Обратный отсчет: Равнина - Токацин

точно на метки. «Пол закоптим, а вымыть нечем,» — запоздало сообразил сармат. «Ладно, забутовка скроет…»

— Готово, — вслух сказал он, глядя только на «пусковые механизмы» ракет. Двое сарматов были где-то неподалёку — Гедимин слышал их дыхание.

— Запускай, — разрешил Айзек. Следом хлопнуло защитное поле — кто-то из сарматов выставил купол. Гедимин покосился на свой «арктус», помянул про себя уран и торий и щёлкнул когтем по переключателям.

«Дрон» не промахнулся. Гедимин, запрокинув голову, видел сквозь дым, как аппарат поднимается всё выше по узкой «трубе» — и наконец сливается со световым пятном высоко над головой. Теперь его видел только сканер — и радостно вопящий снаружи Вепуат, и, возможно, верещащие где-то наверху Бронны. «Двадцать один, двадцать два…» — считая про себя секунды, Гедимин готовил для «дрона» демпфер из защитного поля. «Вот это надо будет продумать. На станции не будет генераторов поля. Какие-то эластичные маты, возможно…»

Наверху завопил Вепуат — и сарматы за спиной вполголоса помянули спаривание «макак». «Дрон» провалился в шахту и плавно пошёл вниз. Последние секунды показались Гедимину вечностью. Он видел, что аппарату уже некуда деться, и что снижается он с безопасной скоростью, — но вздохнул с облегчением, лишь когда «дрон» лёг на подготовленный демпфер. От пузыря и ракет шёл пар, оседая на камнях и пластинах скафандра мелкими каплями. Айзек прошёл мимо Гедимина и склонился над аппаратом — без сканера в руке, просто разглядывал его с разных сторон.

— Хм-м… А ведь работает, — его голос задрожал от радости, и он резко развернулся к Гварзе. — Работает! Кенен, ты это видел?

— Угу, — Гварза его радости не разделял. — Фокус удался… на этот раз. До завтра мне чертёж и полную роспись материалозатрат. И ещё… какой срок службы у этого… агрегата?

Гедимин пожал плечами.

— Проверять надо. У местных нет традиции воздухоплавания? Хотя бы запуска надутых баллонов… эластомер-то они добывают?

Айзек тяжело вздохнул.

— Проверь, атомщик. На местных надежды мало. Я заберу эту штуку?

Он, прицепив «дрон» за спину, поднялся первым, за ним шёл Гварза. Гедимин, выбравшись на поверхность, смотал трос и начал разбирать подъёмник. Ему было неспокойно.

— Ну? — тут же налетел на него Вепуат. — Что они сказали?

— Как обычно, — Гедимин поморщился. — Айзек одобрил, Гварза скорчил рожу. Такое ощущение, что его для этого и брали. Он сам-то хоть что-нибудь соорудил⁈

Вепуат сочувственно похлопал его по плечу.

— Ага, точно… Гедимин! Ну ведь нас, одобряющих, трое — против него одного!

Гедимин еле слышно хмыкнул.

— Предлагаешь его побить? Айзек не одобрит.

Вепуат отмахнулся.

— Зачем «побить»? Устроим голосование. Кто за то, что дрон пригодный…

Гедимин развернулся к полуразобранному подъёмнику.

— Тебя что, макаки покусали⁈ Где ты их только нашёл, на Равнине-то…

17 день Лучей, месяц Мысли. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

«Голосование, sa has-sulu. По производственным вопросам…» — Гедимин, болезненно морщась, перекатился с боку на бок. «По вопросу пригодности агрегата… Надо же было додуматься! Видимо, все мы тут, на Равнине, понемногу сходим с ума…»

Видимо, резкое движение потревожило приборы на запястье — сармат увидел из-под брони слабое свечение. Тяжело вздохнув, он похлопал по запястью — свечение не угасло. «Дозиметр,» — наконец шевельнулось в сонном мозгу. «От тряски не просыпается. Что-то учуял…»

Он сел, сдвинул пластины с запястья и ошалело мигнул. Дозиметр «учуял» десятикратное повышение общего фона. «Омикрон — сорок микрокьюгенов…» — сармат, рывком поднявшись на ноги, сдёрнул со стола сфалт, вцепился в корпус реактора, — все пластины были на месте, излучение наружу не просачивалось. Он поддел когтем ящик стола, в котором лежал другой омикрон-источник — образец ирренция — но и там всё было в полном порядке. «Сорок микрокьюгенов…» — Гедимин уставился на стрелку-указатель, плавно качающуюся из стороны в сторону, как будто всё вокруг было источником сильного омикрон-излучения. «И это, похоже, именно фон…»

Полминуты спустя он стоял у барака филков и держал под мышкой охапку лёгких комбинезонов — всё, что посдирал с вешалок в душевой. Он хотел грохнуть кулаком по двери, но с сомнением покосился на не такую уж толстую створку и вместо этого ударил кулаком о кулак — раз, другой, третий, пока из барака не отозвались разбуженные филки.

— Тихо там! — рявкнул Гедимин, прервав тираду коменданта о «полоумных громилах». — Фон по омикрону — сорок микрокьюгенов! Без защиты из барака не выходить!

Он толкнул в сторону створку. Она поддалась, хоть и не сразу — кто-то отодвинул внутренний засов. Гедимин сунулся в барак — и в «шлюзе» столкнулся с угрюмым Гварзой.

— Чего орёшь? — сармат посмотрел на свой дозиметр и досадливо сощурился. — Пятьдесят по омикрону… Что там у тебя рвануло?

…Комбинезоны он всё-таки забрал. Гедимин, отходя от барака, слышал, как Гварза даёт указания коменданту и другим филкам. Дозиметр показывал шестьдесят микрокьюгенов — и по-прежнему не видел источника. Небо над лагерем окрасилось в холодный цвет черенковского свечения.

— Фонит? — с порога спросил у Гедимина Вепуат и угрюмо кивнул. — Сам вижу, что фонит. С самой смены дат, и чем дальше, тем сильнее… Кстати — ты стражей в лагере не видел?

Гедимин мигнул. «Странное у него „кстати“…»

— Так я и знал, — Вепуат помрачнел. — Опять какой-то местный шторм, и стражи сидят по норам… Филки в курсе?

— Дорастёт до милликьюгена — всех засуну в машину, — пообещал Гедимин, чувствуя в груди неприятный холодок. — Как думаешь, могло что-то случиться с этим их реактором, Пламенем?

Вепуат хмыкнул.

— Что-то серьёзное — вряд ли. Вон, «трилобиты» спокойны, аборигены не верещат… Они бы, наверное, первыми поняли, нет?

Гедимин пожал плечами. Ему было не по себе.

«Семьдесят микрокьюгенов» — бесстрастно показал дозиметр за шатром. Мимо пробежала стайка нхельви, за ними неторопливо прошёл Бронн с ложкой и маленьким кувшином на ремешках. Внутри что-то булькало. «Собирает воду из