Ангелы и Демоны - Дэн Браун

Лэнгдон посмотрел в том направлении, куда показываладевушка, и ничего не заметил. Однако когда его взгляд уперся в противоположнуюстену, среди гвардейцев произошло какое-то перемещение, и он увидел. Белыймрамор. Руку. Торс. А затем и лицо. В глубокой нише скрывались две фигуры врост человека. Сердце Лэнгдона учащенно забилось. Его внимание было настолькопоглощено пирамидами и «дьявольской дырой», что он даже не заметил этойскульптуры. Пробравшись через толпу гвардейцев к стене и приблизившись кизваянию, ученый сразу узнал в нем руку великого Бернини. Скульптуру отличаласвойственная мастеру энергичная композиция. Лица и драпировки в характерном дляБернини стиле были проработаны очень детально, а вся скульптура была изваяна изсамого лучшего белого мрамора, который можно было купить на деньги Ватикана.Лишь подойдя к изваянию совсем близко, Лэнгдон узнал скульптуру. С немымвосхищением он взирал на два беломраморных лица.

— Кто здесь изображен? — спросила Виттория.

— Эта работа называется «Аввакум и ангел», — едваслышно произнес он.

Скульптура была довольно известной, и упоминания о нейвстречались во многих учебниках по истории искусств. Лэнгдон просто забыл, чтоона находилась в этой церкви.

— Аввакум? — переспросила девушка.

— Да. Библейский пророк, предсказывавший гибель Земли.

— Думаете, это и есть первая веха?

Лэнгдон в изумлении смотрел на скульптуру. У него не было нималейших сомнений в том, что перед ним находится первый маркер на Путипросвещения. Американец рассчитывал на то, что веха каким-то образом будетуказывать на следующий алтарь науки, но не мог себе представить, что это будетсделано настолько буквально. И ангел, и Аввакум, подняв руки, указывали куда-товдаль.

— Довольно прямолинейно, не так ли? — улыбнулсяученый.

— Я вижу, что они на что-то показывают, —взволнованно и в то же время с сомнением в голосе произнесла Виттория. —Но эти парни противоречат друг другу.

Лэнгдон негромко фыркнул. Девушка была права. Указующиеперсты фигур были направлены в диаметрально противоположные стороны. Но Лэнгдонуже успел решить эту загадку.

Ощутив новый прилив энергии, он направился к дверям.

— Куда вы? — спросила Виттория.

— На улицу! — Ноги сами несли Лэнгдона квыходу. — Я хочу взглянуть, на что указывает эта скульптура.

— Постойте! Откуда вам известно, какому указанию надоследовать?

— Четверостишие, — бросил он через плечо. —Последняя строка.

— «И ангелы чрез Рим тебе укажут путь»? —произнесла она, глядя на поднятую руку ангела. — Вот это да, будь япроклята!

Гюнтер Глик и Чинита Макри сидели в микроавтобусе Би-би-си,запаркованном в дальнем от церкви углу пьяцца дель Пополо. Они прибыли наплощадь следом за четверкой «альфа-ромео» и успели увидеть цепь весьма странныхсобытий. Чинита, правда, не совсем понимала, что они могут означать, но все жепроверила, насколько хорошо работает камера.

Сразу по прибытии Гюнтер и Чинита увидели, как из четырехавтомобилей высыпали молодые люди и мгновенно оцепили церковь. Некоторые из нихдержали наготове оружие. Высокий худощавый человек — по виду несколько старшевсех остальных — повел часть отряда по ступеням ко входу в собор. Солдатывыстрелами разбили замки на тяжелых дверях. Макри выстрелов не слышала ирешила, что оружие снабжено глушителями. После этого солдаты скрылись в церкви.

Чинита предложила сидеть тихо и вести съемку в темноте. Ведьпистолеты есть пистолеты, а из микроавтобуса открывался неплохой вид на площадьи на все то, что происходит у собора. Глик не стал спорить. На противоположнойстороне площади солдаты то вбегали в церковь, то выбегали из нее, что-то кричадруг другу. Чинита навела камеру на отряд, отправившийся, видимо, на осмотрприлегающей к собору местности.

— Кто, по-твоему, эти люди? — спросила она.

— Откуда мне знать, черт возьми? — ответил Глик,не отрывая глаз от открывающейся перед ним сцены.

— Все в кадре.

— Ты по-прежнему считаешь, что нам следует вернуться напапскую вахту? — насмешливо спросил репортер.

Чинита не знала, что на это ответить. Здесь определенночто-то происходило, но она, проработав на ниве журналистики много лет, знала,что даже самые захватывающие события часто имеют весьма прозаическиеобъяснения.

— Не исключено, что это пустышка, — произнеслаона. — Эти парни получили такой же сигнал, как и ты, и решили егопроверить. Тревога может оказаться ложной.

— Скорее туда! — схватил ее за руку Глик. —Давай фокус! — добавил он, показывая на церковь.

Чинита обратила объектив камеры на ступени собора.

— Привет, — пробормотала она, сконцентрироваввнимание на появившемся из дверей мужчине.

— Кто этот тип?

— Никогда раньше с ним не встречалась, — ответилаЧинита, взяв более крупный план. Вглядевшись в лицо мужчины, она со смехомдобавила: — Но против продолжения знакомства возражать бы не стала.

* * *

Роберт Лэнгдон сбежал по ступеням церкви и помчался к центруплощади. Наступал вечер, и весеннее солнце клонилось к закату где-то в южнойчасти Рима. Дневное светило уже опустилось за крыши окружающих зданий, и наплощадь ложились тени.

— Ну хорошо, Бернини, — сказал он самомусебе, — куда, дьявол тебя побери, показывает твой ангел?

Лэнгдон обернулся и проверил ориентацию церкви, из которойон только что вышел, затем представил расположение капеллы Киджи в соборе иместонахождение в ней скульптуры. После этого он без малейшего колебанияобратился лицом на запад, туда, куда неумолимо спускалось вечернее солнце.Времени в их распоряжении оставалось все меньше и меньше.

— Ангел указывает на юго-запад, — сказал он,недовольно глядя на магазины и дома, закрывающие вид на город. — Следующийуказатель надо искать в этом направлении.

Напрягая память, Лэнгдон листал в уме страницы историиискусств Италии. Он был достаточно хорошо знаком с творчеством Бернини ипонимал, что, не являясь специалистом в этой области, не может знать всех еготворений. Однако, принимая во внимание сравнительную известность «Аввакума иангела», ученый надеялся, что следующая веха будет столь же знаменита и онсможет ее вспомнить.