История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том 4. Новое время (XVII-XVIII век): переходная эпоха до французской революции 1789 г. - Семен Маркович Дубнов

1) допускаются в Бранденбург 50 еврейских семейств с правом повсеместно жить, нанимать и строить дома;

2) поселенцам разрешается всякого рода торговля оптом и в раздробь, особенно сукном, шерстью и готовым платьем;

3) запрещается нечестная торговля и взимание лихвенного роста по ссудам;

4) поселенцы освобождаются при въезде от «лейбцоля», но обязаны платить по 8 рейхсталеров с каждой семьи в год за право жительства и по золотому гульдену с каждого бракосочетания; остальные подати они платят по соглашению с магистратом;

5) в гражданских тяжбах они подчинены городскому суду, а в уголовных особому суду курфюрста;

6) публичное богослужение в синагоге запрещается, но они могут собираться для молитвы и совершения своих церемоний в частных домах («без обиды для христиан, богохульства и кощунства»), а также держать резников и школьных учителей;

7) запрещается вывоз из страны хорошей монеты и ввоз плохой;

8) магистратам предписывается принимать в свои города еврейских переселенцев и не чинить им обид;

9) в виде опыта означенные 50 семейств допускаются на жительство на двадцать лет, но при хорошем поведении они получат продление срока;

10) в случае войны евреи будут находить защиту в крепостях наравне с другими.

Как только венские эмигранты начали селиться в Берлине и других местах Бранденбурга, поднялся ропот земских сословий, особенно против данной евреям свободы торговли. Жаловались на конкуренцию христианские купцы Франкфурта-на-Одере, а затем к курфюрсту поступила общая жалоба «сословий» на допущение евреев в страну, откуда предки их были изгнаны сто лет тому назад как вредный для государства элемент. На это курфюрст ответил в своем рескрипте кратко и решительно: «Мы всегда держались того мнения, что евреи с их торговлей приносят нам и стране не вред, а пользу». Но недовольство христианских сословий все-таки давало себя чувствовать эмигрантам, напуганным недавними преследованиями в Австрии. Еврейская колония в Берлине на первых порах жила при условиях, которые никоим образом не могли предвещать ее будущую роль первостепенной общины Европы. Переселенцы допускались туда лишь после тщательной проверки их финансового ценза. Люди небогатые проникали в Берлин украдкой, к великой досаде властей и самих привилегированных евреев, которые боялись, что бедные пришельцы будут их компрометировать. Эти привилегированные, или «vergleitete», предложили курфюрсту, чтобы без их согласия никто из евреев не допускался на постоянное жительство в Берлин, и чтобы им было дозволено карать отлучением поселенцев, нарушающих это условие. Курфюрст на кару отлучения не согласился, но признал полезным, чтобы в Берлине и других городах новым поселенцам давались «гелейты» только при представлении аттестата от местной еврейской общины об их честности и материальной обеспеченности; если же такой аттестованный окажется нечестным или несостоятельным, община отвечает за него перед властями (1674). Этот принцип круговой поруки часто приводил к печальным результатам: враждебное бюргерство зорко следило за торговыми операциями евреев и доносило властям о всякой неаккуратности или «обмане» со стороны того или другого еврейского торговца. Были случаи банкротства отдельных лиц, за которых община отказывалась отвечать. Тогда курфюрст принял следующую крутую меру: он обязал каждого из группы «ферглейтетэ» в Берлине вносить в казну залог в тысячу талеров для возмещения убытков, могущих быть причиненными христианину тем или другим незаконным деянием еврея (1685). В то же время курфюрст увеличил размер «шутцгельда» или «гелейтсгельда» с еврейских семейств и велел установить различные таксы для плательщиков трех разрядов: богатых, средних и бедных (1684).

§ 24. Австрийская «терпимость» и фараоновский закон «редукции» (1680 — 1740)

Радость венских христиан по поводу изгнания евреев была непродолжительна. Изъятие из хозяйственного оборота тысяч деятельных рук привело к печальным последствиям, которые отразились и на государственных финансах, и на интересах христианского населения. Уже в 1673 г. Гофкамера подала Леопольду I записку, в которой докладывала, что торговля сильно пострадала от изгнания евреев, что цены всех товаров возросли, так как христианские торговцы, и раньше продававшие товары дороже, чем евреи, теперь берут еще дороже, чтобы покрыть те налоги, которые венское бюргерство взяло на себя в возмещение утраченных еврейских «шутцгельдеров»; пострадали и потребители и производители в лице ремесленников, которые раньше зарабатывали от евреев, но больше всех потерпела государственная казна; она, с одной стороны, лишилась огромных доходов, которые лишь в малой доле возмещаются бюргерством, а с другой, она не имеет прежних источников быстрого и дешевого кредита. «Раньше, бывало, Гофкамера в 24 часа получала у евреев заем на сумму от 50 до 100 тысяч гульденов и больше, а теперь в несколько недель трудно добиться займа в 10~ 15 000 гульденов». Камера поэтому просит императора вновь допустить в Вену евреев, хотя бы наиболее состоятельных, которые готовы за это внести в казну вместе единовременно триста тысяч гульденов. Камера обращает внимание Леопольда I, что великий курфюрст Бранденбургский весьма охотно допустил в свои владения изгнанных из Вены евреев и разрешил им жить даже в Берлине.

Император призадумался. В его душе боролись Бог и Мамон, благочестие и интересы государственной казны. Он ответил, что желал бы еще получить отзыв от теологов Венского университета относительно возможности возвращения евреев. Теологи дали благоприятный ответ: ни апостолы, ни отцы церкви и церковные соборы никогда не запрещали монархам давать приют евреям в своих государствах, да и сам Папа терпит евреев в Риме. Все эти доводы подействовали на Леопольда только отчасти. Ему неловко было отменить декрет, недавно с такой помпой провозглашенный и выполненный, но он решил делать изъятие из него в отдельных случаях, то есть отменять его частями, незаметно. С тех пор император стал все чаще давать концессии на поселение в Вене разным группам еврейских капиталистов, а право приезда по торговым делам и временного жительства в Нижней Австрии было предоставлено еврейским купцам вообще. Скоро такие концессии стали государственной необходимостью. Началась непрерывная цепь войн, которые Австрия вела сначала в составе испано-германской коалиции против Франции (с 1674 года), а затем со своим исконным врагом, Турцией (с 1682 года). Нужны были крупные займы, услуги умных финансистов и энергичных военных поставщиков, а все это можно было с наибольшим удобством найти только у евреев.

На помощь воюющей Австрии пришел человек, который в финансовой стратегии был не менее силен, чем лучшие тогдашние полководцы в военной. То был Самуил Оппенгеймер из Гейдельберга, крупнейший поставщик провианта и амуниции для различных германских армий. Уже в 1674 г. он сделался поставщиком австрийской армии и получил от Леопольда титул