Призрак тайны - Даниэла Стил

Уже вернувшись в Лондон, Кэрол попробовала разорвать своюсвязь с Саймоном, который старался, как мог, помочь ей в этом, ибо, по егособственным словам, он ее прекрасно понимал. Он признался Кэрол, что впоследние годы достаточно часто увлекался красивыми женщинами, да и, живя вбраке, хранил супружескую верность далеко не всегда. Как утверждал Саймон,теперь он сожалел об этом, однако, если воспользоваться его собственнымвыражением, «последствия неверности и неосторожности он испытал на собственнойшкуре». Впрочем, со своей последней женой он развелся уже лет пять назад и былтеперь совершенно свободен, однако это, казалось, не мешало ему искреннесочувствовать Кэрол, которую терзали острое чувство вины и сознаниесобственного долга перед мужем. В конце концов они расстались, договорившисьбыть друзьями, однако при этом ни Саймон, ни Кэрол даже не подозревали, как имбудет не хватать друг друга в Лондоне. Несколько волнующих недель, проведенныхв Париже, сблизили их настолько, что существовать один без другого они уже немогли.

Не прошло и месяца, как они начали вместе уходить из конторыв обеденный перерыв, чтобы подняться в квартиру Саймона. Между ними ничего небыло — они просто пили кофе и по-дружески болтали, — но эти разговорыпомогли Кэрол облегчить душу и разобраться в своих чувствах. Очень скоро онаобнаружила, что ей очень нравится, с каким деликатным сочувствием и пониманием,с какой безграничной любовью, уважением и преданностью относится к ней Саймон.Он был готов на все, лишь бы быть с ней рядом — пусть это даже означало, чтоони навсегда останутся друзьями и никогда больше не будут любовниками. Когда жеКэрол попыталась расстаться с Саймоном, она просто не сумела этого сделать,хотя она отчаянно старалась перебороть себя. Чарли, как назло, снова многоездил, и Кэрол было очень одиноко, а Саймон — тоскующий Саймон с печальнымиглазами спаниеля — был рядом, всегда рядом, каждый день рядом.

И Кэрол тоже очень его не хватало. До этого момента она дажене осознавала, как много путешествует Чарли, как часто она остается одна и какмного для нее значит быть с Саймоном. И вот — через два с половиной месяцапосле того, как они решили положить конец своей физической близости, —Кэрол и Саймон снова стали любовниками.

После этого жизнь Кэрол превратилась в кошмар. Онавстречалась с Саймоном почти каждый вечер, и ей приходилось врать Чарли ипридумывать достоверные объяснения, чтобы как-то оправдаться. Выходные они сСаймоном тоже часто проводили вместе, и Кэрол лгала, что ей нужно сделатькакую-то срочную работу. Когда же Чарли улетел в очередную командировку, они сСаймоном отправились в Беркшир на весь уик-энд и провели в придорожнойгостиничке два удивительных, волшебных дня. Кэрол терзалась оттого, чтопоступает не правильно, но ничего с собой поделать она уже не могла. Она былаточно одержимая, и в ее действиях и поступках не было ни капли разума издравого смысла — одни лишь страсть и любовь.

Год назад, накануне Рождества, в отношениях между Кэрол иЧарли впервые появились явные признаки неблагополучия. Ситуация на рынкепроектно-дизайнерских услуг сложилась крайне неблагоприятная; контракт в Миланенеожиданно оказался под угрозой, сделка в Токио тоже была под вопросом, и Чарликак угорелый метался между Японией и Италией. В Лондон он возвращался оченьненадолго, однако даже в эти редкие наезды домой он буквально падал с ног отусталости. Настроение у него было хуже некуда. И, часто даже не осознавая того,он вымещал свою усталость и раздражение на Кэрол.

А она не могла с ним даже поговорить. Чарли постоянноспешил, мчался куда-то, решал очередную проблему или пробивал выгодныйконтракт. В эти трудные, суматошные месяцы они оба были рады, что у них нетдетей, но если Чарли продолжал считать это нормальным, то Кэрол все чащезадумывалась о том, насколько они разные люди.

Каждый из них жил теперь в своем собственном мире, и этимиры почти не соприкасались. С некоторых пор у обоих вечно не хватало времени,чтобы поговорить по душам, поделиться своими мыслями и чувствами, просто побытьвместе. У Чарли была своя работа, у нее — своя; теперь их объединяли тольконесколько ночей в месяц, которые они проводили в одной постели, да приемы ивечеринки, куда они ходили больше по привычке, чем повинуясь естественному впрежние времена желанию всегда и везде быть вместе.

Настал день, когда Кэрол всерьез задумалась о том, что сними происходит и что — помимо инерции — продолжает удерживать их друг подледруга. Может быть, их любовь, их счастье — все это иллюзия, обман зрения,обычная ловкость рук балаганного фокусника, имя которому — рутина? И впервые задесять лет их совместной жизни Кэрол не могла ответить на вопрос, любит ли онаЧарли.

А Чарли пребывал в блаженном неведении. С головой уйдя вработу, он даже не замечал, что с Кэрол творится неладное. Он не понял, непочувствовал, что теряет ее. Новый год Чарли снова встречал в Гонконге; он такзамотался, что даже забыл ей позвонить, и она тоже забыла, потому что танцевалав «Аннабелс» с Саймоном.

Кризис разразился в феврале месяце, когда в один изуик-эндов Чарли неожиданно вернулся из Рима и обнаружил, что Кэрол нет дома. Вэтот раз она даже не сочла нужным соврать ему, что поедет на пикник с друзьями.Но, когда поздним воскресным вечером она наконец вернулась в их уютныймаленький домик, в ее облике было что-то такое, что заставило Чарли внутренневздрогнуть. Кэрол буквально лучилась счастьем. Она была такойбезмятежно-спокойной и веселой, как в те, уже почти забытые дни, когда онипроводили в постели все выходные, то предаваясь любовной игре, то погружаясь вблаженную дремоту. Но у Чарли уже давно не хватало времени на подобныеразвлечения, да и Кэрол тоже — он знал это — была слишком занята. Кажется, онвсе же сказал ей что-то, но на самом деле он еще не забеспокоилсяпо-настоящему, и, хотя в душе у него напряглась какая-то струнка, разум его ещеспал, не желая замечать ничего вокруг.

Кэрол сама рассказала ему обо всем, не в силах и дальшенести бремя обмана. Кроме того, она почувствовала, что Чарли — пусть ещенеосознанно — что-то заподозрил. И вот однажды, вернувшись поздно вечером сработы, Кэрол села напротив него на табурет и выложила ему все. Чарли молчаслушал, и в его широко раскрытых глазах блестели слезы неверия и обиды. Кэролрассказала ему, когда, при каких обстоятельствах началось ее увлечениеСаймоном, сколько времени оно продолжалось (к тому времени их связи исполнилосьуже полных пять месяцев) и к чему это все привело. Или могло привести.

— Я не знаю, что еще сказать тебе, Чарли, —закончила она. — Просто я подумала, что ты должен узнать обо всем от меня.Все равно это не могло продолжаться вечно.

Ее низкий, с легкой хрипотцой голос прозвучал при этом такволшебно-соблазнительно, что Чарли едва не сошел с ума.

— И что ты собираешься делать? — с трудом спросилЧарли, ибо язык ему не повиновался. Он пытался не забывать о том, что он —современный, цивилизованный человек и что подобные вещи случаются сплошь ирядом (почему, в конце концов, он должен быть исключением из общего правила?),однако единственное, о чем Чарли оказался способен думать, это о том, какуюглубокую рану нанесли ему слова Кэрол и как сильно он, оказывается, любит ее.Он даже не мог представить себе, какую острую боль способно, оказывается,причинить ему известие, что Кэрол спит с другим мужчиной, но главным для негобыло все же не это. Главное, что хотел знать Чарли, это любит ли Кэрол Саймонаили она пошла на связь с ним от скуки, из чувства одиночества или из обычного,присущего всем женщинам авантюризма. Задать такой вопрос ему было неимовернотрудно, но Чарли все-таки набрался мужества и пересилил себя.