Записки у изголовья. Книга 2 - Тан Ци

за занавесками, сами вышли и во всем признались. Силовой захват предполагал оружие. Уточек-мандаринок согнать с постели можно было и палкой.

Конечно, последний способ обещал принцессам больше личного удовлетворения, но они сомневались, что смогут победить Су Мое. Кроме того, разве прилично было двум незамужним девам лезть в чужую кровать? Так что им оставался, увы, только первый способ.

Перед кроватью валялись сбившиеся набок белые верхние одежды, у изголовья небрежно бросили черный пояс. Чанди подцепила пальцем рукав и изобразила недоумение.

– Разве это не одежда господина Мо?

Затем она приняла испуганный вид.

– Неужели за занавесками господин Мо?

Теперь на ее лице проступил праведный гнев. Казалось, у нее даже язык не поворачивается дать определение творящемуся беспорядку.

– Аланьжэ, выходи. Как ты посмела прелюбодействовать с наставником посреди бела дня? Даже муравьи знают о стыде больше тебя. Как ты могла так опорочить имя нашей семьи?

Чанди прекрасно отыграла роль строгого поборника приличий, и Цзюйно, трепетно прижав руку к голове, будто она вдруг закружилась, немедленно присоединилась к игре. Она велела служанке, стоявшей рядом с ней:

– Иди, позови отца, мать и господина Си Цзэ. Скажи им, что есть важное дело, которое требует их срочного присутствия. Мы пришли справиться о здоровье сестрицы Аланьжэ и совсем не предполагали, что столкнемся с подобным бесстыдством. Я не знаю, что делать…

Пока две принцессы слаженно пели свои песни, служанка, получившая указания, уже выскочила наружу и припустила, как перепуганный кролик. Сразу было видно мастера техники «принеси-подай».

Все, кто надо, уже давно стояли на местах вокруг расписной лодки. Любовников за пологом поймали так же просто, как черепаху в кувшин[28]. Множество чиновниц стояли перед пологом кровати наготове; им только оставалось дождаться правящую чету и Си Цзэ.

Представление было разыграно блестяще.

Главное судно и крохотную лодку Фэнцзю разделяло всего ничего. Как Цзюйно и полагала, их отец очень скоро ступил на лодку Аланьжэ, а после прошествовал к ее покоям.

За плотно скрытой кроватью послышался шелест ткани. Поскольку две принцессы стояли на коленях и были слишком заняты, устраивая представление для повелителя, они не услышали этих звуков и, таким образом, не поняли, что нужно торопиться.

Цзюйно была талантлива, Чанди – еще талантливее. Всего мгновение назад она едва ли не брызгала слюной перед задернутым пологом, жалея, что вылетающие из ее рта слова не могут обратиться серебряным клинком и вбить Аланьжэ в пол на месте. Однако едва отец сделал шаг в каюту, как серебряный клинок ее остроумия мгновенно обратился в жалобные стенания.

Не вставая с колен, она заявила, что ни в коем случае не желала бы потревожить отца-повелителя, однако, узнав о том, что Аланьжэ и Су Мое опорочили священную связь наставника и ученика и тайно предались низменным страстям, она не могла поступить иначе. Сейчас эти преступники лежат вместе в постели. Они с Цзюйно, две незамужние добродетельные девы, столкнувшись с таким бесстыдством, даже не знали, что делать.

Поскольку представление полностью отвечало желаниям Чанди, она играла от души и с удовольствием.

Подняв голову, она увидела, что отец смотрит на кровать и его глаза полны плохо сдерживаемого гнева. Казалось, мрачные тучи постепенно сгущаются над крошечным пространством, и это ее более чем устраивало. Гордая собой, она снова взглянула на повелителя и увидела, что он смотрит ей за спину, но теперь его гнев растаял, как глиняный бык растворяется в воде[29], обратившись в удивление.

Из любопытства Чанди не смогла удержаться и обернулась.

От одного взгляда ее тело обмякло, и она осела на пол.

Она не уловила момент, когда занавески позади них открылись. Аланьжэ лежала на внутренней стороне кровати. С краю сидел сребровласый мужчина, который неторопливо обувался.

Но это был никакой не Су Мое.

Не составляло труда узнать того, кто сидел на кровати, пусть сегодня он и изменил своим излюбленным пурпурным одеждам, сменив их на чисто белые. Тот, кого с порога заклеймили прелюбодеем, на деле оказался законным мужем Аланьжэ – господином Си Цзэ.

Покои на миг окутала гробовая тишина. Повелитель неразлучников искоса взглянул на помертвевшую Цзюйно; невозможно было угадать его настроение.

Служанки выстроились в два ряда, опустив глаза. Они не осмеливались даже выдохнуть. Те, кто стоял дальше, быстро размышляли: их хозяйки нередко высмеивали ее высочество вторую принцессу за закрытыми дверями. Говорили, что она не заслуживает положения супруги Верховного жреца, поскольку так и не смогла завоевать его благосклонность. Однако солнце поднялось так высоко, а жрец только встал с постели, не значит ли это, что вторая принцесса все же… угодила ему?

Господин Си Цзэ только проснулся, и его серебристые волосы были слегка растрепаны. Хотя на вид его одежда казалась опрятной, ворот был запахнут не так наглухо, как обычно. В лучах утреннего солнца он представлял собой прекрасную картину.

Картина была красивой, но воздух в покоях, казалось, сгустился от напряжения.

Досточтимый Си Цзэ тоже молчал. После того как спокойно обулся, он не одарил застывших в комнате гостей и взглядом, только повернулся к кровати, плотно завернул Фэнцзю в одеяло, легко поднял ее, встал сам и прошел мимо квадратного стола рядом с ширмой, слегка кивнув повелителю неразлучников.

– Тут слишком шумно. Извините нас.

Повелитель неразлучников пристально посмотрел на Чанди и Цзюйно, которые не смели подниматься с колен. Даже ему, главе целого клана, было тяжело подобрать приличное описание произошедшему. Он только кивнул в ответ и сказал:

– Я тщательно расследую это дело и дам вам четкое объяснение.

Пожалуй, из уст главы целого клана это звучало даже уничижительно. Неожиданно Чанди, побледнев, прошипела:

– Он не Си Цзэ, он, должно быть, сменивший облик Су Мое. Поскольку он знает, что не сможет скрыть свою порочную связь с Аланьжэ, то пошел на крайние меры. Су Мое прекрасно владеет техникой иллюзий, возможно, даже вам, отец, не разглядеть его истинной личины, но можете мне поверить…

За время, пока она произносила эту тираду, выражение лица владыки неразлучников сменилось несколько раз. Он закричал на дочь:

– Молчать!

Испуганная Чанди отшатнулась, прикусив губу и побледнев еще сильнее. В домике на мгновение повисла мертвая тишина; единственными оставшимися звуками были шаги уходящего с Аланьжэ на руках Си Цзэ. Чанди опустила голову и впилась ногтями в ладони, оставив несколько глубоких ранок. Как смеет поддельный Си Цзэ оставить ее слова без внимания?

Повелитель неразлучников казался немного уставшим. После некоторого молчания он внезапно повернулся к входу.

– Что вас сюда привело?

Чанди была застигнута врасплох и тут же недоверчиво подняла глаза. Тело принцессы