Берк. Оборотни сторожевых крепостей - Ли Литвиненко

пришлось. Десять оборотней выскочили на поверхность за считанные секунды и с мостков наблюдали, как серое месиво поднималось все выше и выше, приобретая четкие уродливые формы.

— Смотрите! — заорал Марион, тыча вниз. — Вот они, эти лютые твари!

— Где? — переспрашивали остальные.

Кроме Мариона, никто еще не мог толком рассмотреть гоблинов.

— Вон там, под первым витком. Смотрите!

И действительно, под дощатым настилом край тумана отступал и, словно сползшее покрывало, показывал дно рудника, а вместе с ним и незаконных обитателей. Они забурлили внизу, словно помои в сливной канаве. Заклокотали и стали подниматься вверх. Много. Как морская волна. Пенная, злая, вонючая. И быстрая.

Гоблинское гнездо всегда можно опознать по запаху. Вот тянется он за ними, вьется впереди и вокруг. Его ни с чем не спутать, даже грязные орочьи портки воняют куда приятней. Что-то в их запахе было настолько отвратительное для оборотней, что они даже дышали с трудом. Не только одежда, вся кожа гоблинов пропиталась мертвечиной, словно они спали в куче падали. Наверное, так оно и было, кто их знает. Кто хоть раз пробовал разобраться в их повадках? Желающих не было.

— Оружие к бою!

Двуликие думали одержать легкую победу. Да, гоблинов сотни, больше в десятки раз. Но они-то оборотни! Им по плечу невозможное!

Так и было. Поначалу. Волна клокотала, отступала вниз зловонной черной жижей, как кровь этих отвратительных созданий, но сразу снова лезла наверх. Сотни гоблинов. А может, и вся тысяча. Здоровенные, как орки, и низкие — мельче гномов. Безволосые — словно девичьи коленки, и лохматые — как медведи. Угрюмые, с оскаленными ртами. И почти голые. Лишь небольшие клочки шкур прикрывали их причинные места. Хотя некоторые, напялили изношенные остатки чьей-то одежды.

То и дело над головами разносились оглушительные вопли, как будто подстегивающие гоблинов. Они словно набирались от него сил и зверели еще больше. Оборотней же эти вопли выводили из равновесия, заставляли ежиться и стискивать зубы.

— Это какой-то сигнал! — прокричал сквозь звон стали Тумит.

Гелиодор вынырнул из кучи порубленных тел и помотал головой.

— Не может быть. Это низшие твари, подчиняются только инстинктам. Просто кто-то из них раздобыл сломанный охотничий рог.

Когда солнце стало клониться к вечеру, оборотни начали отбрасывать мечи и воплощаться. Боевая форма позволяла быстрее исцеляться. Тяжело раненых пока не было, но тела оборотней кровоточили множеством порезов. Усталость тоже потихоньку брала свое. К счастью, гоблины не владели луками и стрелами, не могли поражать врага с расстояния. У них были только топоры, грубые подобия мечей, но преобладали все же каменные палицы. И к счастью, у этого стада не было ни одного серебряного клинка, способного по-настоящему тяжело ранить двуликого.

— Может, сведения неправильные? — проорал Тумит.

Чтобы высказать свое мнение, он отступил за широкую спину Церуса и вернул человеческое обличие.

У каждого оборотня-война был при себе зачарованный артефакт, эльфиской работы. При обороте в другую форму, он сохранял на двуликом все вещи и одежду. Без этой хитрой штуки, возвращаться из волчьей шкуры пришлось бы голышом.

— Ты думаешь, лаз сквозной? — прорычал Гелиодор.

Пасть не предназначалась для речи, и слова получились смазанными, как у пытавшегося говорить животного.

— Да! Посмотри вниз, они не кончаются! Так не должно быть. Глубина, которую указали гномы, не могла вместить столько гоблинов. Они наверняка прокопали ход к основной ветке.

Гелиодор думал быстро.

— Отступаем к сторожевой башне!

Башня — единственное более-менее уцелевшее и высокое сооружение в этом городке. Она внушала доверие, как стойко перенесшая все невзгоды, выпавшие на эту долину. Даже массивные надежные двери были на месте.

Отступали оборотни проворно. Спасибо Луне за звериную скорость, гоблинам за ними было не угнаться, хотя они, дико вереща, попытались отрезать противнику путь к укрытию. Но не успели. Оборотни завалили двери и в изнеможении попадали на пол, тяжело дыша.

Уже наступила глубокая ночь.

— Интересно, тут есть колодец?

Пить хотелось неимоверно.

— Сюда! — кажется, это был голос Амичита. — Тут источник.

Вода, вытекавшая из железной трубы и наполнявшая расколотую чашу фонтана, была мутная от пыли и теплая, но все равно вкусная. Выхлебали половину, остатками умыли лица, испачканные черной гоблинской кровью. Тонкая струйка медленно, словно нехотя, восполняла упавший уровень.

— Есть лестница наверх. Гнилая, но я поднимусь, — доложил Церус.

У него сил осталось больше, чем у остальных. Пока двуликие приходили в себя, он обследовал башню.

— Я с тобой.

Гелиодор поднялся на ноги. От усталости его пошатывало.

Гел вдруг с удивлением понял, что это была самая утомительная битва в его жизни. Впервые альфа был так близок к проигрышу.

— И я, — сказал Смарог. — Тоже хочется оглядеться.

Вокруг башни бурлил визжащий комок гоблинских тел. В темноте невозможно было разобрать их количество, но казалось, что за время битвы остроухих прибавилось. От башни и до самой крепостной стены копошилась, словно развороченный муравейник, черная масса. Гоблины лезли на стены, выли, но внутрь осажденной башни войти не могли. Обитые железными пластинами двери не поддавались, оставаясь непреступными для недалеких существ.

— Повезло, что сторожевая башня целая, — задумчиво пробормотал Церус, выглядывая наружу между зубцов стены.

В слабом свете звезд оборотни рассмотрели, как разочарованная чернота поползла за городские ворота. Клокотала и каркала, словно гоблины обсуждали что-то. Потом вонючее стадо двинулось вверх по склону. Как раз в том месте, где проезжали двуликие.

— О нет! Они, кажется, взяли наш след, — простонал Тумит.

В темноте откуда-то сверху послышалось испуганное лошадиное ржание.

— Радует только одно: в лагере никто из нас не остался.

— Да. Иначе постовым пришел бы конец.

Лошадиное ржание стало громче и жалобней. Это был душераздирающий крик о помощи.

— Похоже, добрались до наших припасов, — Как можно спокойней проговорил Гелиодор, хотя внутри забурлила злость, ему не жалко было продуктов и хозяйственного хлама, но вот кони… Животные погибли.

— Они их что, жрут? — не выдержал Церус.

— Ну, если вспомнить, что ездят гоблины исключительно на ящерах… Да, они жрут наших лошадей.

Оборотни замолкли, поеживаясь и прикрывая уши. Но долго слушать эту пытку и не пришлось — с животными расправились за считанные минуты.

На башне выставили наблюдателей и повалились спать. Хотя устали страшно, заснуть в окружении завывающего стада получилось далеко не сразу. Ночь и кошмарный сон слились для Гелиодора в одно мрачное пятно.

На рассвете вожаки оценили обстановку вокруг.

— Смотри там и там, — показывал Смарог на рудник и ворота.

Везде куда не поворачивались головы оборотней мельтешили гоблины.

— Они повсюду! — с ужасом констатировал Тумит. — Даже земли не видно.

Просто отсиживаться в башне оборотни не собирались. Да и какой смысл?