Книга начал - Салли Пейдж

Дорогая Люси,

сегодняшний день я провела на кладбище (а также в пабе) вместе с Беглянкой-викарием и бывшим налоговым аналитиком по имени Малкольм. Я понимаю, этих слов недостаточно, чтобы понять этих людей, поэтому я бы очень хотела когда-нибудь познакомить тебя с ними. У Малкольма, кстати, чудесный почерк… о, чуть не забыла, полицейский тоже научился красиво писать. Ну, может быть, не так красиво, как Малкольм, но он написал кое-что для моей «стены слов» (хотелось бы и ее тебе тоже как-нибудь показать), и получилось очень элегантно. Это были шуточные стихи об одном полицейском, крайне неприличные, зато написанные прекрасным почерком!

На прошлой неделе моим любимчиком стал покупатель по имени Барнаби Посултуэйт. Он собрал коллекцию, в которой уже более сорока перьевых ручек, и сообщил мне, что все новые покупки тщательно прячет от своей жены, точно так же, как и она прячет от него свои новые туфли. Он дал мне несколько дельных советов относительно чернил, и теперь у меня есть полка, уставленная разнообразными по форме стеклянными пузырьками с чернилами всех цветов. Ярко-красные, лимонного цвета, зеленого, багряного, коричневого и бирюзового, конечно, который напоминает мне море в Хорватии, в котором мы с тобой когда-то купались, помнишь?

Барнаби говорит, что он всегда пишет фиолетовыми чернилами, потому что этот цвет кажется ему царственно-величавым, и что в другой жизни он хотел бы родиться в семье «королевской крови», а не сыном простого сварщика из Хаддерсфилда.

Крепко тебя обнимаю и люблю,

твоя Джо

Джо запечатывает письмо и засовывает ноги под грелку. Она лежит в постели, всем своим существом наслаждаясь теплом. Интересно, думает Джо, как Люси отнесется к ее намекам о том, чтобы наконец повидаться? Она сама не знает, почему не приглашает ее к себе (или не съездит домой погостить, а заодно и встретиться), но Джо не покидает чувство, что ее отношения с самой близкой подругой постепенно становятся все более теплыми. («Всему свое место, и все на своем месте».)

Получить в ответ от Люси письмо Джо никак не ожидает – писать та никогда не любила, – но в своих сообщениях Люси частенько вспоминает людей, приходящих к Джо в магазин, и их истории. В последнем своем послании она пару слов уделила и своему брату Финну. Впрочем, ничего такого, что позволило бы предположить, будто Финн ей проболтался. Написала о том, что у Финна все в порядке, что он по уши в кого-то влюбился и что короткий визит в Лондон, где он встретился с Джо, ему очень понравился. Джо подумала, что для Финна (как и для всех мужчин вообще) весьма характерно и словечком не обмолвиться о своей новой женщине. Возможно, он просто немного смущался из-за их мимолетного романа?

Мысли ее снова возвращаются к Малкольму. Она очень надеется на то, что они с Руфью смогли ему хоть чем-то помочь. Хорошо бы еще вместе с Малкольмом как-то помочь Руфи.

Итак, преподобная Руфь никуда не сбегала. Верит ли этому сама Джо? Если честно, то нет. Но может быть, возвращение к своей пастве для Руфи значит гораздо больше, чем ее исчезновение в стиле «Марии Целесты». И с чем же она никак не могла смириться? С кровью, калом и рвотой? Нет, конечно. Эти вещи Руфь, похоже, воспринимает как должное. Даже к трагическим случаям, с которыми она сталкивалась, викарий относилась нормально, как к естественной составляющей своей жизни.

Может, причина в ком-то из ее прихожан? Речь не обо всех, конечно, ведь Руфь не раз давала им с Малкольмом ясно понять, что многие оказывали ей помощь; и разве не она говорила, что получала огромное удовольствие, посещая своих прихожан? Так и заявила, что ходить в гости любила больше всего. Так что нет, не все, только подобные этому мистеру Палкинсону.

Может, дело в том, что она была викарием, поэтому люди к ней относились иначе? Доставали ее разговорами о религии? Но разве люди не считают, что работа викария как раз и заключается в том, чтобы быть со всеми без исключения доброжелательным и со смирением относиться ко всему, что тебя окружает? С подобной позицией Джо может не соглашаться, но, с другой стороны, ведь и сама она надеялась на то, что Руфь не останется равнодушной к ее проблемам. Да, она не набросилась на Руфь с вопросами, но все равно, когда разговаривает с ней, чувствует себя не совсем уверенно. Вспоминая разговор в пабе, Джо сонно вздыхает. Что ж, может быть, не сейчас. В голову Джо приходит мысль, что неплохо было бы разузнать, откуда викарий сбежала, встретиться с ее прихожанами, поговорить с людьми, которые ее знают, а главное, познакомиться с ее куратом Анжелой.

А Малкольм? Джо вспоминает взгляд, которым они с Руфью обменялись на кладбище. Что это было, какая искра пробежала между Руфью и Малкольмом? Признание какой-то тайны? Джо думает о его цветастых тапочках с вышивкой. Они поразительно не похожи на все, что обычно носит Малкольм.

Все эти размышления никуда ее не приводят. Тогда она начинает вспоминать их разговоры о призраках в пабе и улыбается в темноте.

Какая невероятная из них получилась троица. Одна верующая, другой неверующий… и третья? Джо в Бога не верит и прекрасно отдает себе в этом отчет. Впрочем, она ведь уверена, что жизнь – это нечто гораздо большее, чем вера в Бога. И она, конечно же, верит в то, что если думать о друзьях, попавших в беду, и всем своим существом желать им добра, это в какой-то мере должно им помочь. Это не совсем молитва, но разве станет так себя вести человек, считающий, что ничего такого на свете не существует? Поэтому ей было так легко поверить, что лисица пришла к Малкольму именно тогда, когда он нуждался в этом больше всего.

Итак, одна верующая, другой неверующий и где-то между ними она – серая мышка Джо.

Женщина вспоминает о матери Малкольма, Еве, которая пожелала, чтобы ее прах развеяли над пустошью, неподалеку от прудов. Исключительная натура. На память приходит заявление Малкольма: «Я совсем не такой смелый, как она». Интересно, думает Джо, хватит ли у призраков смелости выкупаться в этих прудах в ночь перед Рождеством?

Пищит мобильник. Сообщение от Руфи: «Я тут подумала про маму Малкольма и уверена, что она умерла именно в это время года. Не сходить ли нам искупаться в память о ней в Хэмпстедских прудах? Что скажете?»

Джо пробирает до мурашек. Возможно, Руфь никакой не викарий.