Письма к императору Александру III, 1881–1894 - Владимир Мещерский

Я старался уяснить себе: да кто же инициаторы этого дела? Одни уверяют, что А. А. Абаза. Оказывается, что не совсем так. А. А. Абаза составлял по этому вопросу записку, как знаток этого дела, – это правда; но он же, составив эту записку, взял и уехал в деревню… на все летнее время. Вдруг, в течение этого летнего сезона, точно пожар, вспыхивает это дело о нормировке сахарного производства, – и скорее, скорее, давайте решать этот вопрос, точно России грозит смертию открывшаяся опасность, если в течение лета 1886 года не будет обсужден в Комитете министров вопрос о нормировке сахарного производства. И А. А. Абазу настоятельно и экстренно требуют из деревни в Петербург с тем, чтобы на него возложить защиту записки в Комитете министров. Ясно, следовательно, что есть какой-то таинственный двигатель этого вопроса, где-то скрытый в тайниках Министерства финансов. А кто он? – не могу узнать. А что есть двигатель, и двигатель, весьма заинтересованный как можно скорее этот вопрос провести, доказывается именно тою быстротою, с которою, в отличие от всех других дел, это именно дело ведется на парах. Не успело еще кончиться лето, не успел отдохнуть от поездки заграницу министр финансов, как уже проект нормировки поступает в Комитет министров, призывается действительный тайный советник Абаза, и т. д. Затем, теперь, не успел проект нормировки пройти в Комитет министров и вызвать решение, в силу которого ему надлежит поступить на вторичное обсуждение в присутствии всех министров, как уже во вторник, 28 октября, этот проект поступает на обсуждение Комитета министров; вызывается, по телеграфу, министр Двора, только на день заседания, и не дожидаются возвращения управляющего Морским министерством, адмирала Шестакова.

– Почему же так спешат, спросил я приятеля, отчего же не подождали морского министра?

– Да я полагаю потому, что в сущности в вопросе о нормировке сахарного производства вряд ли морской министр может иметь специальные сведения…

Специальные сведения! В этом-то и fatum[522] этого вопроса, что о нем, сколько кажется, специальные сведения могут иметь заинтересованные лица, как техники этого дела, и вряд ли этот министр более того министра в этом загадочном вопросе усматривает ясную истину. Я склонен думать, что иные государственные люди даже очень мало понимают сущность и подробности этого вопроса.

А между тем, чтобы этому вопросу дать какое-нибудь разрешение за или против нормировки, надо непременно быть в нем сведущим, хотя бы настолько, чтобы быть в состоянии подвергнуть критике и сомнению известные данные, на которых вопрос о нормировке основан.

Вопрос этот основан на двух главных тезисах: первый – есть цифра, обозначающая стоимость, во что обходится производство сахара; эту цифру авторы записки о нормировке сахарного производства определяют, положим, в 3 р. 50 к., и, вследствие этого, говорят, что при такой стоимости сахарного производства цена сахара на преизобилующих им рынках чисто в убыток. Но цифра эта 3 р. 50 к., положим, проверена на деле или не проверена правительством? Нет, не проверена, и члены Комитета министров призваны эту цифру принять на веру, что уже прямо свидетельствует о коренном недостатке в рассмотрении этого вопроса Комитетом министров.

Второй тезис это угроза: угроза эта высказана, что, если нормировка не будет принята для сахарного производства, то, вследствие невозможности конкурировать с первоклассными заводами и низкой рыночной цены на сахар, все второстепенные заводы должны будут закрыться…

Таким образом, с одной стороны, непроверенная цифра, определяющая стоимость производства, а с другой стороны гадательная угроза в будущем, – служат главнейшим основанием проекту о необходимости ввести нормировку для сахарного производства.

Ну, а что, если цена производства, показанная в записке, не верна, и в действительности сахарное производство стоит дешевле?

Ну, а что, если предположение, что второстепенные заводы от невведения нормировки не закроются, а вынесут тот неизбежный кризис на сахарном рынке, который может явиться вследствие изобилия сахарного товара на рынке?

Тогда… тогда… тогда что? Тогда окажется, что все члены государственного учреждения, призванные решать вопрос о нормировке сахарного производства, поверили на слово составителям проекта… и… совершенно напрасно, так как введены были в заблуждение.

Но этого мало.

Если верить некоторым компетентным лицам, – третий основной тезис для подкрепления мысли о необходимости нормировки сахарного производства и чуть ли не важнейший – о переполнении рынков излишком сахара против потребления – подлежит тоже тщательному исследованию и строгой проверке, так как многие отрицают буквально практическую правду этого факта. Эти господа рассуждают и говорят так: неверно, что внутренние рынки России переполнены сахаром, – переполнены им рынки одного центрального района в России, а затем, в целых огромных областях России сахар дорог потому, что его мало, а в Сибири немецкий сахар изгоняет русский, как на Кавказе и в Азии его изгоняет английский. Мало того, все азиатское прибрежье, все африканское побережье по Средиземному морю могли бы быть местом громадного сбыта для русского сахара по той же причине, по которой русский керосин оттеснил все другие керосины с этих рынков, по лучшему своему качеству и по дешевизне. Но господа сахарозаводчики находят излишним трудиться для расширения своего района сахарной торговли и хлопотать о возможности удешевить доставку сахара, что было бы целесообразнее желать, чем нормировку сахарного производства. Весь секрет, по мнению некоторых компетентных лиц, этой сахарной бури заключается в том, что сахарозаводчики просто-напросто хотят для своего удобства устроить так, чтобы продажа и сбыт своего сахара велись так же удобно и патриархально, как прежде: сахар готов, повезли в Москву, денежки получили, – и готово… Этим процессом они в течение 10 лет получали все до 40 проц., и, понятно, с такими барышами расстаться навсегда не легко… Отсюда борьба будто бы за существование… И вся драма ведь сводится к тому, что гг. сахарозаводчики должны теперь, в минуту кризиса, из полученных ими за 10 лет доходов, утроивших капитал, уделить часть на то, чтобы пережить этот кризис… им удобнее сделать из правительства своего комиссионера и поручить ему, посредством проекта нормировки, обеспечить им на время кризиса все-таки больший доход и полное обеспечение от убытков.