Ангелы и Демоны - Дэн Браун

— Я не вижу кардинала, — прошепталаВиттория. — Да и убийцы тоже.

С этими словами она отодвинула пластик и шагнула в часовню.

Лэнгдон не сводил глаз с пирамид. Что делают они внутрихристианской часовни?

Но и это еще было не все. Точно в центре тыльной стороныкаждой пирамиды поблескивали золотые медальоны… Медальоны подобной формыЛэнгдон встречал лишь несколько раз в жизни. Это были правильные эллипсы.Эллипсы Галилея? Пирамиды? Звездный купол? Даже в самых смелых в своих мечтахон не мог представить, что окажется в помещении, в котором присутствовало бытакое количество символов братства «Иллюминати».

— Роберт, — произнесла Виттория срывающимсяголосом, — посмотрите!

Лэнгдон резко повернулся и, возвратившись в реальный мир,бросил взгляд себе под ноги — туда, куда показывала девушка.

— Что за дьявольщина?! — воскликнул американец,отскакивая в сторону.

С пола на него с насмешливой ухмылкой смотрел череп. Этобыла всего лишь часть весьма натуралистично выполненного мозаичного скелета,призванного изображать «смерть в полете». Скелет держал в руках картон сизображением пирамид и звезд — точно таких же, как те, что находились вчасовне. Но содрогнуться Лэнгдона заставило вовсе не это изображение, а то, чтоосновой мозаики служил камень, по форме очень напоминавший крышкуканализационного люка. Камень, именуемый cupermento, был сдвинут в сторону илишь частично прикрывал темное отверстие в полу.

— Дьявольская дыра, — едва слышно выдавил Лэнгдон.Он настолько увлекся изучением потолка, что совершенно не заметил отверстия.

Американец неохотно приблизился к яме. От нее разило так,что захватывало дух.

— Что это так воняет? — спросила Виттория,прикрывая ладонью рот и нос.

— Миазмы, — ответил Лэнгдон. — Пары гниющихкостей. — Дыша через рукав пиджака, он присел на корточки перед отверстиеми, заглянув в темноту, сказал: — Ничего не видно.

— Думаете, там кто-нибудь есть?

— Откуда мне знать?

Виттория показала на ведущую в черноту полусгнившуюдеревянную лестницу.

— Ни черта не видно, — покачал головойЛэнгдон. — Это то же самое, что спускаться в ад.

— Может быть, среди оставленных инструментов найдетсяфонарь? — Американцу показалась, что девушка ищет любой предлог, чтобысбежать от этого тошнотворного аромата. — Я пойду взгляну.

— Осторожнее, — предупредил ее Лэнгдон. — Мыне знаем, где находится ассасин и…

Но Виттория уже ушла.

Женщина с сильным характером, подумал он.

Лэнгдон повернулся лицом к колодцу, ощущая легкоеголовокружение — так на него подействовали испарения смерти. Он задержалдыхание, сунул голову в отверстие и, напрягая зрение, вгляделся во тьму. Когдаего глаза немного привыкли к темноте, он начал различать внизу какие-то смутныетени. Оказалось, что колодец вел в небольшую камеру. Дьявольская дыра.Интересно, думал он, сколько поколений семейства Киджи было бесцеремонносвалено в эту шахту? Лэнгдон опустил веки, давая глазам возможность лучшеприспособиться к темноте. Открыв их снова, ученый увидел какую-то бледную,расплывчатую, плавающую в темноте фигуру. Он сумел подавить инстинктивноежелание вскочить, несмотря на то, что его начала бить дрожь. Неужели у негоначались галлюцинации? А может быть, это чье-то тело? Фигура исчезла. Лэнгдонснова закрыл глаза и не открывал их довольно долго. Голова начала кружиться, амысли путаться. Еще несколько секунд, убеждал он себя. Он не знал, что именнобыло причиной головокружения — исходящие из ямы миазмы или неудобная поза.

Когда он наконец открыл глаза, представший перед его взоромобраз остался для него столь же непонятным, как и до того.

Теперь ему казалось, что весь склеп наполнен призрачнымголубоватым свечением. Через миг он услышал странное шипение, и на отвесныхстенах шахты запрыгали пятна света. Еще миг — и над ним возникла какая-тоогромная тень. Лэнгдон вскочил на ноги.

— Осторожнее! — раздался крик за его спиной.

Ученый, не успев повернуться, почувствовал острую боль вшее. Когда ему все-таки удалось посмотреть назад, он увидел, как Витторияотводит в сторону паяльную лампу, из которой с шипением вырывалось синеватоепламя, озаряя зловещим светом часовню.

— Что, дьявол вас побери, вы затеяли?! — возопилЛэнгдон, схватившись за шею.

— Я всего лишь хотела вам посветить, — ответиладевушка. — Вы отпрянули прямо на огонь.

Лэнгдон бросил взгляд на необычный осветительный прибор.

— Никаких фонарей, — сказала Виттория. — Это— лучшее, что я смогла найти.

— Я не слышал, как вы подошли, — пробормоталамериканец, потирая обожженное место.

Виттория вручила ему лампу, поморщившись от исходящей изсклепа вони.

— Как вы считаете, эти испарения могутвоспламениться? — спросила она.

— Надеюсь, что нет.

Он взял паяльную лампу и, осторожно наклонившись к краю«дьявольской дыры», осветил стенку склепа. Оказалось, что подземная камераимела форму круга диаметром в двадцать футов. Примерно на глубине тридцатифутов паяльная лампа высветила дно подземелья. Оно было темным и неровным.Земля, подумал американец. Потом он увидел тело.

— Он здесь, — сказал Лэнгдон, подавив желаниеотвернуться. На темном фоне земли виднелся лишь бледный силуэт человека. —Кажется, он раздет догола, — продолжил ученый, и перед его мысленнымвзором вновь замаячил обнаженный труп Леонардо Ветра.

— Один из кардиналов?

Лэнгдон не был уверен, но не мог представить, что в склепеможет находиться кто-то еще. Он напряженно вглядывался в светлое пятно…Неподвижное. Безжизненное. Но все же… Его охватили сомнения. В положении фигурыбыло что-то странное. Создавалось впечатление, что…

— Эй! — позвал Лэнгдон.

— Вы полагаете, что он жив?

Отклика снизу не последовало.

— Он не двигается, — ответил Лэнгдон. — Но онвыглядит… Нет. Это решительно невозможно.

— Так как же он выглядит?

— Создается впечатление, что он стоит… — сказалученый.

Виттория затаила дыхание и приникла к краю колодца, чтобыувидеть все своими глазами. Через несколько секунд она выпрямилась и сказала: