Все оттенки ночи. Страшные и мистические истории из переулков - Анна Александровна Сешт

поспешил отнести свою жену в их спальню.

Последнее, что она помнила о том дне, были нежные прикосновения мужа к ее лицу.

* * *

ИЮНЬ

Лаура проснулась от холода, пробирающегося под легкую ткань ее домашнего платья. За окном еще было темно. Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как Элиас донес ее до постели на руках, и боялась. Отчаянно боялась посмотреть на часы и узнать, что «завтра» уже наступило. В дверь постучали, и Лаура поспешила сесть на кровати.

С порога на нее смотрела заплаканная Серафима. Она вытирала слезы полосатым платком.

– Он просил не будить тебя. Но я знаю, что ты хочешь попрощаться.

Лаура почувствовала, как воздуха в комнате стало меньше. Горькое, колкое чувство заполняло ее грудную клетку, медленно пробираясь наверх. Отчаяние и боль захватывали сознание, мутили взор и заставляли конечности подрагивать.

Это произошло.

Это происходит прямо сейчас, в эту секунду.

– …но я знаю, куда идти. У опушки леса есть упавшие деревья, покрытые мхом. Если ты побежишь сейчас, то настигнешь его там, Лаура.

Не медля ни секунды, она поднялась с постели и надела тапочки. Думать о подходящей одежде и обуви не было ни времени, ни сил. Миновав плачущую проуа Грэм, Лаура выбежала на улицу и понеслась от виллы Имедема прочь, в глубину ночи.

Она знала, о каком месте говорила Серафима: Ихасте был слишком маленьким для того, чтобы к ее годам не знать здесь каждый уголок. Она летела быстрее ветра, глотая летний воздух, задыхаясь от слез, осознавая то, что могла совершить ошибку. Что, если бы она поверила ему? Что, если бы вместе, читая эти глупые старые книжки, они смогли бы найти ответ?

Что, если ее неверие, в действительности, сыграло с ней злую шутку?

Нет, все должно было произойти так.

В ней не было достаточно смелости.

В ней не было достаточно силы.

Она никогда бы не справилась.

Она бы подвела его и сделала только хуже.

Серафима была права в том, что человек отнюдь не всемогущ. Он слаб, ненадежен, труслив. Он пуст, глуп и потерян и бродит во тьме все года, что щедро дарованы ему кем-то сверху.

Мы не можем ничего изменить.

И Элиас не смог бы.

Достигнув упавших деревьев, о которых говорила проуа Грэм, Лаура остановилась. Вдалеке, в густоту леса медленно, но уверенно входил знакомый, высокий и худой силуэт.

Элиас пел.

Прощаясь с реальностью и погружаясь в неизвестное, он тянул слова той самой старинной народной песни, что когда-то, уже почти в прошлой жизни, пела его возлюбленная в Кадрин день, впервые оказавшись на проклятой вилле Имедема.

Странник, эй, странник, эй, песнь твоя.

Разреши, странник, мне петь для тебя.

Слышу, странник, я тебя и пою.

О потери всех, кого люблю.

Будем мы с тобой порознь теперь.

В мир, тебе доступный, мне закрыта дверь.

Охрипнув от бега, Лаура что есть силы окликнула мужа:

– ЭЛИАС!

Он обернулся, но не остановился. Вьющийся среди высоких стволов мрак поглощал его, затягивая своими огромными лапами.

Элиас улыбнулся.

– ЭЛЬГА! – прокричал он ей в ответ. – ЭЛЬГА СДЕЛАЕТ ЭТО!

И исчез.

* * *

Лаура вернулась домой лишь к утру.

Обессилевшая от слез, пережитого горя и физической нагрузки, она прокричала:

– МАМА!

Серафима не откликнулась.

Лаура заглянула на кухню, в гостиную, комнату, которую занимала проуа Грэм, и даже постучала в общую ванную. Везде было тихо.

Единственным местом, куда Элиас запретил ей входить, был коридор. По словам мужа, он вел в пустую, запущенную и давно забытую часть дома. Вполне возможно, что эмм переживала произошедшее там, предпочитая уединиться.

Не чувствуя ног, пошатываясь и подрагивая, девушка побрела вперед в глухое и темное пространство, забитое коробками, обломками мебели и прочим мусором, который копился здесь годами.

Коридор вел мимо множества дверей, но ни одна из них Лауре не поддавалась. Она все шла и шла, пока, наконец, не увидела шкаф и открытую белую дверь.

За ней стояла проуа Грэм и что-то писала. Прямо по деревянной поверхности, покрытой облупившейся краской. Дверь не вела никуда и больше напоминала хранилище для макулатуры. Приглядевшись, Лаура увидела, что в проеме ровными стопками хранились маленькие записные книжки. Но рассмотреть их получше не удавалось, так как Серафима загораживала собой содержимое кладовой.

– Мама… – прохрипела Лаура. – Я звала вас. Что вы делаете здесь?

– Записываю имя, – тихо ответила свекровь. – Ты успела увидеть его?

– Да… – девушка сглотнула. – Зачем вы пишете его имя здесь?

Проуа Грэм открыла дверь пошире и пригласила Лауру к себе. Но стоило ей подойти ближе, как у нее пропал дар речи. Вся деревянная поверхность была исписана сверху донизу. Имена – старые, новые, известные и редкие…Мужские имена заполняли добрую половину двери, и страшный список завершало родное и теперь навсегда утерянное:

Элиас

Лаура закрыла рот рукой. Потеря настигла ее новой волной осознания.

– Имя утрачено, – прошептала Серафима. – Но человек больше, чем имя.

– Но человек не всемогущ… – добавила Лаура, чувствуя, как на опухшие глаза вновь наворачиваются горькие слезы. – И ничто ему не подвластно.

– Я так считаю, – пожала плечами женщина. – Привыкла считать. Но кто знает? Я верю, что однажды они вернутся. И это значит, что ветер может перемениться. Серафима глубоко вздохнула и захлопнула белую дверь.

– Да кто ж его переменит? Знать бы нам всем.

«Эльга. Эльга сделает это», – услышала Лаура голос своего мужа.

Герман и Тамара Рыльские

Ямаец в доме

В читальный зал городской библиотеки набилось чуть больше людей, чем тот мог вместить. Женщины разных возрастов сидели на стульях, банкетках и даже на широких деревянных подоконниках. Некоторые читательницы стояли в проходах, и почти каждая держала книгу в мягкой обложке. Как минимум в половине случаев это был последний роман Джины Лейн – «Ангел с поломанным крылом».

Джина уже закончила рассказывать о своём творческом пути и о новой книге (речь, обкатанная на недавнем конвенте в Атланте и на презентации книги в Нью-Йорке), и теперь пришло время вопросов. Руку подняла молодая девушка в белом платье и розовом шарфике – в одежде прослеживался намёк на главную героиню «Ангела с поломанным крылом». Перед ней на столе лежала стопка книг – явно фанатка, решившая разом подписать половину своей домашней библиотеки. Встречу вела Лора Финч, заведовавшая городской библиотекой Голд Ривер. По совместительству Лора приходилась