Промельк Беллы. Романтическая хроника - Борис Мессерер

Такой версии Красный вытерпеть уже не мог. Он взвился и потребовал, чтобы Лева открыл окно, выходящее на крышу. Лева беспрекословно повиновался и дал Красному возможность выбраться на крышу. Мы услышали громыхание его тяжелых ботинок по кровельному железу.

Юра передвигался в сторону своих окон, чтобы проникнуть в мастерскую с крыши. Но все окна были плотно закрыты. Мы слышали, как он громко стучал какой-то железкой по стеклу и требовал, чтобы Верка открыла. Никто не отвечал. Я видел, что Красный очень нервничает, но мы продолжали над ним издеваться и кричать ему, подавая советы, что делать дальше. Наконец Юра не выдержал и, не дождавшись ответа, пошел обратно. Лева, желая продлить экзекуцию, закрыл свое окно. Красный потребовал открыть, но Лева заявил, что не откроет. Красный закричал, что разобьет стекло. Лева, у которого всегда были железные нервы, хладнокровно ответил:

– Пойди и разбей свое собственное окно.

Красный не выдержал и ударил ногой по стеклу. Оно разлетелось вдребезги, и Красный проник в Левину мастерскую. Потом мы еще долго острили, ожидая, когда Верка проснется, жаловались, что нам становится холодно, и предлагали Красному вызвать мастера для замены разбитого стекла. Красный послушно пошел в ЖЭК и вернулся с мастером, который нес стекло. Мастер долго возился с ремонтом окна, а мы не уставали перечислять Красному ошибки его поведения и моральный ущерб, который он нам причинил.

Часа через два Верка проснулась в состоянии похмелья и как ни в чем не бывало открыла дверь. В итоге Красный, конечно, простил ей все грехи.

При достаточно стихийной планировке помещений наших мастерских так случайно вышло, что у Красного образовалась одна совершенно темная комната без окон, назначение которой не было заранее определено. Когда мы с Левой узнали об этой комнате, то, припоминая Юре его “страсть к обогащению”, начали советовать ему, например, разводить в этой комнате слепых кур для продажи. Сам Красный захотел устроить там рассадник шампиньонов, которые, как он предполагал, непременно принесут ему большой доход. Еще мы предлагали использовать комнату как темницу для непокорной Верки, где бы она отбывала наказания за очередную провинность. В итоге Красный построил в “темнице” жаровню с вытяжкой для шашлыков.

Увлечение Юрия Красного изготовлением кукол неожиданно привело его к диковинному заказу. Режиссер Александр Михайлович Згуриди снимал в это время фильм “Черная гора”, в котором рассказывалась трагическая история семьи слонов. Особое внимание режиссер уделял съемкам слонов, их органичному поведению на фоне дикой природы. Александр Михайлович придумал сюжет, когда два слона сражаются друг с другом. Никакие потуги индийских дрессировщиков не смогли привести к схватке животных. Заставить слонов драться оказалось невозможно. Тогда Згуриди решил сделать искусственных слонов, наподобие кукол огромного размера, в которых могли спрятаться люди – исполнители ролей слонов. Сцена с дерущимися слонами должна была стать кульминацией фильма.

Красный тоже, как и все мы, был поражен оригинальностью просьбы режиссера. Тем не менее за этим стояла значительная сумма авторского вознаграждения. Красный взялся за этот заказ. Его подручные, ранее помогавшие ему в изготовлении кукол, довольно четко представляли себе техническую сторону дела. Сам Красный в яростном порыве одолевал неожиданную тему, свалившуюся на его голову. Слоны на глазах превращались в реалию, и скоро подручные Красного уже залезали внутрь и пытались заставить своих персонажей драться друг с другом. Заходя к Красному каждый день, мы с интересом следили за становлением оригинальных артистических дарований.

Слоны зрели и взрослели на глазах. Больше того – они становились огромными. Красный скакал между чучелами животных, стараясь сделать их похожими на настоящих, Юра придумывал для них характерную пластику движений. Одет он был, как всегда, в короткие шорты, обнажавшие его кривые волосатые ноги, а взлохмаченные патлы на голове и горящие глаза делали его похожим на Мефистофеля. Вид Красного, мечущегося между становящимися совершенно натуральными слонами, доставлял нам с Левой подлинное наслаждение.

Слоны уже двигались как настоящие, и мы все уже полюбили их трогательной любовью, знали, как их зовут, и беспрерывно подыгрывали кукольным мастерам. Но наступил момент прощания. В глазах у нас стояли слезы, когда Красный гладил их, а кукловоды подыгрывали ему.

Но вдруг выяснилось, что слоны не пролезают в двери мастерской. Все были озадачены. Решили спустить их через окна. Вручную сделать это не удавалось и пришлось установить кран “Пионер”. Вид слонов, плывущих в московском небе, и бегающий по мастерской Красный в коротких штанах создавали какой-то экзотический мир даже для видавших виды жителей столицы.

Во время просмотра фильма настоящим вознаграждением всем нам, сочувствующим и переживающим за Красного во время эпопеи создания этих животных, а затем прощания с ними, было зрелище дерущихся слонов на экране. Невозможно было поверить, что разъяренные животные, вступающие в бешеную схватку на фоне джунглей, лишь дело рук нашего друга, скромно сидящего в углу просмотрового зала.

…Наше дружеское общение всегда протекало под знаком какой-нибудь новой безумной идеи. Так, у Красного возникла идея купить “корабль”. Имелось в виду, что летом хорошо было бы проплыть на таком судне по каналу, а затем по Москве-реке для отдыха в прекрасном глухом месте.

Эту идею Красный реализовал и купил катер длиной одиннадцать метров. Тогда, в СССР, это была подлинная редкость. Катер имел каюту, которую мы называли “кают-компанией”, и – что поразительно – она действительно была отделана красным деревом. Внизу находилось машинное отделение, и, чтобы пускаться в путь, следовало договориться с грамотным механиком, который мог бы обслуживать технику. Чтобы управлять катером, необходимо было получить права и только после этого выходить в рейс. Но пока это диковинное для того времени судно стояло в Тушине на водохранилище у причала. Почти каждый день летом мы ездили на машинах в Тушино, чтобы побыть на катере, который беспрестанно ремонтировали какие-то техники. Но там было хорошо загорать и проводить время. Мы купили Красному капитанскую фуражку, и он становился важной персоной, когда находился вблизи своего судна. Он все время драил медные части корабля, а мы с Левой острили на тему предполагаемой поездки. Когда наступали холода, то по вызову Красного приезжал специальный кран, поднимал катер из воды и ставил на стапели.

Предполагаемое плавание все время откладывалось. Так прошло два года. Но интерес к кораблю не оставлял нас в покое. Наконец в один прекрасный летний день мы сделали пробный выход по каналу. На борту находились механик, матрос и Красный, получивший права. Кроме них присутствовали мы с Левой и несколько приглашенных гостей и дам. Пробный выход доставил нам много радости, и мы продолжали состязаться в доброжелательном остроумии в отношении предстоящего похода по Москве-реке.

Подготовка шла полным ходом, и наконец возникла дата выхода в путешествие. Для него были закуплены многочисленные банки с консервами и свиной тушенкой, овощи в контейнерах, картошка и, конечно, винно-водочные изделия в больших количествах. Кроме того, мы приобрели удочки и рыболовные снасти. Заключили соглашения с механиком и матросом, которые должны были вести корабль, и завезли надувные матрасы, простыни и подушки, высчитывая количество спальных мест. Наконец все было готово.