Академия при царском дворе. Греческие ученые и иезуитское образование в России раннего Нового времени - Николаос Хриссидис

По сути речь здесь идет о слове на смерть и в первую очередь о горе, которое испытывают родные усопшего. Взяв историю Иосифа в качестве главной темы, Иоанникий неоднократно ссылается как на Ветхий, так и на Новый Завет507 в попытке оправдать траур и плач в случае смерти любимых людей508. Последний и самый выразительный пример, предлагаемый автором, – видоизмененная версия истории о том, как циник Диоген среди бела дня бродил по городу с зажженной свечой в поисках «человека»509. В витиеватом пересказе Иоанникия этот древний сюжет превращается в мощное осуждение бездушия, с которым он сталкивался среди своих современников. Иоанникий перечисляет все добродетели, которые отсутствуют у людей, и противопоставляет им те грехи и страсти, которые берут над ними верх. Кроме того, он предупреждает учеников, чтобы те не верили обличью, поскольку за красивым лицом сплошь и рядом скрывается ужасная натура510. Затем он ссылается на Содом, уничтоженный Богом, и заключает, что свеча Диогена должна вызывать не насмешки, а восхищение, поскольку является символом его мудрости511. Не менее, а порой даже более очевиден морализаторский тон в приводимых Иоанникием примерах изречений: «люби не вещи [то есть имущество], а друга, который любит тебя»; «добродетели не прижиться в царстве удовольствий»; «счастливы только добрые, но не злые»; «удача боится сильных и ломает слабых»; «женщина – источник большего зла, чем мужчина»512; «несложно одержать победу над несопротивляющимся»; «палка и порицание приносят [букв. «дают»] мудрость»; «то, что добыто посредством зла, посредством зла будет и отнято»513.

Иоанникий завершает вторую книгу своего трактата призывом к ученикам искать стратегии усиления и приукрашивания своих речей как во внутренних, так и во внешних темах. Кроме того, он советует им всюду и везде держать свои глаза открытыми, а разум – готовым к вдохновению. В качестве иллюстрации к этим призывам он обращается к теме простой домашней мебели, чтобы еще раз воздать хвалу образованию и осудить невежество514.

В. Книга 3

Как Иоанникий и предупреждал читателя, третья книга посвящена расположению различных частей выступления515. Разъяснив этимологию пролога – первой части любой речи – и дав ему определение, он призывает учеников уделять крайнее внимание ее композиции516. При этом он особо отмечает необходимость добиться благожелательного отношения со стороны аудитории. Иоанникий подчеркивает, что для этого и ритор, и ответчик517 должны держаться скромно и прилично и выказывать уважение к закону (как он отмечает, особенно в суде) и государственной власти518. Далее Иоанникий разбирает прологи в случае эпидейктического красноречия. Придавая большое значение личности оратора, он уделяет довольно много места тому, как сочинять прологи, исходя «из обстоятельств, касающихся автора»519. Примеры в этом разделе позаимствованы почти исключительно у античных авторов и риторов. Например, Иоанникий предлагает представить себе гипотетического низкорослого оратора с непримечательным лицом, после чего пересказывает на риторический манер диалог постели с ночником авторства Лукиана520. Иллюстрируя прием «из обстоятельств, связанных с событиями», он ссылается на советы Диона афинянам, как им построить отлаженное государство521. Далее он переходит к краткому рассмотрению пролога к созерцательной речи, приведя только один пример, адресованный людям «Неаполиса», то есть Новгорода522. Прежде чем завершить разбор первой части пролога, Иоанникий вкратце упоминает о «коротких» (aperrhegmena kai syntoma) прологах и подчеркивает, что они очень полезны при обращении к императорам и вождям. Можно отметить, что непосредственно перед этой последней частью Иоанникий помещает главу о судебных прологах. Однако он ограничивается тем, что указывает: «в судебных речах используются многочисленные, самые разные и мрачные [varea] [прологи], но они для вас бесполезны, и потому мы их пропустим»523. Это еще одно указание на то, в какой мере Иоанникий (как и Софроний) адаптировал свое учение к состоянию, в котором в то время пребывала Россия.

Далее Иоанникий переходит к изложению – основной части выступления. Сперва он перечисляет различные виды изложения, выделяемые теоретиками риторики, и приводит их определения524, а также отличительные черты плохого525 и хорошего526 изложения. Проводя различие между идеальным и приукрашенным изложением, с одной стороны, и безыскусным и однообразным изложением, с другой стороны, Иоанникий пользуется случаем, чтобы указать на различие между историками и риторами: историкам вполне достаточно излагать события четко и так, как они происходили; но ритор должен выставить эти события в ярком свете, с тем чтобы пробудить интерес у слушателей. Далее автор приводит четыре коротких примера изложения: «поэтическое», историческое, историческое «рассказанное на риторический манер» и политическое (то есть такое, в котором затрагиваются вопросы, связанные с делами города)527. Предполагалось, что эти примеры являются самоочевидными, поскольку Иоанникий не вдается в дальнейшие разъяснения.

Вместо этого автор переходит к рассмотрению аргументации как таковой. Это один из наиболее формальных аспектов риторики, который в глазах учеников наверняка уже давно требовал разбора, тем более что некоторые из обсуждаемых понятий были введены Иоанникием ранее, но без каких-либо пояснений. (Следует напомнить, что автор в начале своего трактата вслед за Аристотелем уже провел ряд параллелей между риторикой и логикой528.) Иоанникий выделяет семь видов аргументации: силлогизм (syllogismos), индукцию (epagoge), энтимему (enthymeme), пример (paradeigma), довод (epicheirema), сорит (sorites) и дилемму (dilemma)529. Хотя Иоанникий вкратце разбирает их и дает им определения, он выделяет энтимему и довод по причине их особого значения, поскольку, по его словам, они суть «стрелы ритора»530. Энтимема представляет собой «несовершенный силлогизм». Ораторы сплошь и рядом выделяют только бóльшую или меньшую часть полного силлогизма и, соответственно, очень часто прибегают к энтимеме531. C другой стороны, «довод» – это «диалектический силлогизм и краткий силлогизм»532. Автор также уделяет особое внимание дилеммам, поскольку они особенно полезны при опровержении533. Эта часть труда Иоанникия по сути является мини-трактатом о риторической и диалектической аргументации, и за ней следует краткий разбор эпилога, которым и завершается третья книга о риторике534.

Г. Книга 4

Четвертая и последняя книга Иоанникия о риторике посвящена подробному разбору различных видов речи, подпадающих под категорию эпидейктического красноречия535. Неудивительно, что в центре внимания Иоанникия находятся панегирики и поучения (didachai). Сперва автор вкратце излагает историю хвалебного красноречия. Он превозносит Платона и Исократа – авторов первых сильных речей и учений о красноречии536. Отмечая, что некоторые современники Платона не были довольны его высокомерным отношением к риторике, Иоанникий ссылается на других, которые «облегчили и ослабили» риторику: речь идет о софистах (или