Сказание о Доме Вольфингов - Уильям Моррис

Воин под пристальными взглядами всех собравшихся подошёл к тому месту, где положили тела князей, взглянул в лицо Оттера и произнёс:

Он замолчал, с грустью глядя в лицо Оттеру, ибо все слова, сказанные им, были правдой. Ведь и в самом деле Оттер, родившийся позже Асмунда, был его товарищем в годы войны и в мирное время. Они нога к ноге стояли в битве, в которой на глазах старого Асмунда пали его сыновья.

Но вот Асмунд медленно перевёл взгляд на Тиодольфа. Тело старика задрожало, он открыл было рот, чтобы вымолвить что-то, но не проронил ни единого слова. Он сел на край погребальных носилок, слёзы хлынули из его старых глаз, и он громко зарыдал. Те, кто видел его, удивлялись, потому что всем была известна стойкость его сердца. Он носил бо́льшую тяжесть, чем остальные старики, и не сгибался под ней. Наконец, он поднялся, выпрямился и, повернувшись лицом к народному собранию, голосом, более похожим на голос мужа в расцвете лет, чем на голос старика, запел:

Все воодушевились от его песни, и, когда она стихла, раздался звон мечей о щиты. Он прокатился по лугу, и тогда могучий радостный клич готов разорвал небеса. В этот момент жители Марки, словно воочию, увидели своего славного воина Тиодольфа сидящим на золотом престоле среди богов. Вокруг него витали сладкие ароматы и трели нежных голосов, а сам он, ясноликий, был таким весёлым, каким никто не видел его на земле, хотя он всегда радовался жизни.

Когда же ликование готов стихло, Солнце Крова заговорила вновь:

Вновь раздались крики отважных воинов. Но теперь все они уже были одеты в свежие и красивые одежды, сверкавшие на солнце, ведь пока произносились речи, по просьбе Солнца Крова воины сходили к телегам своих родов и оделись в праздничные наряды.

Теперь они подняли погребальные носилки, и Солнце Крова повела их через луга, а следом в стройном порядке шли воины родов, каждый Дом под своим знаменем. Когда же они приблизились к ограде, которую римляне возвели пред Вратами Мужей бражного зала, их встретили нарядно одетые женщины рода Вольфингов. Они бросали цветы на оставшихся в живых воинов и на мёртвых князей, оплакивая последних. Свободные готы прошли в бражный зал, предводительствуемые Солнцем Крова и теми, кто нёс павших князей. Знамёна же были оставлены в пределах ограды, возведённой римлянами. Невольники устроили себе пир рядом с телегами (они поставили их на открытом месте около своих хижин, кузниц и коровников).

Проходя в бражный зал, Солнце Крова опустила свою свечу к порогу Врат Мужей и потушила её.

Много времени понадобилось, чтобы прошли все, а когда они оказались внутри, то увидели Тиодольфа. Князь вновь восседал на своём престоле, и рядом с ним был Оттер. Вожди родов заняли свои места на возвышении, каждый то, которое ему полагалось, а Солнце Крова села под светильником, чьё имя носила.

Сумерки опускались на землю, но бражный зал был светел, как и обещала Солнце Крова. Вольфинги выставили свои сокровища: прекрасные ткани висели на стенах, а искусно вышитые одежды – на столбах, бронзовые котлы и резные деревянные сундуки стояли в углах, где их было хорошо видно, золотую и серебряную посуду расставили на пиршественных столах. Столбы украсили цветами, и гирлянды их свисали с драгоценных драпировок стен. В красивых медных курильницах горели сладкие смолы, и так много свечей было зажжено в бражном зале, что казалось, будто он горит как тогда, когда его подожгли римляне во время утренней битвы.