Золото плавней - Николай Александрович Зайцев

опустилась на плечо джигита. С хрустом разрезая ткани и кости, шашка завязла, дойдя до грудины. Хватая беспорядочно ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, черкес в предсмертной агонии ворочал белками выпученных глаз. Из страшной раны вытекала кровь, заливая бешмет и шальвары. Глаза горца уставились на казака, зрачки округлились – в них затухал свет, и душа мусульманская, оторвавшись от тела, полетела к гуриям. Бренное тело упало к ногам Василя и задергалось в конвульсиях, выплескивая остатки крови на камни.

Василь стоял, словно каменный. Он и сам еще не осознавал до конца, как ему удалось так быстро справиться с противником. Оцепенение прошло, и сознание вновь вернулось к нему.

– Господи, прости мою душу грешную, – прошептал Василь, с трудом вытаскивая клинок из безжизненного тела черкеса. – Ну, чего тебе не сиделось. Сейчас бы ел дальше свою баранину и был бы счастлив.

Взяв черкесса за ноги, Василь оттащил тело за камни. Отер шашку о полы черкески, собрал заработанные в честном бою трофеи – снял кинжал с пояса горца, подобрал, лежавший в двух шагах на земле пистолет. Осмотрелся. Нет ли еще какой опасности. Все было тихо.

Василь постоял еще несколько минут и направился к перевалу.

Глава 22

Станица Мартановская

22.1

Коневодам был дан приказ ждать посыльного. Костров не разводить и смотреть в оба.

Приказ казаки исполняли ревностно. Кони были под приглядом: накормлены, ухожены.

В ожидании новостей коротая время, один из станишников достал из саквы засаленный, пожелтевший кусок газеты.

– Слухай, Ляксей, ты у грамоте дюже тямишь. Почитай, шо тут напысано. Чоловик, шо мне сию газетенку дав, куплял ее в самом Катеринодаре. Балакал, шо о нас напысано, та о горцах, етить их, басурманское мурло, – сказал он, протягивая кусок газеты самому молодому из коневодов.

– Да ни брэши!

– Вот те крест!

Односум недоверчиво взял кусок газеты и, хмыкая, с деловитым видом глянув на друзей, кашлянул для важности. Выждав положенную в таких случаях минутку, начал читать медленно, с расстановкой:

– Заглавие, стало быть. – Он обвел всех важным взглядом, проверяя, все ли внимают. – Территориальный вопрос между горцами и казаками.

– Какой вопрос?

– Самый важный, значит: о земле и границах.

– Иди ты!

– Хай вам грэц!

– Слухать далее будете? Или решили между собой побалакать? – насупился чтец.

– Прости, Ляксей Семенывич. Виноваты, – зажурились односумы.

Казак важно откашлялся и продолжил:

– Горцы, проводя свои будущие границы, правда – пока на бумаге, считаются только со своими собственными интересами. Почему мы должны поступать иначе? Подходя к вопросу будущего размежевания границ со стратегической точки зрения, горцы, очевидно, дают и нам, казакам, подойти потом к пограничным вопросам с той же точки зрения. Мы на нее, ту стратегическую точку зрения, посмотрим, конечно, со своей, казачьей, точки зрения.

Для горцев на первом месте – соображения стратегические. У нас таких соображений больше, а первое из них – тот факт, что на тех территориях, которыми манипулируют горские стратеги, живут казаки и уходить оттуда не собираются. До сих пор мы думали, что наилучшими стратегическими границами в нашем случае являются границы этнографические. Но, как видим, для горцев из Северного Кавказа воли и желаний населения заинтересованных территорий не существует. Вопрос! – Казак сурово обвел взглядом притихших односумов. – Почему же мы должны думать и поступать иначе?

Умеют или не умеют горцы рассчитывать свои силы со своими проектами, это их дело, а не наше. Но мы видим, что казачьего вопроса для горцев не существует. Почему же для казаков должен существовать горский вопрос?

В заключение этого нашего короткого резюме по поводу горских притязаний хочется сказать самим горцам: проекты ваши, конечно, смелые, но – и только. Нет, не крепости Ставропольского плато охранят вашу самостоятельность. Плато то вам пришлось бы сначала завоевать и – неизвестно еще, хватило ли бы ваших сил на то. Говорим вам совершенно искренно: там, где живут казаки, будет или Казакия, или Россия. Никто третий!

Там, где живут горцы, тоже будут или Горцы, или Россия.

Если там, где живут казаки, будет Казакия, то там, где живут горцы, сможет существовать и Горская республика, тогда это будет зависеть только от самих горцев. В этом случае Кавказ вообще получит свою свободу даром.

Если же по тем или иным причинам там, где живут казаки, будет Россия, то совершенно неизбежно, что и там, где живут горцы и вообще кавказцы, тоже будет Россия. Не знаем, что это такое за «знаменитая мансуровская граница», но хорошо знаем, что среди кубанцев до сих пор еще не было сторонников федерации Кубани с Кавказом… – Ляксей Семеныч замолчал и задумчиво посмотрел на односумов.

– Усе?! – спросил коневод, что просил прочитать статью.

– Да, – ответил чтец, – дальше оборвано.

– Происки москалей!

– Ироды!

– Вот, станишные, бачите, шо кацапы мутят? – начал было дискуссию первый, но не закончил. В этот момент троекратно прокричал сыч. Это был условный знак того, что прибыл посыльный. Молодой казак, читавший газету, не раздумывая, сложил ладони у рта и также троекратно сычом ответил в пустоту. Спустя мгновение в просвете меж скалой появилась фигура Василя.

– Це ж Рудь, – громко сказал молодой казак. – Василь, здорово живешь!

Василь, уставший, но довольный, что наконец добрался и выполнил приказ Билого, в следующую минуту уже обнимал своих станичников, троекратно лобызая:

– Слава богу, братцы! Слава богу!

22.2

Над станицей Мартанской солнечный диск катился к полудню.

Было жарко.

Малые казачата, вдоволь наигравшись в чижа, думали, чем заняться дальше. До хаты не хотелось. Мамки непременно заставят управляться по хозяйству. А в такой солнечный день, когда приключения сами тебя могут найти, возиться на базу охоты большой не было. Плавни манили своей таинственной тишиной. Приученные с мальства не иметь страха перед неизведанным, в голове самых бойких стали рождаться идеи, как провести с пользой время. Но большинство не желало искать приключений на то, по чему частенько доставалось от батьки с мамкой. Придя к единому решению, казачата гуртом помчались к речке, оставляя на пыльном шляхе четкие следы босых ног.

Марта в это время года заметно мелела и смиряла свое бурное течение. Поскидав шальвары да портки, отсвечивая белыми местами, теми, что пониже спины, казачата с криком и гаканием ринулись в освежающие воды родной реки. Между зарослей ивняка вдалеке виднелась сторожевая вышка и темный силуэт дежурившего казака. Как хотелось малым казачатам хоть на чуток влезть на ту вышку и подывытись, шо робыться за рекой у абреков. Но без спросу идти – выдерут сами казаки, шо на баштях стоят, а