Ловец снов - Стивен Кинг

По крайней мере так показалось ему позже, когда он вернулсямыслями назад, вновь и вновь перебирая в памяти случившееся. Всего лишь щелчокпереключателя. Этого оказалось достаточно, чтобы изменить течение всей жизни.

И вот он, голос ясный и четкий, голос, который вряд ли мограспознать кто-то из подчиненных Курца. Они попросту не слушали Уолтера Кронкайта:

— …нет… Il n'y a pas d'infection id. Двухсекундная пауза, азатем голос, который мог бы принадлежать Барбре Стрейзанд:

— Сто тринадцать. Сто семнадцать. Сто девятнадцать.Очевидно, они начали отсчет с единицы и постепенно дошли до сотни.

— Мы умираем, — произнес голос Барбры Стрейзанд. — On semeurt, on creve.

Пауза, затем незнакомый голос:

— Сто двадцать семь. Сто…

— Отставить! — погремел голос Курца. Впервые за время ихзнакомства в нем прорезались какие-то эмоции. Сейчас он явно был выведен изсебя. Почти потрясен. — Оуэн, зачем ты льешь эту грязь в уши моих парней?Немедленно отвечай! Слышишь, немедленно!

— Хотел посмотреть, изменилось ли что-нибудь, босс, — сказалОуэн. Наглая ложь, и Курц, конечно, понимал это и рано или поздно заставитплатить. Он опять пошел против Курца, как в тот раз, когда не перестрелялбоснийских детишек, только сейчас дело обстояло хуже, куда хуже. Но Оуэну былонаплевать.

Хрен с ним, с конем-призраком. Если они собираются сделатьэто, пусть мальчики Курца (Скайхук в Боснии, Блю-группа на этот раз,какое-нибудь другое название в следующий, но молодые жесткие лица все те же)услышат серых человечков в последний раз. Пришельцы из другой системы, а может,и другой вселенной или временного потока, причастные к тайнам, о которых иххозяева и понятия не имеют (впрочем, Курцу наверняка все равно). Пусть услышатпоследние призывы серых человечков, а не вопли «Перл Джем» или «Джар оф Флайз»и прочих ублюдков, призывы серых человечков к тому, что — как они глупонадеялись — было лучшим качеством природы человеческой.

— И что же, изменилось? — протрещал голос Курца,перебиваемый разрядами статического электричества. Зеленая «кайова» по-прежнемувисела под брюхами больших вертолетов: несущие винты били по расщепленнойверхушке высокой старой сосны, заставляя ее мерно раскачиваться из стороны всторону. — Так как же, Оуэн?

— Нет, — сказал он. — Никак нет, босс.

— В таком случае заткни эти вопли. И не забывай, что скоростемнеет.

Немного помедлив, Оуэн ответил с подчеркнутойпочтительностью:

— Есть, сэр.

6

Курц сидел, неестественно вытянувшись, в правом кресле«кайовы», «прямой как палка» говорилось обычно в книгах и фильмах. Несмотря нато что день выдался пасмурный, он нацепил темные очки, но Фредди, его пилот,по-прежнему осмеливался глядеть на него только искоса и мельком. Очки — широкаяизогнутая полоска, излюбленный фасон джазменов пятидесятых и киношных мафиози —закрывали пол-лица, и теперь уже невозможно было сказать, куда смотрит босс.Наклон его головы еще ни о чем не говорил.

«Дерри ньюс» лежала на коленях Курца (ТАИНСТВЕННЫЕ ОГНИ,ПРОПАВШИЕ ОХОТНИКИ, ПАНИКА НА ДЖЕФФЕРРСОН-ТРАКТ, кричали заголовки). Он поднялгазету и стал аккуратно складывать. Так, чтобы получилась треуголка. Шутовскойколпак, а именно этой должностью и закончится карьера Оуэна Андерхилла. Тотнаверняка воображает, будто ему грозит что-то вроде дисциплинарного взыскания,наложенного Курцем, который, разумеется, не откажется дать ему еще один шанс. Ксожалению, он не понимает (и это, возможно, к лучшему: кто не предупрежден, тотне вооружен), что уже использовал этот второй шанс, что было ровно одним шансомбольше, чем Курц обычно давал кому бы то ни было и о чем сейчас сожалел. Горькосожалел. Подумать только, что Оуэн выкинул такое после их разговора в кабинетеГосслина… после настоятельного предупреждения Курца…

— Кто отдает приказ? — прорвался сквозь шум голос Оуэна.

Курц был поражен и немного встревожен силой собственнойярости, правда, по большей части вызванной удивлением — простейшей эмоцией,одной из первых, проявляющейся в маленьких детях. Оуэн нанес ему удар в спину,включив громкую связь, видите ли, хотел посмотреть, изменилось ли что-то! Пустьзасунет такое объяснение себе в задницу!

Оуэн, возможно, был лучшей правой рукой за всю долгую итрудную карьеру Курца, начавшуюся в Камбодже, в первой половине семидесятых, ноКурц тем не менее намеревался уничтожить его. За выходку с радио. Потому чтоОуэн так ничему и не выучился. Дело не в мальчишках из Босански Нови и не вбормочущих голосах. Речь идет о неповиновении приказам, и даже не о принципах.О Черте. Его Черте. Черте Курца.

И еще — это «сэр».

Это чертово нагло-высокомерное «сэр».

— Босс? — Голос Оуэна звучал слегка напряженно, и он прав,что нервничает, Господь любит его. — Кто отдает…

— Общий канал, Фредди, — велел Курц. — Переключи меня на общийканал.

«Кайова», более легкая, чем военные вертолеты, подхваченнаяветром, пьяно качнулась. Курц и Фредди не обратили на это внимания. Фреддипереключил Курца на общий канал.

— Слушайте, мальчики, — начал Курц, глядя на вертолеты,висевшие строем под облаками, подобно большим стеклянным стрекозам. Впередилежало болото с огромным жемчужно-серым, косо сидевшим блюдцем и оставшейся вживых командой или кем бы то ни было, жавшейся под задранным бортом. —Слушайте, мальчики. Папочка собирается проповедовать. Вы меня слышите?Отвечайте.

Подтверждения, сопровождаемые случайным «сэр», сыпались совсех сторон, но Курц не обращал на это внимания: все-таки есть разница междузабывчивостью и нахальством.

— Я не оратор, мальчики, болтовня — дело не мое, но хочуподчеркнуть, что в этом случае не стоит, повторяю, не стоит верить собственнымглазам и ушам. Перед вами около шести десятков серых, очевидно, бесполыхгуманоидов, стоящих в болоте в чем мать родила, и вы вполне можете, то есть невы, некоторые вполне могут сказать: как, да эти бедняги безоружные и голые, ничлена, ни щелки, умоляют о пощаде, переминаясь рядом с разбитыммежгалактическим судном, и какой же пес, какое чудовище способно внимать этим молящимголосам и тем не менее выполнять приказы? И должен сказать вам, мальчики, что яэтот пес, я это чудовище, я эта постиндустриальная, постмодернистская,тайнофашистская, политически некорректная, гнусная свинья, разжигатель войны иподлый тип, хвала Господу, но для всех, кто меня слушает, я Абрахам Питер Курц,отставник ВВС США, личный номер 241771699, и я руковожу операцией, я здесьглавный.

Он перевел дыхание, не сводя взгляда с неподвижныхвертолетов.