Принцесса выходит в свет - Михаил Коссой

Наш старик Лацло теперь уже никаких обид не помнит, – Вожемар извлек из поясной сумки деревянную резную зубочистку и теперь пожевывал ее. – Старый совсем, ничего не соображает. Теперь мой старший братец всем заправляет.

– Кронпринц Малецлав? – спросил Кайдум, пока принцесса шарила в памяти по урокам политической географии.

– Угу. Только у него самого мозгов не хватает, поэтому главным у нас господин Хонжей. Вертит братом как хочет. Ты его видела, когда мы из харчевни ехали.

– Вот такой?.. – принцесса полуприкрыла глаза, надменно выпятила подбородок и поджала нижней губой верхнюю.

– Он самый, – ухмыльнулся Вожемар. – Тебе для полного сходства еще побледнеть надо, а то ты смуглая.

– А двое молодых веселых – это кто?

– Гореш и Жибор. Дружки мои. Лорды.

– Решил, значит, с дружками на Арранту идти? – невзначай спросила принцесса, обмакивая хлебный мякиш в ореховый соус с шалфеем.

– Дай попробовать, – Вожемар подался вперед и потянулся губами к ее руке.

Но принцесса руку отодвинула.

– А вдруг я тебя выкормлю, а ты на наше королевство нападешь? – озадачилась она вслух.

– Я – нет! – чистосердечно заверил принц. – Дай.

Принцесса вложила мякиш с соусом в рот принцу и отломила от хлеба еще кусочек.

– А кто?

– Хонжей, – неразборчиво сказал принц жуя. – И братец мой. Меня везут в обозе. Когда захватят кусок, посадят там герцогом, чтобы обучение не пропало.

– А что же кронпринц? Тоже здесь?

– Он болезный и слабосильный. Вроде твоего землемера, – Кайдум было взметнулся, но принцесса показала ему вилку. – Он в столице сидит. А я в шатре посреди поля. Даже Хонжей и тот себе домину в городе заграбастал. Так что, сама видишь, я тут ничего не решаю. Дай еще!

Принцесса положила в рот принца кусочек еще чего-то вкусного.

– Что же ему надо-то? Этому Хонжею? – будто разговаривая сама с собой, сказала принцесса и пожала плечиком.

– Фоль, – сказал принц. – Фтратегичефкий рефурф.

– Что?

– Соль, – повторил Вожемар, прожевав вкусное. – В Вархане все есть, а соли нет.

– Можно же купить?! – удивилась принцесса.

– Зачем, если можно отнять и продавать самому?! – удивился в ответ принц. – Во всяком случае, это то, что он втемяшил нашим баронам. Как по мне, так эта война… – принц махнул кистью. – Я, аррантийка, по красоткам специалист, так их и в Вархане хватает. Хотя… – принц пожевал губами. – Если ты там, в Арранте, не одна такая, то, может, и стоит завоевать пару провинций.

Сам принц Вожемар ни болезным, ни слабосильным не выглядел, а выглядел с точностью до наоборот. Он был плотным и, может быть, слегка пухлым, но совсем не толстым. Улыбчивый, подвижный. Казалось, что от него во все стороны расплескивается какое-то жизнелюбие. Светлые локоны из-под золотого обруча, ясные и смешливые серые глаза…

– Что это ты так смотришь? – спросил принц.

– Пытаюсь сообразить, – ответила принцесса задумчиво, – понравился бы ты нашей наследной принцессе теперь?

– Ой, да! Ой, да! – возопил внутренний голос.

– Он и принц, кстати говоря! – сказал другой.

– Бабник он! Просто бабник!

– Ты соображаешь, что ты делаешь? – этот был, кажется, внутренним голосом не самой принцессы, а скорее Эллиды Бальм.

– И как? – пробился голос Вожемара снаружи.

– Некоторые шансы есть, – сказала принцесса вслух.

– А теперь, друг, – внезапно повернулся принц к Кайдуму: – иди вон.

– С какой это стати? – немедленно набычился Кайдум. – Что это вы грубите? Тоже потому что я не так выгляжу?

– Ладно, – примирительно сказал принц. – Милорд, будьте так любезны, пойдите вон! Дробже?

– Это моя комната!

– Где ты его взяла? – искренне удивился принц.

– Да я уже сожалею, что нельзя обратно вернуть, – сказала принцесса, отстраненно глядя на Кайдума и стараясь не состроить никакой рожицы.

Кайдум дрогнул ушами, схватил кружку, шумно допил пиво и бахнул ее на стол.

– Да и пожалуйста, – пропыхтел он, протискиваясь мимо стола. – Спокойной ночи!

– Что значит «дробже»? – спросила принцесса, когда дверь за Кайдумом закрылась.

– Хорошо, – сказал принц, наклоняясь вперед. – Например: «давай задуем свечи, дробже?»

Принцесса чувствовала, что в ней происходит что-то подозрительное. То ли жизнелюбие принца, затопившее комнату, как-то проникло в нее через пятки и теперь поднималось вверх, то ли правила и нормы Эллиды Бальм опускались в темную глубину, хотя, возможно, это просто орешки в меду неудачно улеглись в животе и теперь ворочаются. Если она их вообще ела, конечно.

– Нет, – тихо сказала принцесса, оперевшись локтями на стол и разглядывая близкие глаза принца. – Сначала надо попросить Вендру вынести тарелки.

– А потом?

– А потом! – поддразнила принцесса. – Будем снег ловить ртом, – она отодвинулась назад. – Мне вот интересно, тебя разве искать не будут?

– Будут, – кивнул принц.

– А если найдут?

– Ну… – принц искренне растерялся и даже пожал плечами. – Найдут!

Сказано это было тоном человека, которого искать и находить будут далеко не впервые.

– Скажу пару слов землемеру, – поднялась принцесса, решив, что надо глотнуть свежего воздуха, – и позову Вендру.

В коридоре оказалось заметно прохладнее, чем в комнате. Только тут принцесса поняла, как у нее разогрелись щеки. Что вообще творится? Само появление такого вопроса говорило о том, что она все-таки поглупела, как и прочие в присутствии его высочества. Возможно, не до овцы, но до состояния кошки, которая хочет залезть на руки и помурлыкать, уже вполне. Принцесса вышла на галерею и перегнулась вниз:

– Вендра! Можешь ли ты убрать тарелки, пожалуйста?

– Один момент, госпожа Бальм! – донеслось из кухни.

Франжех приподнялся с табурета за большим столом и одним движением подбородка спросил: «Ну что там у вас?» Принцесса очертила ладонью сложную фигуру, напоминавшую обводами музыкальный знак, который надо писать в нотах – примерно так в ее представлении выглядела неопределенность – и пошла обратно в комнату.

Если отвлечься от остроумия его высочества, от его общей импозантности, подкупающего стиля общения и жара его жизненной… Так. Не туда. Еще раз! Если отвлечься от всего этого и говорить по делу, то принцесса поймала не того и зря потратила вечер. Ей нужен кто-то, кто принимает решения, а Вожемар дважды от этого отнекался. Все сходится на том, что переговоры нужно вести с этим неприятным Хонжеем. И радости это, судя по складкам его рта, никакой не доставит.

Однако это вторая проблема. Первая – что делать теперь с принцем? Сказать, мол, извините, обозналась? Оглушить поленом и отвезти в армейский лагерь? Прикинуться красоткой и хорошо провести время? Ох, стяните ее ремешки и хлястики!

Принцесса распахнула дверь в комнату и обнаружила, что его высочество принц Вожемар что-то держит над ее недопитой кружкой эля и чем-то в нее капает.

– Защити меня великий орел! – неожиданно для себя сказала принцесса, правда, целовать ладонь и хлопать по ключицам не стала. – Это еще что?

– Жаль, – сказал принц без тени стеснения. – Не успел. А было бы весело.

– Отравить меня – это весело?!

– Это всего лишь отвар из дурной травы. Несколько капель только взбодрят и сделают жизнь веселой. Попробуй!

– Спасибо! – поблагодарила принцесса. – У меня с весельем все в порядке. Покажи!

Вожемар разжал руку. На ладони лежал маленький серебряный флакон, похожий на кувшинчик с длинным горлышком, в которое была плотно вставлена пробка с шишечкой. Принцесса покрутила ее и аккуратно вытащила. Пробка оказалась похожей на длинную серебряную морковку.

– Только не вздумай отпить! – сказал Вожемар. – Свалишься и заснешь, а от большой дозы можно и совсем отлететь.

Принцесса заткнула флакон обратно и положила его в сумочку у себя на поясе.

– Я пока заберу! – улыбнулась она. – А то вдруг ты решишь повторить попытку!

– Эх! – притворно-горестно вздохнул принц.

Принцесса взяла свою кружку.

– Поменяю на свежее, – она повернулась к двери. – Ох, уж эти варханские принцы! Такие затейники!

Принцесса спустилась в большой зал, вышла на крыльцо и выплеснула содержимое кружки в траву. Франжех уже вышел из кухни.

– Что случилось?

– Ничего, – принцесса протянула ему кружку. – Налейте эля, пожалуйста.

– Что здесь делает его высочество? – шепотом спросил Франжех, вытаскивая деревянную крышку из одного кувшина.

Сверху спустилась Вендра с подносом тарелок и горшочков.

– Он решил развеяться и отдохнуть от армейской жизни. Кстати, отличнейший ужин. Откуда такие разносолы, когда армия загибается от поноса?

– А секретный чулан на что? – хмыкнул Франжех, наливая эль в кружку. – И долго он будет развеиваться? Меня такие ужины разорят!

– Так он же заплатит, – удивилась принцесса.

– Как же! – осклабился Франжех, отставляя кувшин. – У нас закон, что короля и все его семейство подданные обязаны кормить, одевать и пускать в дом без всякой платы.

Выходит, этот пир принц закатил за счет трактирщика! А она-то, ромашка необорванная, думала он ее балует!

– Я заплачу, – сказала принцесса, пытаясь припомнить размер своего кошеля с монетами. – Не по тройной цене, а по обычной, но заплачу.