Армяне в Турции. Общество, политика и история после геноцида - Талин Суджян

Техника Карлсона совсем не сложна, если знать, как ее применять. Карлсон публиковал свою травлю в семи разных газетах, затем разворачивался и цитировал их как семь различных источников[834].

Джон Рой Карлсон был псевдонимом Аведиса Богоса Деруняна (Avedis Boghos Derounian), который родился в греческом Александруполисе в 1909 г. и умер в США в 1991 г. Он является автором книги Under Cover (1943), которая была предметом многочисленных судебных разбирательств[835]. Предстоятель Армянской епархии Америки архиепископ Гевонт Турьян (Ghewont Tourian), который начал кампанию против влияния АРФ на Церковь, отказался выступать на праздновании Дня Армении на Всемирной выставке в Чикаго в июле 1933 г. до тех пор, пока не будет снят триколор независимой республики. Некоторое время спустя он был избит группой армян и 24 декабря 1933 г. убит в церкви «Сурп Хач» в Нью-Йорке[836]. АРФ официально отрицала, что имеет какое-либо отношение к этому; тем не менее девять членов партии были арестованы[837]. Этот инцидент оставил глубокий и неизгладимый след как в социально-политической, так и в религиозной сферах армянских общин и вызвал раскол в армяно-американском сообществе, который сохраняется и по сей день. Армянские газеты в Турции также внимательно следили за этим делом. Необъяснимая смерть Католикоса всех армян Хорена I в его резиденции в монастыре Св. Эчмиадзин (1938) и книга Джона Роя Карлсона, в которой АРФ обвинялась в сотрудничестве с нацистами в 1940-х гг., оказали влияние на политику Армении, особенно в диаспоре[838]. Таким образом, антиармянские публикации в турецкой прессе, обвиняющие армянскую общину в Турции в том, что она действует как пятая колонна, можно объяснить дебатами, которые имели место в США и Европе. Это очень точно вписывалось в контекст постгеноцидного габитуса Турции и позволило ему вновь обрести силу. Немусульмане, оставшиеся в Турции, также столкнулись после периода прекращения огня с обвинениями в том, что они действовали в качестве пятой колонны. Таким образом, эти два – исторически не связанных между собой – контекста пересекаются и воспроизводят один и то же антиармянский настрой.

Корреспондент «Обсервер» (Observer) в Бейруте пишет аналогичную статью, в которой, однако, вовлекает в сценарий также и курдов, ссылаясь на заявления «известного (но неназванного) курдского лидера». Он утверждал, что вопрос о проливах приведет к созданию Курдистана и Армении[839]. Утверждения о просоветской пятой колонне, согласно серии статей «Мармары», появляются также в сирийской прессе; сирийская газета «Эль Кефах» (El Kefah) утверждает, что армяне высоко держат знамя коммунизма[840]. «Мармара» переводит редакционную статью, в которой утверждается, что армянская молодежь в Камышлы настроена в духе пропаганды большевиков; в регионе Джазира она организована совместно с курдами, которые надеялись обрести независимость с помощью России[841]. Непосредственно рядом с этой статьей газета «Мармара» публикует «специальную переписку» с армянами, проживающими в Алеппо. По их словам, Сирийское государство радуется трудолюбивому армянскому населению; оно сетует на то, что некоторые из них хотели эмигрировать в Армению[842]. Очевидно, что это тактическое решение, призванное успокоить читателей, а именно, что – вопреки утверждениям «Эль Кефах» – армяне в Алеппо были хорошо приняты сирийским населением и гармонично жили как часть сирийского общества. Называть армян в Сирии и Ливане пятой колонной – означает подразумевать их существование в качестве сателлитов коммунистов[843]. Кроме того, «Мармара» сообщает, что другая каирская газета, «Аль-Мусаввар», также распространяет антиармянские новости, связанные с коммунистическим движением и участием в нем армян[844]. Наконец, «Мармара» также продолжает публиковать отчеты об антиармянских статьях, появляющихся в арабском мире. В феврале 1947 года – снова в Каире – Дю-ня Эль Седид проводит параллели между разрушениями, причиненными евреями в Германии и армянами в Османской империи. Газета также учреждает награду за изгнание армянского населения из Ливана, Сирии и Египта[845]. Несколько дней спустя «Карагёз» (Karagoz) публикует карикатуру, в которой Артин – армянский персонаж с огромным носом и искаженным лицом, представляет пять держав (Китай, Великобританию, США, Советский Союз и Францию). Он говорит, что был уроженцем Вана, но сейчас живет в Соединенных Штатах[846]. «Нор Лур» рассматривает инцидент, произошедший 15 февраля, на своей первой полосе и объясняет: поскольку территориальные претензии были выдвинуты одним армянином из Вана, «Карагёз» использует оскорбительную игру слов «хей» (искаж. от «хай» – «армянин» на армянском языке) и «ван» в качестве исконного значения «родина», которые вместе созвучны турецкому слову «хэйван» («крупный рогатый скот»)[847].

«Нор Ор» очень активно реагирует на антиармянские кампании в турецкой прессе, которая постоянно публикует дискриминационные и подстрекательские заявления, направленные против общины или отдельных лиц, а также постоянно подталкивает общину Стамбула к реакции на события мировой политики. Учитывая международную конъюнктуру того времени и жесткую политику Турции против коммунизма и его сторонников, советские призывы к иммиграции, адресованные армянам всего мира, стали наилучшим поводом для разжигания антиармянской ненависти в обществе. В статье Арама Пехливаняна в «Нор Ор» подробно описываются антиармянские кампании в турецкой прессе:

Некоторые турецкие журналисты издевались над армянским населением Стамбула, спрашивая, «почему армянская община не проявляет себя» и «почему наши любимые армяне не поднимают свой голос». Подобные оскорбления можно было читать практически каждый день. Недавно Леями Сафа присоединился к тем, кто поднимали эти вопросы. <…> Что лежит в основе этих вопросов? Мы считаем, что они служат буквально и исключительно для того, чтобы настроить общественное мнение в Турции против армянского меньшинства. Такие люди, как г-н Сафа, не нападают так прямо, как это делает Доган Нади. У них есть более хитроумные способы, которые подходят лучше, если они хотят достичь своей цели[848].

26 января 1946 г., то есть после статьи Биберяна, Пехливанян пишет еще один текст. Он выходит на турецком языке и озаглавлен «Хакикат!» («Правда!»)[849]. В нем упоминается текст некоего Ахмеда Халила из «Джумхуриет» от 25 декабря 1945 г. Халил утверждал, что армяне в Турции и во всем мире сотрудничали с немцами. Пехливанян возражает, что «Джумхуриет», чья прогерманская предвзятость была широко известна, теперь пытается обвинить армянское население[850]. Он рассматривает статью Ахмеда Халила в антиармянском контексте, поскольку нет никаких доказательств, подтверждающих утверждение Халила. В той же статье Пехливанян также отвечает на обвинения в том, что антиармянский настрой был связан с призывами к иммиграции из Советской Армении:

Только недавно армянская иммиграция стала предметом обсуждения, которое затем дало еще один повод для злоупотреблений, придирок и всеобщего возмущения. <…> Правда, в этой дискуссии был забыт один момент. <…> Любое демократическое государство позволяет своим