Легенда об Эльфийской Погибели - Александра Рау

но вместо этого попросту ударяла по всем частям тела, до которых могла дотянуться. – Я уже видела такое однажды.

Стоявшая неподалеку Филаурель, некогда пытавшаяся обучить меня мастерству иллюзий, прошипела принцессе что-то угрожающее, и та тут же умолкла. Я сделал шаг вправо, прижимаясь плечом к плечу Ариадны, дрожащему то ли от нетерпения, то ли от страха, и поглубже вдохнул древесный аромат; удивительно, как для кого-то, всю жизнь проведшего среди цветов и деревьев, этот запах мог так прочно связаться с чьим-то образом.

Отскакивающие от загадочных знаков искры постепенно наполняли поверхность пруда красками, будто та была полотном, давно ждущим кисти художника. Вырисовывались очертания стен и полов, окон, подсвечников, и так до тех пор, пока не исчезли все сомнения – некоторые из нас точно были знакомы с представленным местом.

С поверхности воды на нас смотрело изображение тронного зала; живое, движущееся, дышащее. Лэндон нетерпеливо перебирал что-то в кармане своей накидки, а Хант кругами ходил вокруг трона, и сидящую на нем Минерву это заметно раздражало.

– Мина, – обратился к ней островной принц. – Может, не стоит проводить эти переговоры? Что, если…

– Если ты еще раз посмеешь так меня назвать, – прошипела она, – одной шкурой на стенах станет больше.

Горные эльфы одновременно поежились; отдыхающий неподалеку волк жалобно заскулил, зарывая нос глубже в оленью шерсть.

Советник незамедлительно среагировал, поняв, что угроза касалась и его, и принялся усердно отряхивать накидку. Взглянув на скучающее лицо принцессы, оба ее последователя заняли места чуть позади трона, тем самым соглашаясь с ее превосходством над ними. Минерва махнула рукой – вероятно, страже, – и послышался уже привычный звук тяжелого хода дверей.

В тронный зал вошли две статные фигуры, обе – в нейтральных белых одеяниях, четко указывающих на намерения прибывших; если бы не цвет волос и глаз, их вполне можно было бы принять за брата и сестру. Впрочем, в каком-то роде они таковыми и являлись.

– Мы приветствуем тебя, правительница Греи, – произнесла русоволосая Дэссиель, почтив принцессу небольшим поклоном. Строгий Эйен вынужден был повторить поклон. – И благодарим за возможность обсуждения мира.

– Мир – не совсем то, чего я хочу.

Минерва вскинула подбородок и положила ладони на подлокотники, полностью открывая позу. Она наверняка знала, что к ней отправят опытных тиаров, и все же всем видом давала понять, что не боится их; ее уверенность казалась непоколебимой.

– Что ж, – раздался голос Эйена; такой же тяжелый, как у его правителя. – В таком случае извольте озвучить ваши желания.

– Сначала вы, – подмигнула принцесса.

Рингелан ударил посохом об землю так, что тронный зал едва не расплылся от идущих по глади волн, и разразился яростным криком.

– Она играет с нами!

– Она ребенок, – пожала плечами Маэрэльд. – Им это свойственно.

– Человеческим детям положены игрушечные лошади и солдаты, – рыкнул аирати. – А не армии настоящих.

Присутствующие в тронном зале не произнесли ни слова, будто бы пережидая перепалку на берегах Сэльфела, и заговорили, лишь когда в Арруме воцарилась тишина.

– Мы считаем разумным оставить все как есть, – отчеканил член совета аирати. – Люди не ступят на земли Армазеля, и война обойдет их стороной.

– Аррум продолжит прежнее сотрудничество с Греей, – продолжила Дэссиель. – И будет поставлять дерево в оговоренных ранее объемах взамен на миролюбивое соседство.

Минерва устремила взгляд ввысь и замычала, наигранно имитируя глубокие размышления.

– Почти, – подытожила она. – Объемы придется увеличить, и вырубкой будут заниматься люди, а не эльфы.

– Искл…

Принцесса резко кивнула в сторону эльфийки, и та поперхнулась собственными словами, зайдясь приступом мучительного кашля.

– Ваши камни я могу купить честно. – обратилась она к Эйену. – Но мне нужна вещь, не представленная в лавках торговцев. Вы отдадите мне Эльфийскую Погибель – и я боле не трону ни одного белого волка.

– Этому не бывать.

Рингелан шепотом повторил слова своего подопечного.

Минерва поднялась с трона и спустилась к важным гостям. Длинный шлейф ее белого платья тянулся за ней, делая принцессу похожей на невиданную змею, хоть, в силу ее нелюбви к рептилиям, ей бы и не польстило подобное сравнение. Минерва медленно обходила эльфов, пристально вглядываясь в их лица; вероятно, пытаясь определить силу их магии и возможность противиться чужой.

– Вы – дикари, – прошипела она. – Живете в лесах и горах, как животные, и считаете, что смеете указывать королеве?

– Наши правители мудры и справедливы.

– Они – глупцы, раз думали, что я соглашусь на их условия.

– Был заключен договор, – отрезала Дэссиель. – И ваши предки старались придерживаться его условий.

– А я не собираюсь держать обещания, которых не давала.

Стремительно вернувшись к трону, Минерва скомандовала невидимым слугам, и дверь вновь распахнулась; на этот раз – дверь переговорной, из-за которой появился Рагна, сверкающий ярко-желтыми глазами.

– Кнорд… – выругался Индис.

Следом за магистром, едва волоча за собой ноги, к Минерве приближалась Лианна. Истерзанная пытками старушка хрипела, и боль от каждого шага отражалась на ее лице. Я мысленно поблагодарил Богиню за то, что Бэт никоим образом не связана с деятельностью совета, и за то, что хотя бы в тот день ее безрассудное любопытство не привело ее туда, где ей не место.

Лианна шла сама; колдун не держал ее за руку, чтобы вести за собой, и не подгонял сзади, но он точно был уверен, что друид пойдет за ним. Ведомая его магией, несчастная женщина не могла и помыслить о сопротивлении. Впрочем, у нее вряд ли нашлись бы на это силы.

– Да, ни один мой предок не избежал эльфийского влияния, – протянула Минерва, хищно ухмыляясь. – Эвеард особенно вас любил.

Ариадна фыркнула, услышав, что Минерва назвала отца по имени, будто бы желая откреститься от связывающего их родства.

– Но мне не нужны покровители.

Рагна наконец прошел мимо старшей принцессы, бросив друида к ее ногам. Минерва непринужденно опустила руку на бедро, зарывая ее в складки платья.

– Что вы задумали? – вздохнула Дэссиель.

– Расправу.

В руках принцессы возник кинжал – разрез на юбке помог ей добраться до скрытых ножен, – и она тут же прижала его к горлу измученной Лианны. Я не мог рассмотреть лицо друида из-за плотного слоя запекшейся крови и грязи, но почему-то мне показалось, что на нем мелькнула улыбка.

Между пальцами Дэссиель запрыгали искры, но магистр взмахнул рукой, и эльфийские советники тут же взмыли в воздух, застыв над землей в невидимой клетке; воздуха, судя по тщетным попыткам вздохнуть, их тоже лишили. Хант и Лэндон вышли из-за трона, в тени которого ждали своего часа. Дождавшись, когда они заключат – уже пленных – переговорщиков в крепкие объятия удавок, Рагна отпустил эльфов. Они твердо встали на ноги, словно не замечая, что находятся в смертельной опасности; особенный вызов виделся в лице Эйена, неприлично долго смотревшего Минерве в глаза. Сбить спесь помогло затягивание узла.

Ликование на лице Лэндона было всепоглощающим и жадным. Таким, будто бы всю жизнь он страстно мечтал лишь об этом – лишить жизни обладателей древней крови и торжественно искупаться в ней.

В памяти мелькнуло пророчество, о котором советник рассказывал Кидо, и возникший в голове образ стал чересчур ярким.

– Я не позволю остроухим указывать мне, что делать, – почти безразлично бросила Минерва, и Лианна прикрыла глаза в ожидании своей участи.

Дэссиель набрала столько воздуха в легкие, сколько смогла.

– Неужели вы верите, что ваше королевство сможет выстоять?

– Вера – это лекарство для отчаявшихся душ, – пожала плечами Минерва, наклоняясь вперед. – А отчаяние не к лицу королеве.

Клинок заскользил по шее друида, окропив пол обильными брызгами крови. Лианна рухнула к ногам старшей принцессы, и та пренебрежительно бросила запачканный кинжал на бездыханное тело.

Члены совета не успели бы среагировать, даже если бы захотели; удавки плотно обхватили их шеи в тот же миг, когда дрогнула рука принцессы. Эльфы пытались вырваться так, словно находились в объятиях любимых – вполсилы, нехотя, играючи; я полагал, дело было в магистре, не спускавшем с них змеиных глаз.

– Valie… – смог выдавить Эйен. – Valie ilqua hanya.

Минерва усмехнулась.

– Так пусть смотрит и упивается кровью своих детей.

По лесу прокатился оглушительный крик такой силы, что тронный зал исчез с поверхности воды, сметенный разъяренной волной. Члены совета один за другим падали на колени, оплакивая бесчестно погибших брата и сестру, и лишь правители и люди твердо стояли на ногах. Над Рингеланом нависла тень скорби, столь темная и тяжелая, что плечи аирати поникли, а веки опустились, не позволяя глазам выдать происходящее в душе.

Вопреки ожиданиям, все существо Маэрэльд пылало не от горечи, а от гнева.

– И нет покоя голове в венце.

Глава 14