Золото плавней - Николай Александрович Зайцев

Сын Гната, – медленно, чуть ли не по слогам, произносил Билый, пододвигаясь к мальчишке все ближе. Тот сидел как завороженный, не смея сделать ни одного движения.

Придвинувшись к мальчишке на расстояние вытянутой руки, Билый медленно притянул его к себе и, прижимая к груди, произнес:

– Все хорошо, Акимка, все хорошо.

Все еще ничего не понимая, мальчуган не оттолкнул казака. Напряжение постепенно исчезало. Запахи пропахшей потом, порохом и степными травами черкески показались ему знакомыми. В его детской голове возникали давно забытые образы коней, дома, покрытого чаканом, седобородые старцы, говорившие на знакомом языке, и образ женщины. Милая, добрая улыбка на ее лице, мягкие руки, протянутые к нему, и голос, которого нет роднее: «Акимушка, сынок!»

Билый почувствовал, как затряслось тело мальца в рыданиях. Он крепче прижал его к себе.

– Плачь, хлопчик, плачь. Это помогает.

Осип, стоявший рядом, снял папаху, перекрестился, молвив:

– Чудны дела твои, Господи! Слава тебе за все!

– Кого запорожци ризалы? – донеслось с майдана, когда Осип с Билым, держащим за руку Акимку, возвращались назад.

– Некрасовскую босоту, которая в своих карательных набегах доходила аж до Саратова, вырезая православный люд «по заветам Игната», – повышая голос, говорил казак, давеча чистивший свою шашку.

– Ну если спорят, то, значит, совсем отошли от боя станичники, – смеясь, сказал Осип.

– Главное, чтобы чубы друг другу драть не начали, – усмехнувшись, ответил Микола.

– Спор без драки – спор, – усмехнулся казак в усы.

– Они же участвовали в набегах на курини черноморцев, уводя в полон, – не унимался казак. – В пиратском порту Туапсе несчастные переправлялись в Туре-чину. Когда же некрасовцы збиглы в Турэчину, там их зувстрилы запорожци. Они-то и показали, хто е козакы, а хто нащадкы биглых старообрядцив под названием донских казаков.

Спор не утихал.

– И шо?

– Да ни шо!

– Они всегда готовы были оказать гостеприимство незнакомцам, нуждающимся в помощи, – включился в разговор казак, что слыл в станице ревнителем веры Христовой. – Первоначальное их название было запорожцы. Происхождением из-за порога Днепра, откуда они были выведены покойной императрицей Екатериной на Кубань с целью отражать набеги черкесов и татар из-за турецкой границы. Предки наши изначально селились на берегах и на болотистых островах Днепра. При основании Херсона они были изгнаны из своих домов и укрылись в устье Дуная, сохраняя обычаи рыбаков и пиратов. Потемкин предложил им деньги и земли за служение на стороне России во второй турецкой войне. Прадеды наши получили в награду страну, отвоеванную у кубанских татар. Теперь мы владеем своими землями и пользуемся привилегиями, как и донские казаки. Предки наши – черноморцы, они в основном занимались скотоводством и обменом соли на кукурузу с черкесами. За службу, которую они оказали России в ее последней войне с Турцией, Екатерина указом от второго июня 1792 года подарила им полуостров Тамань и всю страну между Кубанью и Азовом, вплоть до рек Ея и Лаба, охватывавшую около тысячи квадратных миль. Они также были наделены своей конституцией, подобной той, что существует у донских казаков, и получили название черноморские казаки. Им была оставлена привилегия выбора атамана, но численность их уменьшилась. Когда-то они могли предоставить армию из сорока тысяч всадников. По приезде их на жительство в Кубанскую Тартарию сначала было необходимо изгнать исконных жителей, которые были таким же свирепым племенем, как и черкесы. Часть их была изгнана в ногайские пустыни, а часть – в степи к северу от Крымского перешейка. Оставшиеся бежали через Кубань в Черкесию и подчинились князьям, населявшим Кавказ. Черноморцы заняли всю страну от Еи до Черного моря, от границы донских казаков. Русские говорили о наших предках как о ворах и разбойниках. Что не соответствовало действительности. Москали всегда относились к нашим пращурам, как к сословию низшему, хотя и не могли без нашего брата выиграть ни одного сражения. Посему и москаль – для наших прадедов, да и для нас – не ровня.

Завидя Билого, казаки снова приутихли.

– Добре, станишные. Хто правду шукаэ, того Бог най-дэ, – сказал Микола. – Побачьте, казаки! Сынка Гната Рака Господь сподобил обрести снова.

Станишные воспринимали новость по-разному: один из сидевших на аульном майдане казаков вскочил с места, вглядываясь в лицо шедшего рядом с сотником мальца. Другой, сняв папаху, стал истово осенять себя двуперстным знамением.

Но были и такие, кто, не веря до конца в происходящее, переговаривался, обуждая чудо.

Акимка, став на время центром внимания, смутился, прижавшись к ноге сотника Билого. Взгляд его выражал удивление и некоторую радость. Энергия волнами исходила, знакомая и теплая, от этих могучих воинов с бородами и усами, с нахлобученными на головы мохнатыми папахами. Это было его племя. Он чувствовал очевидное на непонятном ему генном уровне. Реальность возвращалась к нему. И он был рад проиходящему.

Пять лет, проведенные среди чуждого народа, наложили свой отпечаток на детское сердце. Но сейчас оно, казалось, оживало заново, наполняясь новым и в то же время знакомым и родным чувством.

– Станишные, кто чем богат, малого накормите, – распорядился по-отечески Микола Билый. И тотчас перед Акимкой легли несколько лепешек, добро смазанных соленым бараньим салом и горсть сушеных яблок.

– Так ты, стало быть, Гната сын?

– Акимка?

– Чумазый-то какой!

– Не наседайте! Дайте малому освоиться, – приказал сотник, видя растерянность Акимки, когда несколько казаков присев рядом с ним наперебой стали задавать ему вопросы. Казаки послушно встали, оставив мальчика одного. Тот заправски уселся, скрестив ноги на турецкий лад, и, прошептав, вероятно, молитву, сложил ладони вместе и омыл ими лицо. Видевшие это казаки, да и сам сотник Билый, недовольно, но с пониманием мотнули головами и оставили Акимку в покое трапезничать.

– Где Василь? – глядя на станичников, словно спрашивая их всех сразу, произнес Билый. – Не случилось бы чего по дороге.

Глава 21

Василь

А Василь Рудь уверенно продвигался к своей цели, исполняя приказ своего командира – сотника Миколы Билого.

Солнце, все больше пробивавшееся сквозь завесу туч, постепенно овладевало всем небосводом. Становилось жарко. Бешмет у казака взмок под черкеской, со лба из-под края папахи стекали мутные капли соленого пота. От постоянного подъема в гору ступни ног отекли, и ичиги слегка давили на пальцы. «Горе – не беда, – подзадоривал себя Василь. – Сейчас станет легче!»

Задание, которое он получил от Билого, необходимо было исполнить как можно быстрее.

Горцы непредсказуемы.

Враждебных племен еще достаточно бродило по горным дорогам Кавказа. И если кто-то из уцелевших жителей аула успел послать за подмогой, то повторный бой может закончиться для казаков не так успешно. Поэтому нужно спешить