артем после очередной размолвки. Он сидел у себя в кабинете — хмурый, злой, не отвечая на телефонные звонки. «Нет, надо что-то предпринимать. Надо кончать эту канитель. Кончать?.. То-то будет злословья: Громов бросил жену с ребенком! Допустим, Громов — муж этой женщины, после того, что вынес от нее, мог бы переморгать. А коммунист Громов? А Громов — руководитель партийной организации района? Имеет ли он право своим поступком хоть каким-то образом запятнать это святое звание? Об этом не может быть и речи. Тогда что же делать? Где выход?»

Отворилась дверь, заглянула Вита.

— Я просил не беспокоить меня! — сердито сказал Громов.

— Беспокою не я, — с достоинством ответила девушка. — Прокуратура.

Артем недовольно поднял трубку:

— Громов. Да. Здравствуйте. Что, что? Судить? Не буду же я... Послушайте... Дорохов? В Москве Дорохов. Знаете? Так что вы от меня хотите? — Артема все больше раздражал этот бестолковый разговор. — Подлежит уголовной ответственности? Ну и судите себе на здоровье!

Он резко положил трубку.

— Всем нужны няньки, — проворчал в сердцах. Закурил. Только теперь вспомнил, что ему так и не назвали фамилию подсудимого, хмыкнул: — Ну и работнички.

Он попросил Виту соединить его с дорожной прокуратурой, зашагал по кабинету.

«Где же выход? — возвратился к своему наболевшему. — Вот уж...» Из-за этих передряг у него все из рук валится, ни за что не хочется браться.

Его раздумья прервала Вита, сообщившая, что на проводе сам прокурор. Громов подошел к телефону.

— Кто это мне сейчас от вас звонил? — спросил он. — Следователь? Так вы его хоть научите дела докладывать. Наговорил сорок бочек арестантов, а фамилию своего подследственного так и не удосужился сообщить. Что? Молодой? Ну оно и видно. Да-да. Так кого вы собираетесь судить? Пыжова?... — Артем сощурился, уточнил: — Это машиниста? Тимофея Авдеевича? — Нервно забарабанил пальцами по столу, потянулся к уху. — Погоди, погоди. Да, член партии. Ты мне не рассказывай. Я, кажется, в курсе. Присылай дело... Что? Все ясно? По телефону решали? Может быть, и решали... С этим делом хочу сам ознакомиться. Через час чтоб было у меня.

Артем не стал звать Виту, чтобы разыскать шофера. С некоторых пор Анатолий не покидает приемную. Как свободная минутка, так и заявляется сюда.

И в самом деле, когда Артем вышел из кабинета, Анатолий был на своем обычном месте возле стола Виты.

— Заводи, — сказал ему Артем и пошел следом, предупредив Виту, что едет в Крутой Яр.

Это решение само собой появилось у Артема. Он не задумывался, удобно ли ехать к Тимофею домой. И как они встретятся после того, что между ними произошло. Просто это было естественное движение души. Ведь у него фактически просили санкцию на арест Тимофея Пыжова. И он не мог ее дать, не разобравшись в существе дела. Насколько он понял, Тимофея привлекают к ответственности за смелость, за поиск. И если это действительно так?.. Но это потом. Это он выяснит. А сейчас он поглядывал на Анатолия, то хмурился, то улыбался.

— Что вы, Артем Иванович? — чувствуя на себе его какой-то странный взгляд, забеспокоился Анатолий.

— Да вот смотрю, будто магнитом тебя притягивает в приемную.

Анатолий смутился, сделал вид, словно что-то привлекло его внимание на дороге.

— С чего бы это? — не унимался Громов.

— Ну вас, Артем Иванович.

— Небось Вита?

— Что, плохая девчонка?

Артем двинул плечами.

— Мир-ровая!

— А что же у нее «мир-рового»? Как это понимать?

Теперь Анатолий недоуменно посмотрел на «хозяина». Ведь это и так ясно.

— Красивая, конечно...

«И все, — подумал Артем, — вот и весь критерий, тот крючок, на который мы попадаемся. И что бы там ни говорили о любви как о проявлении высших и самых прекрасных духовных сил, все, как и тысячи веков назад, начинается с плоти».

Артем повернулся к Анатолию:

— Ты все же того, не спеши. Присмотрись, узнай ее характер, склонности.

Анатолий нисколько не сомневался в том, что Вита как раз и является абсолютным совершенством.

— Может быть, личное дело завести?

Артем умолк. Закурил. Подумал, к чему он призывает этого парнишку? К осмотрительности? Но ведь любовь и рассудочность — исключающие друг друга понятия.

Его внимание привлекали новые дома, выросшие за садом железнодорожной больницы. И с другой стороны дороги появились строения, молодые сады.

— Расширяется Алеевка, — заговорил он. — Если так дальше пойдет, не оглянешься, как с Крутым Яром соединимся.

— Строятся многие.

А мысли Громова уже снова были заняты Тимофеем Пыжовым.

Его размышления прервал Анатолий.

— Вам куда? В правление? — спросил Анатолий.

— Нет-нет. Поспрашивай, где живет Пыжов. К нему подъедем.

Они быстро отыскали верзиловское подворье — первый встречный показал, куда надо ехать. Артем велел Анатолию подождать и вошел во двор.

Тимофей рубил дрова. Уже целый ворох наколол, а топор все взлетал вверх, на мгновение замирал и тут же обрушивался на поленья.

— Ну, силен! — невольно воскликнул Громов.

Тимофей обернулся, увидел секретаря райкома. В первое мгновение он даже растерялся — так неожиданно было для него появление Громова. А тот подошел, взял у него топор.

— А дай-ка я.

Поставил чурку «на попа», размахнулся — хрясь! Поставил следующую, следующую...

— Кха! — Пополам. — Кха! — Еще пополам.

Разгорячился, снял тужурку, кинул ее Тимофею. И пошел, и пошел — только щепки в стороны.

— Получается, — одобрительно проговорил Тимофей. — Можешь подряды брать.

— А что? — задорно отозвался Артем. — На хлеб заработаю. — Отбросил топор, взял куртку. — Ну, здоров.

— Здравствуй, — сказал Тимофей, пожимая протянутую руку, все еще недоумевая, каким ветром занесло Громова, и уже догадываясь, что приехал он неспроста.

— Заготовками занимаешься? — Громов указал взглядом на ворох дров.

— Приходится.

— Надо, надо, — согласился Громов. Быстро взглянул на Тимофея. — И долго еще будешь гулять?

— Пока не посадят.

— Есть за