Обратный отсчет: Равнина - Токацин

«А вот черпак мне делать не из чего,» — думал сармат, включая лучевой резак. «Нет крупных заготовок. Хоть по сантиметру его собирай. Может, поискать кость с вмятиной? Не из рэссены же его ковать…»

— Стеклоду-увная? — протянул Вепуат. — У тебя же литейная станц… Ядро Сатурна! Так ты хочешь, чтобы местные… Это для них, верно? Новая технология?

Гедимин оглянулся на плотно задвинутую переборку и досадливо поморщился.

— Не ори ты, — прошептал он. — Ну да, для местных. Есть сырьё — надо использовать.

— Ядро Сатурна… — повторил Вепуат, понизив голос и придвинувшись к Гедимину вплотную. — У кого сырьё-то? У Сэта? Эта штука для Сэта?

— Пока — для Скогнов, — отозвался Гедимин, убирая резак от деревяшки — с висящим на плечах Вепуатом ничего путного вырезать было невозможно. — Будет и для Сэта. С другой формой мундштука. У них другие челюсти. Может, вообще не получится.

— Надо для Сэта, — убеждённо сказал Вепуат. — Если уж взялся разбрасываться технологиями… Они хотя бы знают, где это стекло взять и как расплавить. А что с челюстями? Немного длиннее? Если ты про губы — губ и у Скогнов почти что нет. Если Скогнам не мешает…

Гедимин повернул деревяшку другой стороной.

— Скогны умеют дуть в дудки. Есть с чего скопировать мундштук. Чтобы Сэта дули в дудки, я не слышал. Где образцы для копирования?

Вепуат хмыкнул.

— Завтра идёте с Айзеком на праздник, так? Вот и наслушаетесь дудок. Попроси одну в жертву Пламени — вот тебе и будет образец.

Гедимин недовольно сощурился — за сколько-нибудь осмысленной работой вспоминать о завтрашнем бредовом представлении совсем не хотелось. «В жертву, мать моя пробирка…»

— Может, у них на праздник не бывает дудок, — буркнул он. — Только барабаны. И реактору они без надобности.

Вепуат обхватил его за плечо и прижался к наушнику уже вплотную — Гедимин едва удержался, чтобы его не скинуть.

— Давай напишем Сэта, чтобы завтра принесли дудки, — прошептал разведчик. — Мол, они нравятся Пламени. Не хочешь просить в жертву — тихонько отсканируешь, потом выберешь по сканам, что тебе нужно. Гедимин, ты же жрец! Нельзя так стесняться.

— Да чтоб вам всем… — беззвучно выдохнул сармат, стряхивая с себя чужое тело. — Ты мне дашь поработать⁈

— Сначала попросим дудок, — Вепуат, проворно отскочив, снова навис над столом. — Гедимин, ну минутное же дело! Ты же сам затеял эту стекольную промышленность. Идём!

…Кусок коры, испещрённый значками, выглядел ещё хуже, чем вчерашний свиток, — свиток хоть отдалённо был похож на официальное письмо, а это… Гедимин недовольно щурился и очень хотел охладить «горящие» скулы. «Послание, называется. От высокоразвитой цивилизации…»

Вепуат, довольно хмыкая, дочертил последний значок и шёпотом перечитал их.

— На листке было бы аккуратнее, — признал он, оглянувшись на Гедимина. — Но листок обуглится — ничего не прочтёшь. Разжигай!

Костерок из горки объедков в этот раз прикрыли защитным полем, воздуховоды, скрутив в трубки, вывели прямо в вентиляционные лючки, — Гедимин не хотел ещё раз загадить душевую копотью, пусть даже Бронны её и отмыли. Огонь вспыхнул — даже ярче прежнего, дым с гулом устремился по воздуховодам, защитный купол побагровел изнутри. Секунду спустя появилась первая жёлтая вспышка, через пару секунд из костра высунулась рука. «А смотрят они, куда суют руки?» — на мгновение задумался Гедимин, вкладывая в ладонь письмо. «Мало ли, что в дальнем костре, и кто там стоит рядом…»

Рука исчезла. Гедимин и Вепуат переглянулись. Разведчик придвинулся ближе, пристально глядя в пламя.

— Интересно, они всегда пишут на глине или… Ха! Вот и ответ.

На когтистой ладони шипел и дымился расплющенный ошмёток чёрной глины. Просыхал он неравномерно, сколько-нибудь долго это послание сохраниться не могло, — когда Вепуат его схватил, на табличке уже проступали первые трещины.

— Всё будет, — разведчик довольно ухмыльнулся. — Сэта рады, что узнали от нас хоть что-то. Куэнны никогда не приходили к ним с ритуалами.

«Да уж наверное,» — Гедимин тяжело вздохнул. «Всё-таки высокоразвитая цивилизация.»

…Волокнистые щупальца хранителя на секунду обвились вокруг запястий, прикоснулись ко лбу и пропали. Гедимин сел перед «монитором», сверился с приборами внутри реактора и довольно хмыкнул — хотя бы тут всё шло по плану. «Пока я тут сижу, как раз отливки остынут,» — подумал сармат. «Поработаю с новым металлом, попробую выдуть стекло. Нужен ещё будет доброволец из Скогнов — надо же проверить, удобно им или нет…»

— Гедимин, — подал голос Айзек — он, оказывается, ещё не ушёл, так и стоял у лестницы, глядя на сармата перед «монитором». — Ты отрабатывал ритуал? Надо потренироваться, не то завтра будем глупо выглядеть.

Гедимин фыркнул.

— Мы и так будем глупо выглядеть, — проворчал он, оглядываясь на реактор. — Ну, давай выйдем, потренируемся под куполом.

Айзек невесело усмехнулся.

— Думаешь, оттуда хранитель не увидит?.. Ну, давай. Мы завтра спускаемся в город, в один из этих его кварталов. Я говорю встречающим пару слов, относящихся к делу, ты стоишь с умным видом. Потом я скажу «tza», и тут уже ваша со сфалтом очередь. Что ты делаешь?

Гедимин покосился на реактор, потом перевёл взгляд на сфалт. Ему было неловко.

— Поднимаю его на вытянутых руках и вскрываю корпус. Вот так, чтобы луч ударил в потолок, — пробормотал он, поднимая плазморез над головой. Зелёное свечение вокруг на секунду стало ярче.

— Хорошо, — кивнул Айзек. — И ты говоришь «уран и торий». Я беру зелёную церу и рисую значки… не забудь её, кстати, хорошо облучить перед выходом — она у нас тускловата. А ты, если кто подойдёт для личного благословения, делаешь жест, который показывал Маккензи. Повтори его.

Гедимин, угрюмо щурясь, положил ладонь на приклад сфалта, подержал секунду и прижал кулак к груди. Щупальца хранителя намотались на руку и так на ней и висели — и от этого сармат смущался ещё сильнее.

—