Князь Владимир - Юрий Никитин

Владимир гнаться запретил. С нищих взять нечего, а сечь длязабавы негоже. Добрый хозяин свой скот не губит. Зазря. С дюжину вестниковотправил по окрестным селам, строго наказав местным сидеть по местам, в княжьиусобицы не лезть.

Черный люд вздохнул с облегчением. Наконец-то можновыпустить из рук боевые топоры, взять плотницкие. И лес, и поле – все требуетработящих рук.

Когда подошли последние отряды варягов, Владимир сделалпробный приступ. Воины неожиданно легко захватили нижний вал, к полуднюсбросили защитников в ров, перешли овраг и ручей, с ходу взбежали на верхнийвал, почти у самых стен города, схватились с оборонявшими его дружинниками.

Владимир хмуро смотрел на сечу. Верхний вал укреплен знатно,весь в частоколах, кольях, бороны кверху зубьями, ямы-ловушки, ямы-костоломки,однако новгородцы несут и бросают перед собой мешки с сеном, вязанки хвороста,лестницы, длинные бревна, сшибают защитников стрелами и метательными копьями,яро рубят колья острыми мечами…

Кровь течет с вала и собирается ручейками у подножия. Тудасо всех сторон сбегают другие струйки, и вот уже страшный красный ручей течетвниз, набирает силу. Ярко-красный, еще горячий, пахнущий так, что у самыхнеустрашимых остывает сердце и холодеют руки!

А ручей, набрав мощь, с журчанием вливается в Ситомлю иГлубочицу, впадает дымящимся потоком в Почайну…

Владимир велел протрубить отбой. Не то что жаль варягов,которых первыми бросил на приступ, а рано их тратить по-серьезному. Кияне так ине поняли, был ли это приступ или же новгородский князь хотел проверить их накрепость.

Лучшего из язычников умертви, велит Талмуд. Гамаил пробиралсячерез военный лагерь новгородцев со страхом и трепетом. Впервые он оказался втаком двойственном положении.

Да, варвары – не люди, а такие же звери, как и рыскающие влесу волки. И к ним следует относиться как к зверям: их имущество забирать безугрызений совести, как забирают орехи из логова белки или зерно из норы хомяка,их самих убивать как скот, а полезных запрягать в ярмо. Всякие клятвы, данныеварвару, исполнять не обязательно, ибо варвар – не человек. Ляхи ли, русы илилютичи – все едино, все это двуногие звери, все они гои, акумы, недочеловеки.

Был затяжной спор по поводу христиан, часть раввиновтребовала считать их тоже гоями, идолопоклонниками, разве что вместо деревянныхидолов кланяются деревянным иконам. Однако победило мнение, и его запечатлели вТалмуде, что иудеи могут смотреть на христиан как на своих братьев. И исполнятьотносительно их все требования гуманности. Величайшие иудейские авторитеты всехстран и народов объявили, что христиане не могут быть равняемы с варварами, идолопоклонниками.Вследствие этого постановления древних раввинов относительно язычников не имеютсилы в христианских землях.

Но, живя среди язычников, будучи даже по своему законусвободным от соблюдения нравственных норм по отношению к славянам и русам, всеже постепенно начинаешь видеть в них людей и начинаешь относиться как к равным:соблюдаешь слово, торг ведешь честно, не обманываешь при сделках… Ну, не оченьобманываешь.

Сейчас же приходится сделать еще один шаг, ранее немыслимый.На совете старейшин иудейской общины решено оказать посильную помощь нехристианам Киева, а язычникам, осадившим город!

Спору нет, молодой князь новгородцев умен и даже начитан, нотем страшнее он как язычник! А лучшего язычника умертви, велит Талмуд. Поистиненеисповедимы пути Яхве, ведущего свой народ, и непонятные решения принимаютраввины на совете.

Его ввели в княжеский шатер. Владимир возбужденноразговаривал с воеводами. На шорох полога живо обернулся. Глаза его расширилисьв удивленном узнавании.

– Гамаил! Каким ветром?

– Встречным, – вздохнул Гамаил. Он помнил, чтонетерпеливый князь не терпит титулов и пышных вступлений, развел руками: –Опять меня прислал к тебе наш совет… Здравствуй, княже.

– Здравствуй и ты. Надеюсь, тоже с хорошими вестями?

– Для тебя да, – ответил Гамаил и сновавздохнул. – Для нас – не знаю. Темна высокая политика для простогораввина.

Владимир оглянулся на Тавра и Войдана:

– Этим я верю, как себе. Говори при них.

Гамаил с сомнением оглядел воевод, что в свою очередьпрожигали его недоверчивыми взглядами. Тайные взгляды иудеев наидолопоклонников, которыми те считали русов, ни для кого не были тайной.Слишком много иудеев им следовало, чтобы в сердцах хоть раз не высказали рабу,челядинцу или хотя бы надоевшему соседу.

– Воеводы? – спросил Гамаил с сомнением. –Библейский закон гласит, что сперва надо требовать мирной сдачи города,запрещается вырубать плодовые деревья вокруг града, убивать дозволяется толькомужчин с оружием, но не женщин, детей и стариков. Эти три закона принадлежатМоисею, но древние раввины, потомком которых я являюсь, добавили еще один: привзятии города не врываться в него со всех сторон, но оставлять свободный выход.Чтобы никто из желавших спастись не встретил препятствия! Эти заветы былиизвестны нашим воеводам еще две тысячи лет тому, но как же медленно онипродвигаются сюда на север!

Владимир засмеялся, останавливая властным движением резкиеслова Войдана и Тавра:

– Один закон мы уж точно выполнили! Войдан, разве нетребовали сдачи?

– Требовали, – угрюмо подтвердил Войдан.

– Видишь? Ну, говори, с чем тебя прислали.

– Наши старейшины отписали о тебе в Киев. Насколько тыверен слову, держишь обещания, какие льготы уже дал сверх обещанных. И в Киеветоже решили помочь…

Владимир отшатнулся:

– Я в долги влезать больше не хочу! Иначе придетсяпродать вам всю Русь. Войска у меня достаточно.

– Да? – спросил Гамаил с сомнением. – Мызнаем, что у Ярополка дружина побольше втрое, земского войска вдесятеро, да и усамих киян оружия вдоволь. Твоих воинов просто стрелами да камнями с крыш забьют.

– Город спалю, – пообещал Владимир.

– Стоит ли? – сказал Гамаил мирно. – Помощьнаша будет не за деньги. Просто из признательности, что ты не притеснял нашуобщину в Новгороде. Как притеснял посадник великого князя Святослава… Наши людивхожи в княжий терем Ярополка, в дома бояр и прочих знатных мужей. Мыпостараемся помочь… Блуду.

Владимир дернулся, будто ощутил острие ножа между лопатками.Глаза стали подозрительными.

– Откуда знаешь про Блуда?

– У нас есть уши, – сказал Гамаил скромно.

Войдан спросил удивленно и настороженно:

– А что с Блудом?

Глаза Тавра сузились в подозрении, но лицо осталосьнеподвижным. Владимир сказал поспешно:

– Да это так… мы с Гамаилом старые времена вспомнили.