Все оттенки ночи. Страшные и мистические истории из переулков - Анна Александровна Сешт

еще не подключенный к воде, обмотали гирляндой, и рыжие огоньки светились с каждой минутой все ярче по мере того, как становилось темнее. И вот снова громада старинного особняка нависла над ними двумя, украшенная высохшим от приближающихся холодов плющом и рыже-фиолетовыми огнями гирлянд, оплетающих опоры крыльца.

Генри резко перестал улыбаться. Ему вдруг примерещилось, будто здание смотрит на него двумя узкими щелями глаз-окон, вспыхнувших при их появлении с двух сторон от входа. Он еще не встретил ни одного призрака, хотя продолжал видеть их постоянно, но самый главный призрак Синтара сейчас возвышался перед ним в своем краснокирпичном великолепии.

И еще эта синтетическая паутина, развешанная тут повсюду, уныло свисала и чуть покачивалась от случайного сквозняка…

Надо было предупредить, чтобы никакой паутины и никаких пауков.

– Вау, – протянул Сората, наконец выбравшись из оков своего бизнес-образа. – Не помню такого со времен “Дзюсан”. Знаешь, до тебя ребята устраивали маскарады на зарубежный манер, было весело.

– Звучит так, будто я все испортил, – буркнул Генри.

– Не сердись, пожалуйста. Я просто имел в виду, что в “Дзюсан” всегда любили…

– Маски?

– Повеселиться, – закончил Сората и покачал головой. – Ладно, не будем тянуть. Холодно.

Он поднялся по ступеням, и паутина, тронутая ветерком, угодила ему прямо в лицо. Сората отпрянул, смахнул ее, и Генри приготовился его успокаивать. Но тот вдруг усмехнулся.

– Два года назад я бы умер на месте от разрыва сердца, – сказал он с улыбкой. – Но знаешь, недавно я понял, что пауки – это далеко не самое страшное, что со мной приключалось. Были вещи куда более страшные и куда менее мистические.

Пока он стучал в дверной молоток, Генри стоял на месте и, запрокинув голову, смотрел на окна второго и третьего этажей. На мгновение показалось, на третьем мелькнул свет и вместе с ним – силуэт. Высокий. Курихара?

Морось все-таки превратилась в полноценный осенний дождик, и где-то со стороны моря глухо пророкотал гром. Дверь бывшей академии распахнулась, и Руми выскочила на Сорату с огромным кухонным ножом.

– Эй, полегче! – Сората проворно отпрыгнул. – Это я, я.

Генри метнулся к ним и дернул его за рукав, инстинктивно заслоняя плечом. Руми растерянно перевела взгляд с одного на другого и захлопала ресницами.

– Вы чего, парни? Я ждала вас только завтра.

В гостиной второго этажа уютно горели торшеры, создавая мягкую домашнюю атмосферу. На кресле возле журнального стола сидел Хибики и с суровым выражением лица кромсал ярко-оранжевую круглую тыкву. Судя по количеству мелких обрезков, он задумал создать ни больше ни меньше шедевр. На полу возле него стояло четыре уже готовых.

– Прибыли? – бросил он, не отрываясь от работы. – Макалистер, замените меня. Не хочу больше участвовать в этом детском саду.

Нож звякнул о стеклянную столешницу, Курихара откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. Сората поднял один из готовых фонарей и покрутил в руках.

– У тебя талант, Хибики. Генри, смотри.

Вслед за ними вошла Руми и щелкнула зажигалкой. Толстая короткая свеча отправилась в вычищенное тыквенное нутро, и на Генри уставились горящие огнем искривленные глазницы.

– Мы думали, с вами что-то случилось, у вас телефоны отключены, – сказал он. Накатила усталость, он даже разозлиться не мог, просто констатировал факт.

– Тут вечно сеть пропадает, особенно в плохую погоду, будто вы не помните. Да и что могло случиться? – удивилась Руми и переглянулась с Курихарой, тот движением бровей намекнул ей на что-то, и она поправилась: – То есть, теперь же на Синтаре безопасно, да?

Сората поставил тыкву на стол, и огонек пламени в ней вспыхнул от движения, будто подмигнул.

– Безопасно же? – уже с ноткой сомнения повторила Руми удаляющейся спине Генри.

Он вышел из гостиной и направился прямиком на улицу. В холле первого этажа горели не все лампы, и от этого казалось, будто ступени парадной лестницы погружаются в плотный туман сумрака.

– Генри, постой! – Сората тоже начал быстро спускаться. – Подожди. Куда ты?

– Проветриться.

Он пересек холл и толкнул дверь, буквально вырываясь на свободу. Снаружи поднялся ветер, пока не настолько сильный, как иногда случается на Синтар, но уже ощутимо раскачивающий фонарики-тыквы и эту дурацкую искусственную паутину над головой. Рокот грома стал ближе, небо заволокло, не оставив и просвета. Сората тихо скрипнул дверью позади и, помолчав, нерешительно заговорил:

– Мне жаль. Я правда думал, что эта поездка поможет тебе… нам… Не стоило идти на поводу у Руми.

Когда он начинал извиняться, Генри чувствовал себя последней скотиной, такая вот у Кимуры была поразительная способность. Запустив пальцы в волосы, Генри провел ладонью от затылка ко лбу с протяжным стоном.

– Дело не в Руми, не в тебе, даже не в этом острове. Просто все так быстро…

– Для тебя быстро, Генри, – поправил Сората и похлопал по плечу. – Ты спас всех, за что потерял столько времени в больнице, конечно, для тебя трагедия, что здесь произошла, была буквально вчера. Но прошло больше месяца. Уверен, Руми уже успела все позабыть. И тебе бы тоже не помешало.

– Синтар безопасен.

– Синтар безопасен, если ты так говоришь, – улыбнулся Сората. – Я буду верить каждому твоему слову.

– Синтар безопасен, – повторил Генри как долбаную аффирмацию. – И “Дзюсан” больше не может никому навредить.

Он повернулся лицом к Сорате и застыл, когда разом погасли все праздничные гирлянды, а вместе с ними и окна особняка. Гореть остались только фонари на батарейках, но их зловещее оранжево-красное мерцание лишь делало тьму вокруг еще темнее.

– Что за черт? – нахмурился Генри.

– Странно. Проводку поменяли в прошлом месяце. – Сората, видимо, уже прикидывал, кто был за это ответственен. На балконе второго этажа появился рыжий огонек Джек-фонаря с горящей внутри свечей.

– Мальчики, у нас, кажется, проблема! – крикнула Руми сверху. – Кто разбирается в электричестве?

Генри достал смартфон и включил фонарик.

– Щиток в подвале, зайти можно снаружи.

– Я принесу ключ, – сориентировался Сората и скрылся в доме.

Пока его не было, Генри обошел здание и остановился возле входа в подвал. Это место навевало дурные воспоминания, но друзья правы, нельзя жить страхами из прошлого. Он обернулся, заметив боковым зрением приближающийся огонек. Сората отпер дверь и первым спустился по бетонным ступенькам в стылый холод под бывшей академией.

– Идешь? – Он оглянулся через плечо, и Генри отмер.

Шаг за шагом он начал спуск в свой личный кошмар. Его клаустрофобия перестала быть тайной довольно быстро, от Сораты так уж точно, и именно Сората раз за разом играл роль маяка, не дающего тьме раздавить Генри.

И все действительно прошло легко и быстро: они вернули электричество в здание, поднялись