Отныне и вовек - Даниэла Стил

— Это означает: спасибо за прекрасный вечер. —Джессика начала застегивать жакет и поднялась с задумчивым взглядом.

Он перегнулся через стол и схватил ее за руку, причинивболь.

— Послушай, мы пообедали, не так ли? Я хочу сказать,какого черта ты думаешь…

На его лице застыло выражение, которое она не хотела быувидеть никогда в жизни, неожиданно в голове всплыла фраза из предыдущегоразговора с Астрид: «Если он будет дурно себя вести, можешь применить силу…»Она выдернула руку, что-то в ее лице подсказало ему, что лучше не настаивать насвоем.

— Не знаю, о чем ты подумал. Полагаю, ты сильнопожалеешь, если еще раз прикоснешься ко мне. Спокойной ночи.

Джессика ушла прежде, чем он смог что-то сказать. Гнев Мариообрушился на официантов. Разъяренный, он смел все со стола. Двое официантов струдом убедили его в том, что ему необходимо подышать свежим воздухом.

К тому времени Джессика почти добралась до дома. Пока онанеторопливо поднималась на последний холм, ее лицо приятно освежал ночнойветерок. Непонятно почему, в душе Джессики царила полная гармония.Отвратительный вечер, однако она избавилась от него. От подобных мужчин у неебегали по телу мурашки, но она знала, как обращаться с ними. И с собой. Сначалатакие вечера пугали ее до смерти. Но к настоящему моменту у нее были свиданиясо всеми типами — один другого краше. Приличные, как правило, были либо женаты,либо не попадались на глаза. А остальные походили друг на друга как две капливоды. Они много пили, неуемно смеялись или были угрюмы, вели себя напыщенно илинервно. Среди них встречались бисексуалы, наркоманы и любители групповогосекса, кто-то рассказывал ей о том, как у него четыре года не было эрекциииз-за того, что с ним сделала его бывшая жена. Джессика спрашивала себя, нелучше ли остаться дома одной. Свободная жизнь пришлась ей не по вкусу.

— Как прошел вечер? — войдя утром в магазин,спросила Джесси у Астрид, чтобы избежать встречных вопросов. У нее не было нималейшего желания распространяться о Марио.

— Замечательный вечер. И он мне чем-то понравился. —Астрид выглядела счастливой, отдохнувшей и едва ли не удивленной. В отличие отДжесси, она не ожидала, что приятно проведет время. Ей было легче угодить.

— А как у тебя? Помнится, я разминулась с твоимкавалером на ступеньках.

— Верно. Жаль, что ты о него не споткнулась.

— Настолько плохо, да? — посочувствовала Астрид,что ранило еще больнее.

— По правде говоря, значительно хуже.Ничтожество. — По мнению Астрид, он так и выглядел. — Что ж, назад кчертежной доске.

Джесси вымученно улыбнулась, просматривая почту, сортируяписьма и счета. Она остановилась только на секунду, глядя на незамысловатыйбелый конверт, прежде чем разорвать его пополам и бросить в мусорную корзину.Еще одно письмо от Яна. Каждый раз, когда Астрид видела, как Джесси избавляетсяот писем, ей было очень больно. Она спрашивала себя, знал ли Ян о такомобращении или лишь подозревал, что Джесси не читает его писем. Ей былолюбопытно, что в них.

— Не смотри так, Астрид. — Голос Джессики пробилсяв ее мысли.

— Как так?

— Словно я разбиваю твое сердце каждый раз, когдавыбрасываю письма. — Она продолжила сортировку писем с непрониц??емымвыражением лица. Но Астрид заметила, как у нее слегка дрожат руки.

— Но почему?

— Потому что нам нечего сказать друг другу. Я не хочу ничегослышать, читать или раскрывать свою душу. Это вводило бы его в заблуждение. А яне хочу общаться с ним.

— Но почему бы не дать Яну возможность высказаться?

Глаза Астрид умоляли, и, отвечая, Джессика опустила взгляд.

— Это не имеет значения. Мне наплевать на то, что онговорит. Я так решила. Он ничего не может изменить, только больше запутает.

— Ты уверена, что хочешь получить развод?

Джесси подняла голову, посмотрев прямо в глаза Астрид.

— Уверена. — Несмотря на разных Марио, несмотря наодиночество и пустоту души, она по-прежнему не сомневалась в правильностисвоего решения. Но это не значило, что ей не было больно.

В магазин вошли две покупательницы. Катсуко не было наместе, и Астрид пришлось предложить им свою помощь.

Джессика вошла в кабинет и осторожно прикрыла дверь. Астридпоняла: тема закрыта. Навсегда.

У них выдался нелегкий день, перешедший в тяжелую неделю,которая, в свою очередь, обернулась напряженным месяцем. Бутик находился впревосходной форме, люди делали покупки на лето.

Время от времени приходили открытки от Зины, которая ужебыла беременна. Катсуко решила вновь отрастить длинные волосы. Жизнь сводиласьк привычным мелочам: кто отправляется в Европу, какой будет новая кромкаодежды, красить фасад или нет, сажать ли новую герань в крошечном саду Катсуко?Джесси радовалась подобной чепухе. Оркестровка ее жизни долгое время оставаласьтакой мрачной, а теперь вновь вернулись Моцарт и Вивальди. Просто, легко ирадостно. После решения о разводе для нее ничто не казалось трудным.

Складывалось такое ощущение, словно эта ужасная история непроисходила вовсе. Кольцо с изумрудом ее матери вновь находилось в банке. Тучинад домом и магазином разошлись.

Бутик прочно держался на ногах. Произошли, однако, некоторыеизменения. Причем в гораздо большей степени, чем она хотела бы себе признаться.Изменилась и она сама. Она стала более независимой, менее напуганной и болеезрелой. Жизнь продолжалась.

Однажды утром, когда все трое пили кофе в магазине, Джессикавдруг вскочила и стала копаться среди вешалок с одеждой.

— Планируешь сбросить пять — десять дюймовроста? — Астрид улыбнулась, наблюдая, как Джесси перебирает мелкие для нееразмеры.

— Да замолчи ты. — Она с улыбкой глянула черезплечо и свела брови. — Кэт, какой размер обычно носит Зина?

— Трудно сказать. Восьмой на бедрах и четырнадцатый нагруди.

— Ужасно. Так все же какой?

— Восьмой.

— Его-то я и ищу. — Она бросила на АстридПобедоносный взгляд. — Я подумала, стоит послать ей в подарок. Парень, закоторым она замужем, — не богач, а ей будет трудно угодить в ее положении.Подойдет? — Из товаров на осень она вытащила три платья простого кроя ввеселых тонах.

— Чудно! — Кэт отреагировала мгновенно, Астрид жевыглядела задетой.

— Как мило с твоей стороны.

Джесси, казалось, пришла в замешательство, с улыбкой вручивих Катсуко.

— А-а-а, черт…

Все трое засмеялись, и Джесси вернулась к кофе.

— Отправь ей сегодня. Хорошо, Кэт? Как ты считаешь,может, послать что-нибудь для ребенка? — Ей хотелось сделать что-топриятное и для будущего малыша.