Преследуя Аделин - Х. Д. Карлтон

class="p1">Всем. Черт побери. Плевать.

Он вздыхает, как рассерженный подросток во время месячных.

– Неважно, – бурчит он.

– Сообщи мне, если всплывет что-нибудь еще, – говорю я и отключаю телефон.

Я снова затягиваюсь и обращаю внимание на ноутбук.

Начинка моего «мустанга» полна гаджетов. Ноутбук установлен на подвижной подставке, прикрепленной к приборной панели, чтобы я мог в любой момент подтащить его к себе или отодвинуть. Интерьер моей машины украшают приборные камеры, система оповещения для правоохранительных органов и прочее незаконное дерьмо.

Я подтягиваю ноутбук к себе и включаю его. По моим чувствительным глазам бьет яркий свет. Прищурившись, я открываю программу и приступаю к работе.

Хочу посмотреть, кто посетит эту ярмарку с привидениями, из чистого любопытства.

Она приезжает в город каждый год, но я ни разу не удосужился на нее сходить. Дома с привидениями меня не пугают. Я вижу настоящий ужас каждый день.

Пара выдуманных монстров не способна навести на меня больший ужас, чем настоящие чудовища, загрязняющие этот мир.

Людям нет необходимости украшать себя мрачным гримом и искусственной кровью, чтобы быть страшными. Именно наши души – тьма, скрывающаяся под поверхностью, – вот что по-настоящему чертовски страшно.

Именно это заставляет людей совершать чудовищные преступления каждый божий день. Это заставляет невинных маленьких детей умирать ужасной смертью без всякой, на хрен, причины.

Наши изнанки – это и заставляет меня жить дальше. Это единственная цель моей жизни, и без нее я был бы никем.

Я пролистываю список имен и замираю, когда вижу то, от которого у меня учащенно бьется сердце.

Аделин Рейли.

Улыбаюсь. Ну, раньше это была моя единственная причина жить. Но теперь… теперь я нашел новый смысл жизни.

«Я все еще ощущаю твой вкус, маленькая мышка».

Я дал ей передышку в два дня, прежде чем не смог больше сдерживаться.

Я долбил свой член так, словно это был противник в боксерском поединке, и я чертовски устал от ощущения собственной руки.

Сегодня я не жду от нее ответа. Уверен, что она все еще уютно сидит в том уголке своей головы, где ненавидит себя и убеждена, что никогда больше не удостоит меня своим вниманием.

Но этот уголок – фарс, и мы оба это знаем. Мой пистолет внутри нее напугал ее. Но воспоминания о моем языке в ее киске и о том, как сильно она кончила, чертовски будут преследовать ее.

Она немного поплачет, но вскоре снова поддастся искушению.

От Адди приходит сообщение: «Ты знаешь, что мою прабабушку убил преследователь?»

Мои брови вскидываются вверх.

Я не только не ожидал ответа, но и того, что она ответит настоящими словами, а не пустыми угрозами. Ее слова не всегда имеют такой вес, как мои.

«У тебя есть доказательства этого?»

Судя по тем немногим записям в дневнике, которые я прочитал, у ее прабабки и ее преследователя были весьма пылкие отношения. А еще он был связан с какими-то плохими ребятами, судя по заметке о том, что он приходил к ней с непонятными травмами. Не похоже, чтобы у него были признаки агрессии или одержимости насилием. Но кто действительно может знать?

Возможно, прабабушка Адди просто видела то, что хотела видеть, и он действительно убил ее.

А может быть, это ее муж застал ее за интрижкой и впал в ярость.

Оба варианта одинаково вероятны, так же, как и то, что любое дерьмо, в которое впутался ее преследователь, могло укусить его за задницу. И оно укусило – в то место, где ему было больнее всего.

В его одержимость.

После того, как я полистал этот дневник, мне стало любопытно, и я углубился в биографию ее прабабки. Тяга повторения истории оказалась слишком интригующей.

Место преступления было перерыто, а детективы, занимавшиеся этим делом, – полными имбецилами.

«Еще нет. Но я ищу их. И докажу свою правоту. Все преследователи – просто долбаные психопаты».

Я сжимаю губы, моя улыбка грозит вот-вот вырваться. Я позволяю ей поразмыслить над своим ответом несколько минут. Пусть подумает, что разозлила меня или обидела. В чем бы она там ни убедила себя относительно моей реакции.

Она думает, что уже раскусила меня, однако моя маленькая мышка слишком далека от истины.

Я преследую ее, потому что чертовски зависим. Меня завораживает каждое ее движение, каждое словечко, вылетающее из ее красивого розового ротика. А теперь я зависим еще и от ее запаха, вкуса и того, как она звучит, когда боится за свою жизнь, – так же сильно, как и от того, как она звучит, когда умоляет о большем.

Это невозможно объяснить. Когда я увидел ее, я, черт возьми, чуть не рухнул на колени от потребности в ней, и я получу ее.

Но не потому, что я псих или помешанный. Я не собираюсь делать из нее чертову святыню и убеждать себя в том, что нам суждено быть вместе по воле богов или еще какой-нибудь странной чуши, в которую люди верят в наши дни.

Она будет моей, потому что она – первое, что заставило меня ощутить что-то хорошее за долгое-долгое время, и я одержим желанием сохранить это.

В моей жизни не так уж много хорошего, и меня не волнует, если это делает меня эгоистом из-за желания удержать это.

Я смогу по-настоящему сохранить ее, только если она увидит меня с самой худшей стороны.

Я бы предпочел просто покончить с собой, чем обманом заставить Адди полюбить меня как доброго и хорошего парня, чтобы потом разбить оба наших сердца, когда она узнает, что я вовсе не хороший.

Так что моя одержимость ею просто… такая, какая есть.

«Это довольно категорично, тебе не кажется? Твоя прабабушка любила своего преследователя, насколько я знаю».

Она будет в бешенстве, когда узнает, что я рылся в дневниках ее прабабки.

Улыбаясь, я включаю на телефоне трансляцию с камер в ее доме и листаю, пока не нахожу Адди, сидящую на кровати и уставившуюся в свой телефон. Меня насторожило, когда она убрала камеру в своей спальне, но пробраться туда, пока ее не было дома, и установить свою собственную было несложно. Хотя мне не очень хорошо видно ее лицо, не нужно иметь телескоп, чтобы понять, что она смотрит в экран.

Она очень забавная, когда злится.

Ее пальцы начинают перемещаться со скоростью тысячи знаков в минуту, и я не могу удержаться от смеха, когда она швыряет телефон на подушку после того, как жмет кнопку «отправить».

Мой