Страна-за-Пеленой - Ричард Кнаак

Интересно, подумал вдруг враад, насколько далеко он ужеушел? Где-то тут должен уже быть второй кряж, но его было не видно. Шапкидревесных крон закрывали небо. В такой темноте будет трудновато искать дорогу…хотя на худой конец всегда можно изменить зрение. Или ненароком ослепнуть.

Он отгонял от себя мысль, что, вполне возможно, он уже зашелна кряж. Дру, конечно, принадлежал Нимту, но… Стоит только взглянуть на тусклыесерые деревья над головой.

Тусклые? Серые?

Лес тускнел. Медленно, но верно. Враад выругался. Стольковремени потратить на дурацкие мысли!

Отбросив осторожность, Дру помчался вдоль линий. Деревья,словно нарочно, закрывали путь, и Дру, даже зная, что они становятся все болеебесплотными, огибал их, а не бежал насквозь. Линии уже начали соединяться.Почему же он еще не на месте? Еще пару шагов. Пару шагов.

И тут Дру увидел. Он нашел точку перехода. Или, вернее, онанашла его.

Она появилась перед самым носом, огромная пульсирующая точкасвета и тьмы. Увеличиваясь, она сияла, как солнце; сокращаясь, была чернеечернейшей из пещер. Дру не успел удержать равновесие — и полетел лицом вниз.

Дру почувствовал прикосновение травы. Несуществующей вНимте.

— Серкадион Ма… — Слова замерли, когда он увидел у себя надголовой пульсирующую энергию.

Тьма, гораздо более глубокая, чем тень от леса, росла,увеличивалась в размерах, а лес тускнел.

Его не очень интересовало, что будет, если он останется такблизко. Храбрость храбростью, но инстинкт самосохранения сильнее. Вставая, Друпроклял враадское высокомерие, завлекшее его в эту заварушку. Он мог всевыяснить другими способами, но даже не рассматривал их, предпочитая встретитьсяс тайной лицом к лицу. Теперь, похоже, придется расплачиваться за ошибку.

Забыв о достоинстве, волшебник побежал обратно той жедорогой, по которой пришел. Теперь он не обращал внимания на деревья и бежалпрямиком сквозь них, надеясь, что все это призраки. Иначе его ждала мучительнаясмерть.

Туман сгущался одновременно с тем, как тускнел призрачныйпейзаж. Деревья были теперь не более чем тенями, а непривлекательнаяповерхность Нимта оставалась почти столь же темной. Словно он оказалсяпойманным между ними двумя, не существуя ни в одном. Он едва не поддалсянахлынувшей на него панике. Дру остановился. До сих пор он не слишкомзадумывался, но это могло оказаться более опасным, чем туман. Где-то здесь былкубик, его маяк к действительности. Оставалось только почувствовать егоприсутствие.

Но отыскать кубик оказалось не проще, чем отыскать лошадь.Его обостренные чувства не находили ничего, в какую бы сторону он ниповорачивался. Это было все равно что оказаться зарытым в землю, бытьотрезанным от всего. Дру даже не мог ощутить силовые линии, он словно попал внекое подобие лимба.

Оставалось только одно, хотя что-то внутри негопредупреждало, что применение враадского волшебства может с равным успехомпривести и к спасению, и к смерти. Дру должен был воспользоваться единственнымоставшимся у него средством… если оно еще осталось у него.

Внутренне сжавшись, Дру выпустил заклинание телепортации.Если обычно он делал это почти не задумываясь, теперь заклинание нужно было выполнятьпостепенно, опираясь на каждое успешное действие.

Медленно последние осколки пейзажа Нимта и его призрачногособрата обратились в ничто, остались только туман и странная белизна, словновоплощенное ничто. Тело Дру сжимала боль, он не мог расслабиться, понимая, чтоне будет в безопасности, пока не встанет на твердую землю.

— Папа…

Голос Шариссы! Воодушевленный, маг продолжал. За всю своюжизнь он никогда так не возился с заклинанием. Пот лился по всему телу, каждыймускул сжимала боль. Еще чуть-чуть…

Когда он слышал это раньше?

Нет! — простонал он мысленно. — Я смогу это! Я смогу!

Скалистая земля, терзаемая ветрами, внезапно предстала егоглазам, отчего он почти лишился чувств. Никогда прежде Дру не думал, что будеттак счастлив увидеть недружелюбный Нимт.

— Папа! Я иду! Держись!

Выпрямившись, преодолевая боль в каждом мускуле, Дру увиделтоненькую фигурку своей дочери, бегущую к нему. Оказывается, он стоял посредиполя. Не совсем в том месте, куда он намечал попасть, но достаточно близко.Насколько мог себе позволить.

С огромным облегчением Дру отер пот с лица. Вытирая слезы сглаз, он моргнул и уставился на свои ладони.

Они стали прозрачными настолько, что сквозь них было видноШариссу.

— Нет! — Что-то, чему нельзя было сопротивляться, потянулоего. Он чувствовал себя так, словно его тело рвется на части. Нимт… и Шарисса…опять начали таять.

— Папа! Беги ко мне! Ты еще слишком бли…

Ее слова растаяли вместе с остатком мира. Взгляд Дру перебегализ стороны в сторону в поисках чего-нибудь, на чем можно было бы остановиться.Ничего. Даже туман исчез. Оставалась только белая пустота, которую Дру заметилво время телепортации.

Теперь Дру плавал в этой пустоте… не имея ни малейшегопредставления о том, где он и как спастись.

Геррод старательно смотрел в пол, радуясь, что любимыйнеуклюжий плащ так хорошо закрывает лицо. Он надеялся, что Баракас не заметит,как дрожит его сын.

К Ренделу так бы не обратились, думал Геррод. И это быловерно; впрочем, Рендела ожидало куда худшее, если он в самом скором времени невыйдет на связь. С заклинанием все было в порядке, но то ли Рендел покинул егообласть действия, то ли просто не пожелал отвечать.

Это оказалось последней каплей. Уход этого наглого чужакаЗери и его отказ вернуться пребольно ударили по самолюбию патриарха. Какое-товремя Баракас метал громы и молнии, причем не только фигурально, а теперь впалв молчание, что было гораздо опаснее. Геррод не раз бывал мишенью отцовского гнева,и он предпочитал первое.

— Что же он замышляет?

Это были первые слова, сказанные Баракасом за последние двачаса.

— Кто? Чужак?

— Зери, кто же еще!

Рендел, к примеру, подумал Геррод. Или даже Эфраим. Неужтоты совсем ослеп, отец? Он прокричал бы это вслух, но слишком хорошо знал, ккаким результатам это может привести.

— Ты сказал ему не больше, чем пересказал мне?