Вьетнамская война в личных историях - Джеффри Уорд

Вы не могли опознать эти обугленные тела. Поэтому мы хотели посмотреть, кто будет плакать из-за этих людей. Тогда у нас будет больше людей для допроса. Женщины, которые жили в том доме, чей рис я ел, все сидят на корточках и плачут. Думаю, тогда я впервые узнал, что лично убивал людей. Я получил «Молодец» от супервайзера. Но это не было чем-то, что имело бы в этом какую-то славу или заставляло вас чувствовать настоящее чувство выполненного долга».

Тем летом Окамото был дважды ранен и совершил двадцать два вертолётных нападения, четыре из них в качестве командира роты «Браво». Успех или провал той или иной миссии по-прежнему измерялся в значительной степени, как это было при генерале Уэстморленде. «Вам сказали очень кратко, — вспомнил Окамото. «Нам нужно набрать как можно больше жертв. Сколько гуков ты убил сегодня? Коэффициент убийств определял, считаете ли вы перестрелку победой или поражением. Если вы убили двадцать северных вьетнамцев и потеряли только двух человек, они объявляли это великой победой».

23 августа 1968 года отряд младшего лейтенанта Винсента Окамото столкнулся с почти невыполнимой задачей. Со своей базы в Ку Чи он и его люди были переброшены вертолетом на северо-запад, чтобы не дать батальону северовьетнамских войск уйти через границу в Камбоджу.

Утром 23 августа он совершил свой двадцать третий штурм. Девятнадцать вертолетов переправили первый и второй взводы в новую зону высадки всего в тринадцати милях от камбоджийской границы. Их задача состояла в том, чтобы окопаться, оставаться на месте и каким-то образом заблокировать батальон численностью около восьми сотен северовьетнамских солдат, пытавшихся уйти обратно через границу.

Подразделение Окамото было усилено взводом мотопехоты, тремя БТР и танком, но их численность все равно была значительно меньше. Он и менее 150 человек под его командованием провели остаток этого дня и весь следующий, готовясь к атаке, как могли, устанавливая мины Claymore и подвешивая витки колючей проволоки.

Около десяти часов ночи 24 августа, вспоминал Окамото, «мы попали под очень сильный минометный обстрел. В течение первых десяти секунд все три бронетранспортера и танка были подбиты из гранатометов».

Сигнальные ракеты ненадолго осветили пейзаж. Десятки вражеских войск бежали на американцев через слоновью траву. Снаряды вражеских минометов пробили две бреши в колючей проволоке. Если Окамото и его превосходящие по численности люди не смогут заткнуть их, они наверняка будут захвачены. Он и четверо ближайших к нему мужчин держали М16 над головой и стреляли вслепую.

Враг продолжал наступать. «У меня было четыре человека. И сквозь свет сигнальных ракет я сказал: «Парочка парней, идите и расстреляйте пулеметы на этих БТРах». Ну, в ответ я получил что-то вроде: «Да пошел ты, я туда не пойду». Так что я подбежал к первому БТРу и вытащил из башни мертвого наводчика. Я прыгнул туда, взял пулемет и стрелял, пока не кончились патроны». Окамото перешел ко второму выведенному из строя БТР, затем к третьему, разрядив оружие.

«Они все еще шли на нас, — вспоминал он. «Поэтому я выполз туда, пока не оказался метрах в десяти от них. Я убил их ручными гранатами». Рядом с ним упали две вражеские гранаты. Ему удалось отбросить обоих назад. Но третий приземлился прямо за пределами его досягаемости. Осколки шрапнели вонзились ему в ноги и спину.

«Я просто точно знал, что умру, — вспоминал он. «Эй, Окамото, тебе отсюда не выбраться. Мама будет тяжело переживать это, но ты не выберешься отсюда. Это освобождает. Когда ты знаешь, что умрешь, страх уходит. По крайней мере, в моем случае я больше не боялся. Я был просто зол, потому что все эти маленькие парни пытаются надрать мне задницу. И если это так, то я собираюсь сделать их настолько жесткими, насколько это возможно, прежде чем я упаду. В ту ночь я убил много храбрецов. И я рационализировал это, сказав себе: «Ну, может быть, то, что ты сделал — только может быть — спасло жизни паре твоих людей».

Младший лейтенант Винсент Окамото и его M16. «Двадцать пятая пехотная дивизия, — вспоминал он, — отвечала за охрану камбоджийской границы. Это были оплоты Северного Вьетнама и Вьетконга в течение многих лет. Мы поехали бы туда, и в некоторые из этих мест нам не пришлось бы их искать. Они вышли, стреляя в нас. Старожилы выбрасывали свои пайки, чтобы нести больше боеприпасов, потому что они знали, что это будет настоящая битва».

Ночью враг проскользнул через границу в Камбоджу, утащив с собой как можно больше своих убитых. Треть роты Окамото была потеряна.

За свои усилия в тот день Винсент Окамото получил Крест за выдающиеся заслуги, вторую высшую награду армии. «Знаешь что?» он спросил. «Настоящими героями были мужчины, которые погибли — девятнадцати-двадцатилетние бросившие школу. Большинство были призывниками. У них не было путей отхода, которые были у элиты, богатых и привилегированных. На военную службу смотрели, как на погоду: надо идти, и ты поступишь. Но увидеть этих детей, у которых было меньше всего выигрыша, нечего было ждать. Их не собирались награждать за службу во Вьетнаме. И все же их бесконечное терпение, их верность друг другу, их мужество под огнем были просто феноменальны. И вы бы спросили себя: «Как Америка производит таких молодых людей?» До окончания срока службы Винсент Окамото станет самым титулованным американцем японского происхождения, пережившим войну во Вьетнаме.

МУДАКИ ИЗ ЗАДНЕГО ЭШЕЛОНА

Только часть Лонгбиня, крупнейшей базы США в Южном Вьетнаме, вид с воздуха.

Восемь из десяти американцев во Вьетнаме никогда не слышали гневного выстрела, никогда не видели сброшенной бомбы или сожженной деревни. Это были бойцы подразделений боевого и сервисного обеспечения — писари, повара, механики, депутаты. Это была работа, которую хотели почти все.

Но у боевых солдат было для них свое название. «Они - REMFs — мудаки из заднего эшелона», — вспоминал Винсент Окамото. — Это чуваки, которые... никогда не выходят за колючую проволоку базового лагеря. Они спят на кровати, с простынями. Они принимают душ каждый день. По ночам они пьют холодное пиво. Единственная опасность для них — время от времени их могут обстреливать ракетами или минометами. Они не мотаются каждый день по горам в стоградусную погоду, несут на себе шестидесятикилограммовый рюкзак и думают, что если в тебя не выстрелят, то ты можешь умереть от теплового удара. Они