Америка-мать зовёт? - Оксана Лесли

А какой-то русский мальчишка из Узбекистана ни в армии не был, ни пороху не нюхал, нигде не работал и никому никогда не прислуживал, а всю жизнь только и делал, что учился за счет то России, то Америки, и скоро будет всеми называться не иначе, как «доктор», когда свою диссертацию защитит и получит работу в какой-нибудь крутой американской компании.

Робу начинало казаться, что он ненавидит свою Америку-мать за то, что страна за его четыре года военной службы не дала ему обещанное образование, а занимается инвестицией долларов в молодые кадры, украденные из стран третьего мира! Несправедливость, казалось, правит миром, и было трудно оставаться добрым, оптимистичным и благодарным судьбе.

Глава сорок третья

Марина – торговый агент автосалона

2006, Флорида

Роб лечился дома, оказавшись на неоплачиваемом больничном. Виктору исполнился годик, а Марина нашла работу в автосалоне, хотя ничего в машинах не понимала. Бзик у нее был такой, – освоить новую профессию, авось повезет! Автосалон ее поглотил – время, интеллект, эмоции.

В автосалонах в США надо работать долгие часы – по одиннадцать-двенадцать в сутки, ловить покупателей, пытаться им понравиться. Старожилы учили русскую новенькую: «Люди – это деньги» и «Люди покупают машины у людей, которые им нравятся».

Работа Марины в автосалоне началась с самообучения. Никто ей ничего не объяснял. Она просматривала видеокассеты с учебными фильмами: как рекламировать покупателю автомобиль, какие фразы говорить, используя знание человеческой психологии. После просмотра видео она брала ключи от определенной марки машины, водила ее по парковке автосалона, собственноручно изучая качества этого дорогостоящего товара на колесах. Задавала вопросы старожилам. Она узнала, что чем выше кабина машины от земли, тем больше бензина расходуется. Словарный запас обогащался, а самооценка росла.

Марина поняла, что продавать машины – это искусство, а не просто умение заученно рассказывать о качествах товара. Свои первые четыре сделки она провела в паре с опытными консультантами. Если с продажи машины автосалон получал, например, штуку баксов, то 75 процентов от этой стоимости шло владельцу и менеджеру, а 25 процентов – консультанту. Иногда она за неделю могла заработать всего двести-триста долларов, проторчав на работе пятьдесят часов! Старожилы причитали, что начался кризис, раньше покупателей было больше…

Несколько коллег Марины были пенсионерами. Они «оттарабанили» в армии, в полиции, получали пенсию, и их задница была прикрыта стабильным доходом. Автосалон для таких старожилов стал местом, куда они просто приходили, чтобы убить время, перемыть друг другу кости и получить прибавку к пенсии. Они степенно ходили по автосалону и парковке, тихим ненавязчивым голосом привечали клиентов. В их поступи-манерах чувствовались те самые опыт и достоинство, которые позволяли им «не брать крепость натиском» и не отталкивать людей навязыванием товара. Марина слышала, что в этой сфере услуг есть потенциал заработать около ста тысяч в год. Наивно верила, что озолотит свою семью и выплатит все-все долги, ведь у нее – шарм, милый русский акцент…

В принципе, и без ста тысяч в год, Марина зарабатывала больше мужа уже не в первый раз, ибо он и раньше был безработным и не имел никакого дохода.

В автосалонах работали в основном мужчины, и атмосфера там была соответствующая. Женщина, которая не переносит мата и странных шуток, не сможет там находиться. Когда Марина продала свою первую машину, ее поздравили такой жаргонной фразой: «Ты сломала вишню». Она улыбнулась в ответ, а дома попросила разъяснений у мужа. Роб хмуро объяснил, что «сломать вишню» значит потерять девственность.

Оказалось, что не все люди, которые хотят купить машину, могут это себе позволить. Придут, покатаются, заполнят анкеты, отнимут у агента по автопродажам время и энергию, а финансист ознакомится с их кредитной историей и сообщит печальную новость: «К сожалению, вам никакой банк не даст заем на машину из-за банкротства в прошлом» или «Простите, но у вас слишком много долгов».

Марине такая работа разонравилась быстро. Например, страховка для семьи была дорогая – триста в неделю отдай. Она и не покупала. Никаких оплачиваемых праздников и больничных. Большинство покупателей обещают вернуться с женой, якобы цвет машины выбрать, но не возвращаются и не звонят. И в автосалоне даже утвердилась пословица: «Если покупатель шевелит губами – значит, врет».

Из автосалона Марину уволили за частые пропуски и отпрашивания, вежливо посоветовав решать свои семейные проблемы. Ну и ладно! Самой увольняться с такой нестабильной работы было неудобно, словно расписываться в собственной никчемности как агента по автопродажам. Ну не ее это дорога, или, как у американцев говорят, не ее «чашка чая».

Глава сорок четвертая

Роб: насилие в семье

Однажды Марина, вернувшись с работы, стала купать Криса в ванне и не могла поверить своим глазам. На его спине и попке – фиолетовые полосы от ремня. Отец, который после инфаркта так хотел ребенка, избил своего четырехлетку до посинения! Она почувствовала на себе взгляд мужа и обернулась. Роб промямлил, что не знает, что на него нашло. Ведь он не мог найти свои таблетки, а Крис признался, что куда-то их спрятал. И Роб взял в руки ремень. И бил, пока рука не устала… Что это за вспышка маниакального аффекта?

Марина мысленно избила мужа ремнем до полусмерти, но не проронила ни одного упрека вслух. Был вечер, ей нужно было переварить происходящее.

Роб переступил черту.

Марина позвонила лечащему врачу: «Я ненавижу вас и ваше лечение. Мой муж сошел с ума, стал каким-то извергом, избил ребенка ремнем. Это все побочные действия ваших лекарств! Я не знаю, что мне делать!» Врач отреагировал соответственно – позвонил в полицию. Оказывается, в Америке так принято. Спасать людей от насилия в семье.

Роб сидел на диване своей гостиной как невинный барашек, когда полицейский и инспектор по насилию в семье осматривали и фотографировали тело Криса. Виктора тоже осмотрели на наличие синяков, заодно, чтобы решить, сразу забирать детей из семьи или дать шанс.

Полицейский, стоя, мягко говорил сидящему Робу: «Детей нужно дисциплинировать, но нельзя бить предметами, до синяков, ваши действия – это преступление против личности. Это вы понимаете?»

Марина не дала полицейскому арестовать Роба, защищала: «Ему нельзя в тюрьму, просто лечение дает какой-то странный эффект, я поставила в известность его врача. Такое больше не повторится, мы разберемся, какие препараты ему выписать для успокоения нервной системы. Пожалуйста, поймите».

На следующий день Роб купил бутылку рома и напился. И нашел же в