Кто-то просит прощения - Вадим Юрьевич Панов

Вербин едва заметно кивнул.

– Марина ушла в загул. Она бросила Доктора, вернулась к Кейну и один бог знает, что они творили этот месяц. В октябре Марина бросила Кейна и вернулась домой. Умирать. – Алексей жестом попросил ещё одну сигарету, раскурил – не сразу, потому что руки дрожали – и закончил: – Я действительно не знаю, что случилось на мысу, но что бы там ни произошло – это очень крепко врезало по сестре. Но не помогло ей выжить.

Не помогло.

Пятеро друзей решили обратиться к Сатане, чтобы спасти одного из них, но не получилось.

Не помогло. Да и не могло помочь.

«Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем».[13]

Не увидит жизни… не увидит…

Что же они натворили? Как проходил ритуал?

У Вербина, разумеется, было мнение на этот счёт, но делиться им он не хотел. Из вежливости. Из уважения. И ещё потому, что понимал, что у собеседника тоже есть мнение. И их мнения совпадают.

– Вам помог мой рассказ? – тихо спросил Алексей.

– Пока не знаю, – ответил Феликс. – Я догадываюсь, что на мысу произошло что-то не очень хорошее, и возможно, деталь, которую вы мне рассказали, окажется важной. Но так ли это, я пока не знаю.

– Вы ведь понимаете, что мой рассказ – только для вас? Чтобы вопросы, которые вы будете задавать дальше, другим людям, стали точнее. Если вы на меня сошлётесь – я откажусь от всех слов. Если родители узнают, что Марина обратилась к Сатане – я вас возненавижу. – Алексей вздохнул, а потом попросил: – Пожалуйста, не делайте им ещё больнее.

– Ни за что, – пообещал Вербин. – Как я сказал: меня интересует только то, что происходило потом.

– Спасибо.

– Это вам спасибо, Алексей. Я понимаю, как трудно было решиться на этот поступок, и очень благодарен вам за него.

Больше ему сказать было нечего.

Однако новая информация всегда порождает новые вопросы, поэтому Феликс не стал спешить с расставанием.

– Алексей, вы не уточните, чья была идея обратиться к Сатане? Кто придумал провести ритуал?

– Не знаю.

Ожидаемо.

– Это мог быть Доктор?

– Нет. – На этот вопрос Алексей ответил быстро и уверенно. – Из рассказов Марины я понял, что Доктор относился к её увлечению прохладно, с сообществом почти не общался, к знахарям и шаманам ездил только потому, что в них верила Марина. А врачи… отказали. Доктор верил докторам и только им. Марина говорила, что он очень практичный и прагматичный.

– Получается, Кейн?

– Из тех, кто там был – только он, – подумав, согласился Алексей. – Зебра точно нет, а Кислый… Кислый делал то, что говорил Кейн.

Однако был нюанс: на Ольхон Кислый, Зебра, Марина и Доктор поехали вместе, а Кейн, судя по всему – отдельно. Не могло ли получиться так, что он привёз с собой того, кто надоумил их обратиться к Сатане? Могло. Но был ли на мысу таинственный шестой?

«Тут есть над чем подумать…»

– Вы сейчас спросили, и я со всей очевидностью понял, что это действительно мог быть только Кейн, – продолжал тем временем Алексей. – Он был лидером, но в сообщество пришёл не просто так – он верил, действительно думал, что шаманы, духи и места силы реально работают. А когда понял, что Марине ничего не помогает…

Придумал нечто новое. Возможно, действительно надеялся, что Сатана вернёт любимую к жизни, а Марина – в знак благодарности – вернётся к нему. По сути, так и получилось – вернулась, правда, ненадолго. Но вернулась. Версия получается складной? Более чем. Любовь и вера порождают дьявольский коктейль…

Но была ли любовь?

– Кейн хотел вернуть Марину?

– Мне кажется, он действительно её любил, – ответил Алексей. – Или я хочу в это верить… Не знаю… Когда Марина была с ним, она, случалось, жаловалась на Кейна, говорила, что у него тот ещё характер. И ревновала… я не знаю, были у неё основания или она реагировала на флирт, но сестра его ревновала… И в какой-то момент устала от этого. В Доктора Марина влюбилась по уши, такое чувство ни с чем не спутаешь, дико злилась, когда Кейн переспал с её подругой, но после поездки на мыс всё снова поменялось. Марина даже слышать не хотела о Докторе.

И не говорила – почему…

Ещё один весьма любопытный факт, который может многое прояснить. Однако причину резкого охлаждения в отношениях Марины и Доктора им не узнать… она навсегда останется тайной для всех, кроме участников экспедиции.

– Алексей, из того, что я услышал, можно сделать вывод, что Марина не была в полной мере откровенна с семьёй, – негромко произнёс Вербин. – Даже с вами.

– Вы всё поняли правильно, – подтвердил мужчина. – Родителям она рассказывала очень мало, мне – постольку-поскольку. Иногда, когда было настроение, становилась очень словоохотливой, но такое случалось редко. Как правило, отделывалась общими фразами. Даже об экспедициях и походах.

– Близкие друзья у неё были?

– Зебра, – мгновенно ответил Алексей. – Кстати, я могу назвать её настоящее имя и дать адрес.

– Буду признателен… – протянул Феликс и неожиданно спросил: – Вы верите, что подруга вашей сестры покончила с собой?

Вопрос вызвал заминку.

– После смерти Марины Зебра стала сама не своя, – рассказал Алексей. – Почему – не знаю, но думаю, что из-за поездки на мыс. Родители даже хотели отправить её в психушку – нервы подлечить, но она их опередила. Другими словами, её состояние было таким, что когда Зебра повесилась – никто не удивился. Даже её родители. И отвечая на ваш вопрос… вполне возможно. – О смерти подруги сестры Алексей говорил значительно спокойнее. – К тому же у полиции не было никаких сомнений в том, что это самоубийство.

Как и в том, что рыбак на мысу Рытом умер от сердечного приступа…

– Других друзей у Марины не было?

– Поговорите с нашим книжником, с Гришей, – предложил Алексей. – Марина любила читать и много с ним общалась – чисто по-дружески. Не знаю, была ли она с ним откровенна, но других друзей – именно друзей! – кроме Гриши и Зебры у неё не было.

* * *

На этот раз они встретились недалеко от залива Якоби, но не у пляжа и заведений, где многочисленные горожане наслаждались тёплым вечером, а в стороне, ближе к плотине.

Каин, как обычно приехал раньше помощников, но приехал, разумеется, не к месту встречи: вышел из машины неподалёку, огляделся, убедился, что подозрительные «прохожие» и «зеваки» отсутствуют, и устроился ждать. Незаметный, не привлекающий внимания. И подошёл к помощникам минут через пять после того, как они явились на берег реки.

– Добрый вечер.

– Добрый…

Увидев лидера, Бочка и Шумахер оборвали разговор и замерли, глядя на Каина так, как должно смотреть на сильного вожака – с едва различимым напряжением.

– Вы хотели нас видеть? – Вопрос был вызван тем, что обычно Каин не баловал помощников встречами, предпочитая решать текущие вопросы по Сети. И вот – вторая за неделю.

– Я знаю, чего хотел, – неспешно ответил Каин. – О беглецах новости есть?

– Нет, – спокойно произнёс Шумахер. – Увы.

– Увы, – эхом повторил Бочка, не отрывая взгляд от широкой Ангары.

От реки, которая стала вызывать у него весьма противоречивые чувства. И ведь нельзя сказать, что до сих пор Бочка относился к Ангаре с какой-то особенной теплотой – для него она всегда была просто рекой, на берегах которой стоит его родной город. Временами создавала неудобство – из-за заторов на мостах, но в целом была привычной частью пейзажа, не более. Ну, да, гулял по набережной. Ну, да, смотрел на воду. Но пиетета не испытывал. А со вчерашнего дня Ангара стала его пугать. По-настоящему пугать, потому что старая шутка про бандитов: «Ангара всё примет», неожиданно перестала быть шуткой – лично для него. И те истории, о которых Бочка слышал – о выловленных в реке покойниках, перестали быть далёкими несмешными байками. Он поучаствовал в процессе. Лично. И поэтому иногда у него начинали подрагивать пальцы.

– Они в городе?

– Вы не разрешили искать их через общих знакомых, – осторожно напомнил Бочка.

Рассказывать о том, что добрались до Ляпы и уж тем более, куда его потом дели, они с Шумахером не собирались.

– Или в городе, или уехали. Нас они заблокировали, я позвонил с домашнего, но Ляпа бросил трубку, как только услышал мой голос. И этот номер тоже заблокировал.

– Не хочет говорить, – добавил Бочка.

– Его можно понять, – обронил Каин.

– Но они никуда не пойдут, – уверенно сказал Шумахер. – Во-первых, они нас боятся. Во-вторых, между нами всё ровно, мы их ничем не обидели. Никакого насилия и никакого криминала.

– Не с чем им в полицию идти, мы ведь просто развлекались, – плавно добавил Бочка.

Каин вновь почувствовал лёгкую недоговорённость, но счёл, что она, как и в прошлый раз, вызвана историей с фотоаппаратом. Он даже представить не мог, что Бочка и Шумахер нашли, а главное – убили, Ляпу. А парни, в свою очередь, понимали, что узнай об этом Каин – простой выволочкой они не отделаются.

И в живых вряд ли