Князь Владимир - Юрий Никитин

– Пошли. Хозяин сейчас за трапезой.

Олаф тоже чуял, что уйти не удастся, если задерется,держался как овечка, только что не блеял. Один страж открыл дверь, там вполутемном помещении отодвинулся еще один, поперек себя шире, явноприслушивался.

– Заходите, гости дорогие, – прогудел все тот жестраж за их спинами.

Второй молчал, Владимир чувствовал его тяжелый пристальныйвзор. Из коридора пахло горящей нафтой. Светильники полыхали ярко, мощно,воздух был сухой и горячий.

Их привели в небольшую комнату, обставленную просто, хотя ибогато. Страж буркнул:

– Ждите. Он зайдет.

Владимир надеялся, что оба уйдут, но они как два столбавстали у двери. Держались с ленцой сытых волков, сильных и уверенных.Раздобревшие на ромейских харчах, оба сохранили молодецкую стать. Олаф взглядомуказал Владимиру, что берет правого. Лицо викинга было очень серьезным.

Наконец вдали хлопнула дверь. Владимир бессильно выругался.Топот послышался сперва сдержанный, потом разросся, словно по коридору гналиконский табун. Голоса сильные, мужские. И, худшее, их становилось все больше.

Дверь распахнулась. Впереди двигался крепкий приземистыймужик. Владимир мгновенно признал в нем купца-воина, разбойника, что никак неуйдет на покой, хотя уже есть и достаток, и слуги, и сундуки с награбленнымдобром. Из-за спины Листоверта выглядывали другие разбойничьи рожи, наглые,веселые, смеющиеся.

Страж за спиной Владимира поспешно сказал:

– К тебе, хозяин.

Листоверт остро кольнул Владимира острыми глазами, скользнулвзором по Олафу, снова обратился к Владимиру:

– Ну-ну… с такой-то рожей здесь гостей еще не было.

Владимир сказал сумрачно:

– Пожар.

– Да ты и без пожара хоть куда.

– Я бы не пришел, кабы не нужда.

– Ого, как гутаришь по-нашему, – удивилсяЛистоверт. – Какая нужда?

Владимир замялся. Листоверт проследил за его взглядом,цыкнул:

– А ну, все за работу!

Рожи за его спиной исчезли, дверь поспешно закрыли. Владимирвздохнул свободнее, но оставались еще двое за их спинами.

– Говори, – велел Листоверт. – Какое тайноеслово?

Мороз пробежал по коже Владимира. Он кашлянул, указалглазами на стражей. Листоверт махнул рукой, мол, свои. Владимир сказалнерешительно:

– Для твоих ушей только…

Листоверт нахмурился:

– Эти двое допущены.

Владимир слышал, как недовольно завозились за спиной могучиестражи. Один хрюкнул недовольно, другой оскорбленно засопел. Владимирзакашлялся громче, согнулся, торопливо подхватил полу длинного пеплоса истыдливо вытер губы. Разогнулся уже с мечом в другой руке и ударил с поворотом,не глядя, взмолившись Роду, чтобы страж оказался там, где его определили уши.

Меч вошел мягко, наткнулся на препятствие, скользнул глубже.Выдергивать времени не было, Владимир прыгнул на Листоверта. Тот уже выхватилнож. Они покатились по полу, над головой был хрип, надсадное дыхание. Владимирломал руку с ножом и никак не мог сломать. Листоверт оказался крепок, какстарый дуб, сопел и дрался по-звериному, даже не завопил, созывая на помощь, акогда наконец раскрыл рот для вопля, на голову обрушился тяжелый кулак.

Владимир подхватил обмякшее тело, вдвоем с Олафом усадили налавку. Листоверт открыл глаза, еще мутные, прохрипел:

– Кто? Из-за чего?

Владимир прорычал:

– Ты уже знаешь, кто я.

Листоверт отшатнулся. В глазах страха не было, толькобезмерное удивление.

– Ты?.. Ах ты, байстрюк…

Олаф вытирал меч о труп своего правого, потом высвободил мечВладимира. Стражи были убиты мгновенно, Олаф повеселел, его удар не уступалудару хольмградца. Правда, оба стража пялились, как араб вытирает харю полойхалата, но все же, надо признать, его меч вошел почти по рукоять, а хольмградецвсадил только до половины.

Владимир нетерпеливо встряхнул Листоверта:

– Ну, что скажешь теперь?

Листоверт мычал, струйки крови текли из уголков рта.Владимир приставил острие ножа к горлу, чуть нажал. Кожа натянулась. Листовертпрохрипел, едва двигая кадыком:

– Ты оказался живучее…

– Ты сейчас умрешь, – пообещал Владимир.

Он нажал чуть сильнее, но Листоверт, похоже, догадался,почему соотечественник медлит. Не шевелился, кровь сползала по подбородку,капала на грудь. Шепнул тихо:

– Да, но Ярополк пришлет другого. Или найдет заменусреди здешних торговцев.

По глазам Владимира понял, что попал в точку. Нож остался напрежнем месте. Владимир прорычал:

– Справимся и с новыми!

Однако нож не сдвинулся, а глаза оставались по-прежнемутревожными. Листоверт прохрипел:

– Дай перевести дух…

Владимир убрал нож от горла, но держал наготове. Листовертоткинулся к стене, не шевелился. Он выгадал время, но этот молодой байстрюкдолго ждать не станет. Просто не сможет. И Листоверт сказал настойчиво:

– Ты убивал моих людей, я присылал новых. И мог быприсылать еще и еще… Пока бы не сделали то, для чего у меня всегда будутденьги. Теперь ты добрался до меня. Но и я заменим!.. Ты знаешь, кто посылаетлюдей и деньги.

Владимир пообещал мрачно:

– Доберусь и до него.

Листоверт покачал головой:

– Ну, тебе виднее. Я – человек Ярополка. Дурного освоем князе не скажу.

– Даже с ножом у горла? – прорычал Владимир.

Листоверт ответил сдавленно, но твердо:

– Что горло? Имя мое не зарежешь. А честь даже непоцарапаешь.

Владимир с холодным гневом рассматривал купца. Тот ужеосторожно вытирал разбитый рот цветным платком. Двигался медленно, осторожно,но в движениях уже была растущая уверенность.

– Я не собираюсь требовать отречения отЯрополка, – пообещал Владимир. – Но мне нужно, чтобы ты больше непосылал своих людей.

Листоверт смотрел прямо в глаза молодого воина. Похоже, обавидели возможную сделку, где на одной стороне его жизнь, на другой…

– Я смогу не посылать… некоторое время, – ответилЛистоверт осторожно, начиная торг, – но от меня тоже требуют результаты.Если бы ты через какое-то время уехал… Скажем, на Кипр, где наших людей сейчаснет, или же в далекий Херсонес. Туда сейчас набирают втайне два легиона. Ужеподготовлен указ базилевса, через два дня огласят. Там живут богато, но рукикиевского князя туда не дотягиваются.