Филантропы в рваных штанах - Роберт Трессел

Партейкером, который наконец-то появился в зале, Рут пришлось сделать над собой большое усилие, чтобы внятно отклонить предложение этого милого джентльмена выпить с ним и с миссис Красс.

Ее все больше охватывал ужас, и она решила, что если Истон не уйдет и после окончания той партии, которая сейчас разыгрывалась, она пойдет домой без него.

Между тем игра в полупенсы продолжалась. Большинство присутствующих в зале собрались возле доски, то аплодируя, то освистывая играющих − смотря по обстоятельствам. Маляр ликовал − в этой последней игре Крассу не везло, а Забулдыге, хотя он и играл хорошо, не удавалось тянуть за двоих. Когда игра подходила к концу и уже стало ясно, что их противники проиграют, Маляр не смог сдержать обуревавшую его радость и предложил противной стороне удвоить ставки или сдаться − великодушное предложение, которое они благоразумно отвергли. Вскоре после этого, видя, что их положение безнадежно, они капитулировали и приготовились платить контрибуцию победителям.

Красс заказал выпивку, и Забулдыга уплатил половину по счету − по пинте эля для каждого мужчины и дамам то же, что они пили раньше. Голубчик выполнил заказ, но по ошибке, второпях, налил вместо одной две порции джину. Рут совсем не хотела пить, но она боялась сказать об этом и поднимать шум из-за того, что ей дали не тот напиток, тем более, ей сказали, что джин принесет куда меньше вреда, чем пиво. Она не хотела ни того, ни другого, а только уйти отсюда. У нее было сильное желание выплеснуть содержимое стакана на пол, но она опасалась, что если миссис Красс или кто-то другой заметят это, начнутся неприятные разговоры. В конце концов выпить небольшое количество джина с водой, пожалуй, легче, чем большой стакан пива, о котором она и думать не могла без содрогания. Истон протянул ей стакан, она залпом выпила и, с отвращением поставив его на место, решительно встала.

− Ну, теперь ты пойдешь наконец? Ты же мне обещал, − сказала она.

− Ладно, скоро двинемся, − ответил Истон. − Времени у нас много: еще нет и девяти.

− Ну и что же, это очень поздно. Ты же знаешь, ребенок остался дома один. Ты обещал мне, что пойдешь, как только кончишь эту партию.

− Ладно, ладно, − раздраженно буркнул Истон. − Подожди минуту, вот немного посмотрю на эту штуку и пойду.

«Эта штука» была интереснейшей головоломкой, предложенной Крассом, который разложил рядышком на столе одиннадцать спичек. Надо было, не убирая ни одной спички, сделать из них девять. Почти все мужчины, находящиеся в баре, столпились у игорного стола, одни, деловито нахмурившись, с пьяной серьезностью старались решить задачу, другие с любопытством ждали результатов. Истон тоже подошел посмотреть, как это делается, и, поскольку никто из присутствующих не мог разгадать фокус, Красс показал, что решается он просто: из одиннадцати спичек складывается слово «nine[13]». Все сказали, что это действительно здорово, очень интересно и очень хитро. Маляру и Забулдыге этот фокус напомнил о каких-то других, столь же чудесных, и они начали их демонстрировать. Потом мужчины выпили по кружке, это было просто необходимо после такого сильного умственного напряжения.

Сам Истон фокусов не знал, но он с интересом смотрел на те штуковины, которые проделывали остальные. Рут подошла и потянула его за рукав.

− Ну, пойдем?

− Ты можешь подождать минуту? − грубо крикнул Истон. − Куда ты тащишь меня?

− Я не хочу больше здесь оставаться, − волнуясь, ответила Рут. − Ты сказал, что уйдешь, когда досмотришь этот фокус. Если ты не пойдешь сейчас же, я уйду одна. Я не могу больше здесь находиться.

− Ну так и ступай, если тебе приспичило, − злобно крикнул Истон и оттолкнул ее от себя. − А я пробуду тут ровно столько, сколько захочу. Если тебе это не нравится, можешь убираться.

Рут чуть не упала. Мужчины снова повернулись к столу. Они наблюдали, как Маляр мастерит из шести спичек цифру XII, утверждая, что сумеет доказать, будто она равна тысяче.

Рут подождала еще несколько минут, потом, поскольку Истон не обращал на нее внимания, взяла веревочную кошелку и остальные свертки и, не попрощавшись с миссис Красс, которая была увлечена разговором с завлекательным мистером Партейкером, с трудом открыла дверь и вышла на улицу. После душной, зловонной атмосферы пивной холодный вечерний воздух сразу освежил ее, но спустя немного у нее закружилась голова, и ее затошнило. Она почувствовала, что идет нетвердой походкой, и ей показалось, что прохожие с недоумением смотрят на нее. Кошелка была до того неудобная и тяжелая, словно в ней находился свинец.

Хотя от пивной до дому было двадцать минут ходу пешком, она решила поехать на трамвае, который доходил до конца Северной улицы. Рут поставила сумку на тротуар возле остановки и стала ждать, держась за железный столб на углу, где стояла небольшая группа людей, которые, по-видимому, так же, как она, ждали трамвая. Два трамвая прошли, не останавливаясь, так как были переполнены, − обычная для субботнего вечера картина. Следующий остановился, из него вышло несколько человек, и тут среди ожидающих началось настоящее сражение за право проникнуть в вагон. Мужчины и женщины толкались, теснили друг друга, чуть не дрались, стараясь кулаками и локтями угодить друг другу в бок, в грудь или в лицо. Рут быстро отшвырнули в сторону и чуть не сбили с ног, а трамвай, взяв столько пассажиров, сколько полагалось, тронулся. Она подождала следующего. Повторилась та же картина, с тем же результатом для нее. Тогда она решила идти пешком, сообразив, что если б не стояла тут и не ждала трамвая, то была бы уже дома. Свертки стали еще тяжелее, чем раньше, и, немного отойдя, она была вынуждена поставить сумку на тротуар возле какого-то пустого дома.

Она облокотилась на изгородь и почувствовала себя очень больной и усталой. Все вокруг − улица, машины, дома − казались ей темными, расплывчатыми, нереальными. Попадавшиеся ей навстречу люди с удивлением смотрели на нее, но теперь она уже вряд ли отдавала себе в этом отчет.

Слайм в этот вечер отправился на обычную встречу на открытом воздухе, устраиваемую миссией при храме Света озаряющего. Погода была отличная, и собрание удалось на славу. Ревнители веры, включая Хантера, Раштона, Светера, Дидлума и миссис Старвем, бывшую хозяйку Рут, на сей раз объединились, чтобы успешнее действовать против атеистов, платных агентов и пьяных безбожников, которые, чего доброго, опять посмеют осквернить благолепие службы. Вероятно, чувствуя, сколь сильно