Выжившая. Дневник девушки из Варшавского гетто - Мириам Ваттенберг

гетто под названием «Любовь ищет квартиру». История о молодой паре, которая ищет место для жизни. После долгих поисков и долгих странствий на «Кон-Геллерсе» им удается найти крошечную комнату в доме хитрой хозяйки, которая разделила большую комнату на две части, чтобы иметь возможность сдавать ее двум парам. Женщине удается найти вторую пару для другой половины комнаты, и тут начинается самое интересное. Случается так, что ни одна из двух пар не подходит друг к другу; в результате развиваются две незаконные любовные связи, сначала тайно, но из-за тесноты условий жизни вовлеченных в это людей вскоре все становится известно. Мужья меняются комнатами, и какое-то время все счастливы, но потом мужья начинают ссориться со своими бывшими женами.

Ночью, когда двое мужчин, измученные поисками работы, приходят домой, они обнаруживают, что их жены флиртуют с председателем домового комитета, а тот поет забавную песенку о различных налогах, которые он должен собирать для общества.

Конец обоих романов печальный: всех четверых молодых людей выселяют из квартиры за неуплату. Спектакль завершается массовой сценой в трамвае, где пассажиры шутливо рассказывают о жизни в гетто, особенно о различных комитетах и комиссиях, число которых постоянно растет.

Публика посмеялась от души, проведя несколько приятных часов в уютном театре и напрочь забыв об опасностях, подстерегающих снаружи. Автор пьесы – Жюрандо[56], а главные роли исполняют Стефания Гроденская, Александр Минович, Ригельски и Ноэми Вентланд. Либерман нарисовал декорации.

В театре я встретила многих знакомых, в том числе Олю Шмушкевич, мою одноклассницу, с которой мы не виделись год. Она пришла с полицейским Максом Бекерманом. Его отец, умерший два месяца назад от тифа, занимал высокий пост в еврейской полиции гетто. Во время Первой мировой войны он был одним из основателей Польского легиона и близким другом маршала Юзефа Пилсудского[57]. Похороны полицмейстера Бекермана прошли с большой торжественностью. Все официальные лица общины, вся еврейская полиция и тысячи гражданских лиц сопровождали его к месту последнего упокоения.

Я также встретила Эдзю с ее другом Зелигом Зильберманом, который являлся одним из самых успешных контрабандистов улицы Сенная до того, как ее отделили от гетто. Он разбогател на этом бизнесе и теперь хочет жениться на Эдзе, но ее родители против брака, потому что она намного моложе его. Эдзе всего семнадцать, а Зелигу уже тридцать лет. Однако эта разница в возрасте не мешает им любить друг друга.

Таких пар в гетто много – совсем молодые девушки и мужчины постарше. Редко встретишь женщину или мужчину в одиночестве. Мужчины и женщины тянутся друг к другу еще сильнее, чем в обычное время, будто жаждут защиты и нежности. Наличие близкого друга помогает преодолеть уныние. Никому не хочется быть одному. Но нравственность в гетто так же сильна, как и в довоенные времена.

Количество браков в последнее время уменьшилось по сравнению с первыми месяцами войны. Главной причиной этого является нехватка квартир – серьезная проблема в гетто. Для решения этой ситуации создано специальное подразделение общины, но оно почти ничего не может сделать. Его задача – находить подходящих субарендаторов для владельцев свободных комнат и следить за тем, чтобы молодые пары имели хоть какое-то уединение. Но сегодня нервы у всех на пределе, и субарендаторы совершенно не ладят со своими арендодателями. Очень часто они не в состоянии платить за квартиру, и владельцам не на что жить. Кроме того, община собирает различные налоги. Мало кто сегодня зарабатывает себе на жизнь, выполняя обычную работу. Настоящие деньги можно заработать только на нечестных сделках, но в них участвуют немногие: большинство евреев предпочитают голодать, но не становиться орудием в руках нацистов.

Однако иногда люди вынуждены идти на это. Если человека ловят на незначительном нарушении закона, например на ношении нарукавной повязки способом, немного отличающимся от предписанного, его арестовывают и пытают. Такой человек часто стремится покончить жизнь самоубийством, но у него нет простого способа сделать это. Среди этих замученных людей, сломленных духом и телом, немцы находят своих жертв и ставят их перед выбором: жизнь или смерть. Такие люди теряют всякую силу сопротивления, они соглашаются на все и, таким образом, автоматически становятся инструментами гестапо. Их основная функция – информирование. Нацисты хотят знать, у кого есть драгоценности или иностранная валюта. Информатору никогда не выскользнуть из лап нацистов; он должен что-то «совершить», чтобы заплатить за благосклонное разрешение жить и получать пищу. А нацисты угрожают ему возобновлением пыток.

В гетто живут несколько таких агентов гестапо, но они не очень опасны, потому что они более или менее известны, и, когда могут, даже предостерегают предполагаемых жертв гестапо от планируемых обысков. Однако есть несколько персонажей преступного мира, которые действительно опасны, потому что они так же серьезно относятся к своей работе на гестапо, как раньше относились к совершению преступлений[58].

Даже эти печальные условия вызывают у нас различные сплетни и шутки и служат материалом для песен и сценок, которые поют и разыгрывают в кафе и театрах. Каждый день в «Арт-кафе» на улице Лешно можно услышать песни и сатиры о полиции, скорой помощи, рикшах и даже о гестапо, но в завуалированной форме. Даже сама эпидемия сыпного тифа является предметом шуток. Пусть это смех сквозь слезы, но это смех. Это наше единственное оружие в гетто: наши люди смеются над смертью и над нацистскими указами. Юмор – единственное, чего не могут понять нацисты.

Такие программы имеют огромный успех. Раньше меня возмущали шутки, предметом которых были самые трагические события жизни гетто, но постепенно я поняла, что другого лекарства от наших бед нет. Марионетки представляли наших общественных деятелей и президентов различных социальных учреждений. Один из самых обильных источников нового юмора – это разговоры, услышанные в троллейбусах «Кон-Геллер».

Что же касается владельцев этих троллейбусов, то сейчас все говорят о ребенке, которого мадам Кон родила неделю назад. Мистер Кон информировал население об этом событии с помощью гигантских плакатов, которые вывесили не только в троллейбусах, но и на стенах главных улиц. Плакаты возвещали, что обряд обрезания пройдет в большом зале, что будет дан торжественный прием и обед для важных гостей и что этот случай будет использован для сбора денег на помощь.

Я с отвращением ознакомилась с афишей и видела, как многие люди плевались, дочитывая это бестактное заявление о якобы благотворительной цели щедрой вечеринки, организованной в тот момент, когда люди умирали от голода.

О роскошной жизни господ Кона и Геллера ходят фантастические истории. Каждый день они дают приемы, в то