Ангелы и Демоны - Дэн Браун

— Вы правы. Он стоит вертикально! Может быть, кардиналеще жив и нуждается в помощи? Хэлло!!! — крикнула она, вновь склонившись кколодцу.

Ответом ей было молчание. Склеп не ответил Виттории даженамеком на эхо.

Девушка молча двинулась к рахитичной лестнице.

— Я спускаюсь.

— Нет. Это слишком опасно, — взяв ее за руку,сказал Лэнгдон. — Вниз пойду я.

На сей раз Виттория протестовать не стала.

Чинита Макри была вне себя от ярости. Она сидела на пассажирскомсиденье микроавтобуса Би-би-си, стоявшего на углу виа Томачелли. Моторавтомобиля работал на холостом ходу, а Гюнтер внимательно изучал карту Рима. Неоставалось сомнения в том, что этот идиот заблудился. Таинственный незнакомец,как опасалась Макри, позвонил снова. На сей раз он сообщил им новую информацию.

— Пьяцца дель Пополо, — бормотал Гюнтер. —Там есть какая-то церковь. Ее мы и ищем, поскольку именно в этой церквинаходятся все нужные нам доказательства.

— Доказательства чего? — Чинита прекратилапротирать стекла очков, внимательно посмотрела на Глика и закончила: — Того,что этого кардинала прикончили?

— Это все, что он сказал.

— Неужели ты веришь всему, что слышишь? —язвительно произнесла Чинита, в который раз сожалея о том, что не она здесьглавная. Видеооператоры были отданы на милость полоумных репортеров, и если уГюнтера Глика возникла безумная идея откликнуться на анонимный звонок, Макри неоставалось ничего, кроме как следовать за этим идиотом. Как собака на поводке.

Она смотрела, как он восседал на водительском месте,решительно выдвинув вперед подбородок. Родители этого парня были скорее всегонеудачниками, ущербными комедиантами, думала она. Иначе они не наградили бысвоего сынка таким дурацким именем. Гюнтер Глик! Неудивительно, что онпостоянно стремится кому-то что-то доказать. Тем не менее, несмотря на нелепоеимя и неуемное стремление прославиться, в парне есть что-то привлекательное,есть шарм… есть какая-то раскованность. Одним словом, он похож на Хью Гранта,принимающего «колеса».

— Может быть, нам следует вернуться к СвятомуПетру? — как можно более миролюбиво произнесла Макри. — Этутаинственную церковь мы можем осмотреть позже. Конклав открылся час назад. Тыпредставляешь, что с нами будет, если кардиналы примут решение без нас?

Глик, казалось, не слышал ее слов.

— Думаю, что нам нужно свернуть направо, — сказалон, слегка повернул карту и снова углубился в ее изучение. — Да, если ясверну направо… а потом сразу налево…

Машина двинулась и начала поворачивать в узкую улочку.

— Осторожнее! — крикнула Макри, которая, какчеловек, работающий с видеокамерой, обладала более острым зрением.

У Глика, по счастью, была хорошая реакция. Он ударил потормозам и остановился перед самым перекрестком как раз в тот момент, когда тампрактически из ниоткуда возникли четыре «альфа-ромео». Мелькнувшие словномолнии машины резко свернули, так что взвизгнули тормоза, и мгновенно скрылисьза углом идущей влево улицы. Они промчались тем же путем, который наметил длясебя Глик.

— Маньяки! — заорала им вслед Макри.

— Ты видела? — спросил потрясенный Глик.

— Еще бы! Они нас чуть не убили!

— Нет. Я имею в виду машины, — сказал репортер, ипо его голосу было слышно, что он страшно разволновался. — Все машины былисовершенно одинаковыми.

— Ну и что? Это означает лишь, что маньяки, чуть нас неприкончившие, начисто лишены воображения.

— Во всех машинах было полно людей.

— Что из того?

— Четыре одинаковые машины, в каждой из которых четырепассажира?

— Неужели ты ничего не слышал об автомобильных пулах?

— Где, в Италии? — Глик внимательно осмотрелперекресток и добавил: — Они здесь понятия не имеют даже о неэтилированномбензине, а ты толкуешь о совместном пользовании машинами.

С этими словами он резко нажал на педаль газа, и машинарванулась в том же направлении, куда помчалась четверка «альфа-ромео».

— Что, черт возьми, ты делаешь?! — воскликнулаМакри, которую отбросило на спинку сиденья.

Глик на максимально возможной скорости проскочил квартал исвернул на улицу, за углом которой скрылись странные машины.

— Что-то подсказывает мне, что мы с тобой неединственные, кто в данный момент торопится к этой церкви.

Спуск проходил мучительно медленно.

Лэнгдон осторожно, ступенька за ступенькой сползал поскрипящей деревянной лестнице в подземелье под капеллой Киджи. «И с какой статия полез в эту дьявольскую дыру?» — думал он, не видя ничего, кроме каменнойстены перед глазами. Уже в который раз за день ему пришлось оказаться взамкнутом пространстве и испытать очередной приступ клаустрофобии. Лестница прикаждом движении жалобно стонала, а отвратительный запах и высокая влажностьвызывали удушье. «Куда подевался этот Оливетти?» — думал американец.

Поднимая голову, он еще мог видеть силуэт светившей путьпаяльной лампой Виттории. Голубоватое свечение по мере его погружения в склепстановилось все слабее и слабее. Вонь же, напротив, только усиливалась.

Это произошло на двенадцатой ступеньке. Его нога попала навлажное от плесени место и соскользнула с рахитичной планки. По счастью, онизбежал падения на дно, поскольку, упав на лестницу грудью, сумел схватиться задревнее сооружение обеими руками. Проклиная все на свете, ученый нащупал ногойочередную предательскую перекладину и продолжил спуск. Предплечья, которыми онобнимал лестницу, болели. Синяков, видимо, избежать не удастся, подумал он.

Через три ступени он чуть было снова не сорвался. Но на сейраз причиной этого была не дефектная перекладина, а приступ самого банальногоужаса. Двигаясь мимо углубления в стене, он вдруг оказался лицом к лицу счерепом. Лэнгдон посмотрел внимательнее и увидел, что на него пялится целоесборище мертвых голов. Несколько придя в себя, он сообразил, что на этом уровнев стене вырублены погребальные ниши, каждая из которых была заполнена скелетом.В синеватом мерцающем свете пустые глазницы и разложившиеся грудные клеткиявляли собой ужасающее зрелище.